По ту сторону тьмы

A. Jane

– Так уж прям и не знаешь? – криво усмехнулся Воланд.

– Ни единой мысли, Мессир, вот прям никакой, даже самой малюсенькой и чахлой, – сник Фагот, подмигивая близнецам.

– Всё с вами ясно. И долго он будет таким?

– Нет, господин, – ответил Фред. – Ещё от силы полчаса и он вернётся в прежнюю форму, – в этот момент Джордж толкнул его под ребра.

– Хорошо. Вы что-то хотели добавить? Джордж, если я не ошибаюсь? – Воланд искренне развлекался происходящим.

– Да, сэр. Ну, просто… В общем, так как Бегемот не совсем человек. В смысле, сейчас находиться в своей не человеческой

форме то, сколько продлится действие, мы точно не знаем.

– Что!!! – взревел кот, вновь замахиваясь на ребят ножкой стула. – Да я вас сейчас!

– Успокойся! – рявкнул Азазелло, выхватывая из лап кота его оружие. – Тебя эти конфеты есть никто не заставлял. Вот если бы ты так не трескал сладкое, этого бы не случилось.

– Азазелло прав, угомонись, Бегемот, – произнёс Мессир. – Не думаю, что ты таким останешься. А пока садитесь, ужинать пора. А вы опаздываете.

За ужином, после того, как Оуэн представил гостям главу рода Блэквуд, началась светская беседа. Если её можно было такой назвать. Воланд что-то спрашивал у Драко, Бегемот то и дело косился на Фагота и близнецов, а Оуэн с Азазелло и Роном обсуждали технику фехтования. К концу ужина Фагот каким-то чудом ухитрился помириться с котом, который простил и его, и Уизли разом. Что Клетчатый ему пообещал, никто не знает. Быть может, большущую копченую воблу или какой-нибудь странный инструмент в его коллекцию «барахла». Но то, что они помирились – это факт.

Чай решили пить в большой гостиной у праздничной ели. Оуэн, Рон, Драко с Мессиром и Азазелло остались в столовой, что-то обсуждая, дожидаясь, пока подадут чайный столик. А неугомонная четверка отправилась в гостиную, Фагот решил показать ребятам ёлку и рассказать пару забавных историй о том, как они её украшали.

Примерно минут через двадцать, когда Воланд в сопровождении Азазелло и трёх мальчишек приблизился к дверям большой гостиной, он услышат крики, слова заклинаний и почувствовал сильный запах горелого.

– Он, неееет… – протянул Оуэн, – только не это.

– Видимо, как раз это, – усмехнулся старший мужчина, раскрыв двери гостиной, в которой на месте некогда красивейшей ели стояло полуобгоревшее дерево, а под ним четверо перемазанных и мокрых виновников.

– И что на этот раз? – тяжело вздохнув, спросил Воланд.

– Оно само, Мессир, честное слово, – невинно заявил Бегемот, отталкивая лапой какие-то странные на вид леденцы. Его крылья всё еще подрагивали, хоть и были прилично обгоревшими, шерсть была уже черной, но мокрой.

– Само? – скептически повторил мужчина.

– Мессир, это было совершенно необъяснимо, раз, и дерево загорелось, словно спичка, вспыхнуло! И не было никакой, вот совсем никакой надежды его спасти, даже самой крохотной, – вставил свои пять кантов Фагот.

– Огненные леденцы, – прошептал Рон.

– Что? – Повернулся к нему Оуэн, – какие леденцы?

– Ну, понимаешь, близнецы сделали несколько таких леденцов, что ты, когда их ешь, можешь плеваться огнём.

– Теперь всё ясно, – мрачно заметил Оуэн. – Бегемот, а ты что это такой мокрый?

– Так они-с изволили сильно близко подойти к пылающей ёли и сами-с загорелись, – смеялся Клетчатый, сам при этом, будучи вымокшим до нитки. – Он по всей гостиной бегал, пока мы его тушили, думали, всё тут

сожжет, – ехидно улыбнувшись, заметил Фагот, близнецы за его спиной бессовестно ржали.

– Всё с вами ясно. Уберитесь тут. Гелла!

– Да, Мессир, – женщина склонила голову.

– Подай чай в малую гостиную.

– Будет исполнено, Мессир,- и она ушла. – Вы, шайка оболтусов, как уберетесь и переоденетесь, можете присоединиться, но сидеть будете в разных углах, пока ещё чего не сожгли.

– Конечно, Мессир, как пожелаете, – ответил за всех Фагот.

– Знаешь, Оуэн, – обратился Наставник к мальчику, – а у твоих друзей и правда талант, – усмехнулся он и пошел в сторону малой гостиной.

– Это уж точно, – мрачно произнёс Блэквуд, оглядывая обугленное дерево и прожженный ковёр.

====== Глава 15 ======

Последующие дни пребывания ребят в Блэквуд-Холле назвать тихими и безмятежными очень сложно, они были весёлыми, волнующими, яркими и, что греха таить, несколько опасными для нервного здоровья Оуэна.

Фагот с Бегемотом окончательно взяли под свою опеку близнецов Уизли. Рон пропадал с Азазелло, который, заключив пари с Фаготом, стремился сделать из младшего Уизли телохранителя для юного Блэквуда. Сам юноша, разумеется, и не подозревал о мотивах демона, но против явно не был. Драко проводил свое время в компании Оуэна и Воланда, который иногда спускался в гостиную к ребятам. Пару раз Драко и Блэквуд занимались фехтованием с Роном и Азазелло. Один против четверых, это была самая излюбленная тактика Азазелло, этот мужчина нещадно гонял мальчиков, пока каждый из них не выстаивал против троих хотя бы пять минут. Конечно, Оуэн это проделывал с легкостью, а вот Рону, как впрочем и Драко, сильно доставалось.

Близнецы с неразлучной парочкой Фагот-Бегемот, не понятно как выпросив у Оуэна разрешение поэкспериментировать в лаборатории, исчезли из виду на пару дней. До отъезда оставался всего один день, а эти проказники так и не показывались, хотя исправно выходили к столу и на чай. И вот, в один прекрасно-мрачный час, когда за окном тихо падали снежинки, а солнце уже скрылось за горизонтом, на первом этаже восточного крыла прогремел оглушительный взрыв. Мирная идиллия, царившая в большой гостиной, где собрались оставшиеся домочадцы и гости Блэквуд-Холла, была нарушена криками и топотом вперемешку с клубами пыли и дыма. Азазелло и Оуэн, вскочив со своих кресел, ринулись к дверям, откуда к ним навстречу из клубов дыма, будто приведения, вышли близнецы, ведущие под руки Фагота, а за ними Бегемот, который тащил что-то толстое и длинное.

– Что случилось?! – первым спросил Оуэн. – Вы в порядке?

– Извини, друг, – начал Фред, осторожно перехватив под грудь Клетчатого, – нам очень жаль, там, понимаешь…

– … в общем, мы сильно сплоховали, – подхватил Джордж. – Твоя лаборатория, она… прости нас, это мы виноваты, – близнецы одинаково потупили полный раскаянья взгляд.

– Да Мерлин с ней! Вы сами целы? Что с Фаготом? – Оуэна сильно взволновал вид вернувшийся четверки. Близнецы были более–менее целы: рваная одежда, пара ссадин и царапин, грязные, в саже и пыли. Фагот же выглядел многим печальнее: бледный, с раненой скулой и бедром, в рваной, окровавленной одежде, взгляд его блуждал, а тихая речь была бессвязна.