Побежденные любовью
Шрифт:
Он скептически поднял брови.
— А ты сама когда-нибудь хотела иметь детей?
Она опустила глаза и кивнула в ответ:
— Я всегда хотела иметь детей.
— Ну а как ребенок может вписаться в твою жизнь?
При этом мужа он не упомянул. Потому что сама мысль о мужчине, каком-то мужчине, занимающемся любовью с Анной, была непереносима для Мигеля.
— Так же, как ребенок вписывается в жизнь любой другой женщины, — ответила она.
— Но как ты можешь быть матерью?
Она
— Ты говоришь обо мне как о каком-то уроде! Если я зарабатываю на жизнь тем, что развлекаю других людей, то это не значит, что я чем-то отличаюсь от других женщин. Мне хочется того же, что и им. Мне это нужно.
Мигель подумал, что Анна не права. Она отличается от других женщин своей карьерой. А если не понимает этого, то рано или поздно столкнется с большой проблемой.
— Ты уже один раз была вынуждена расторгнуть помолвку. Неужели ты не связываешь это со своей карьерой?
— Нет. Скотт мне сам разрешил продолжать гастроли.
— Возможно, Скотт устал от того, что тебя нет рядом. — Он выразительно посмотрел на нее. — Дети и мужья требуют внимания.
Анна заметила, что они едут вовсе не по той дороге, которая ведет в город.
— Куда мы едем?
— Ты что, не узнаешь?
Она облизала пересохшие губы, сердце вдруг начало колотиться как бы в предчувствии чего-то.
— Уже темно. А я давно не была в окрестностях Руидозо.
— Мы едем на гору.
— Сьерра-Бланка? Но зачем?
— Не спрашивай.
Хорошо, что Анна не боялась высоты. Узкая асфальтовая дорога вилась высоко в гору. Она пыталась понять, зачем Мигель везет ее в такое место.
На вершине горы Мигель заглушил мотор, и они вышли из машины.
— Ну и что мы будем здесь делать? — спросила она.
— Наслаждаться видом, — ответил он и, взяв ее за плечи, отвел на смотровую площадку.
Несмотря на пронизывающий холод, Анна не могла не восхититься открывшейся перед ней красотой горной долины.
— Ты когда-нибудь приезжала сюда зимой покататься на лыжах? — спросил он.
— Много раз. Хотя я катаюсь не так хорошо, как мой брат. Но мне всегда удавалось съехать с горы, не сломав себе шею. А ты катаешься с гор?
— Нет. Я вообще не люблю общественные виды спорта. Но Чарлин любила.
— Чарлин? Твоя жена? — спросила Анна.
— Да. Мы были женаты полтора года.
— Так недолго? Значит, ты давно уже в разводе. И не можешь забыть ее? Почему? — сдавленным голосом спросила она.
— Ты неправильно поняла меня, Анна. Я давным-давно забыл Чарлин. Но забыть боль, которую она мне причинила, — это совсем другое дело.
— Расскажи мне, — мягко попросила она.
— Ты совсем замерзла. Поедем. — Он обнял ее.
— Я
— Чарлин родом из очень богатой и уважаемой семьи в Альбукерке. Я познакомился с ней на благотворительном вечере, который устраивал шериф графства. Она была очень красивой, и мне польстило ее внимание. Я женился на ней, так как думал, что она полюбила меня. И мне казалось, что и я полюбил ее. Но через несколько месяцев я понял, что наш брак был всего лишь очередной авантюрой для нее. И она очень скоро захотела свободы.
Анна в ужасе смотрела на него.
— Но если она родила сына, значит, серьезно относилась к замужеству.
Его лицо окаменело, а от короткого смешка, сорвавшегося с губ, ей стало не по себе.
— Чарлин пришла в ярость, когда узнала о беременности. Я умолял, делал все, что мог, лишь бы отговорить ее от аборта. Она хотела развода, а я — ребенка. И мы заключили сделку.
— И что же произошло, когда она родила сына?
— Когда родился Карлос, у Чарлин вдруг проснулся материнский инстинкт. Она хотела иметь сына и хотела развестись.
— Но ты пробовал стать опекуном? Он угрюмо кивнул.
— Да, на первых порах я приложил к этому все силы. Но отец Чарлин был председателем городского совета, а все судьи — его лучшие друзья. Кроме того, у ее семьи было достаточно денег, чтобы судиться со мной до бесконечности. Я сдался, приняв во внимание еще и тот факт, что они могли дать Карлосу гораздо больше, чем я. Чарлин еще раз вышла замуж. Слава богу, ее жизнь теперь устроена. Ее муж относится к Карлосу очень хорошо, как к родному сыну.
Анна повернулась к нему и положила руку ему на грудь, туда, где билось сердце.
— Но ты же его отец, Мигель. Тебе не кажется, что ты ему нужен?
Он проглотил комок в горле, нежно провел пальцами по ее щеке.
— Я никому никогда не был нужен, Анна. Никому.
Глава СЕДЬМАЯ
Анна сразу заметила, что с жеребцом не все в порядке, и велела конюху отвести его в конюшню.
— Перевязать ему ногу? — спросил молодой конюх.
Анна покачала головой.
— Нет. Я не знаю, что с ним. Нельзя начинать лечение, пока не узнаем, в чем дело. Мистер Чейз был на ранчо утром?
— Да, мэм. Он уже уехал.
Анна хотела, чтобы Мигель осмотрел лошадь и посоветовал, как поступить в данном случае. Но она не могла ждать, пока он вернется на ранчо. Нельзя было медлить с осмотром, вдруг состояние ухудшится. Анна пыталась дозвониться до ветеринара, к которому обычно обращалась ее мать, но тот уехал по вызову на целый день. Второго врача тоже не было. Анна попросила передать, что будет ждать его приезда.