Побежденные любовью
Шрифт:
— Если ты из-за меня не сможешь играть, я себе этого не прощу, — взволнованно сказал он, пытаясь сдержать набегавшие слезы.
— Ты слишком много разговариваешь. Тебе надо отдыхать. Пойду скажу медсестре, что ты пришел в себя. Возможно, тебе надо дать болеутоляющее.
Мигель подумал, что Анна нужна ему гораздо больше, чем какое-то лекарство. Она способна облегчить боль его сердца, которая доставляла ему больше всего беспокойства. Однако он понимал, что, привыкнув к ее присутствию, не сможет в дальнейшем жить без нее.
Анна
— Правда, что здесь твои родственники? — спросил он.
Его сомнения повергли ее в такую печаль, что слезы непроизвольно покатились по щекам.
— Да, они здесь. Роуз и Гарлен. Рой и Джастин. Эмили и Купер. Эмили очень беспокоится о твоем здоровье. Она считает себя виноватой в том, что малыш остался без присмотра.
Мигель покачал головой.
— Трудно найти лучшую мать, чем Эмили. Дети могут улизнуть в мгновение ока.
— А ты знаешь, что они с Купером ждут еще ребенка?
— Это хорошо, — сказал он. — Так и должно быть.
Так должно быть и с нами, подумала Анна, но ничего не сказала вслух. Мигелю нужно как следует поправиться, прежде чем она попробует убедить его, что он тоже имеет право на счастье.
К концу недели Мигель настолько окреп, что врачи сочли возможным выписать его из больницы. Но он все еще не мог полностью обслуживать себя. Хло и Виатт решили прервать свой отпуск и вернулись домой. Но Анна сказала об этом Мигелю, только когда они подъехали к ранчо.
— Твои родители вернулись из Южной Америки? Когда? Зачем так беспокоились? Они же были в отпуске!
— Они приехали вчера поздно вечером. Но я так и не поняла, отпуск это был или медовый месяц.
— Что ты хочешь этим сказать?
Анна взглянула на него. Она была рада видеть его снова в джинсах и ковбойских ботинках, а не в больничной пижаме. И хотя под его просторной рубахой скрывалась туго перебинтованная грудь, а лицо было бледным и изможденным, она знала, что он поправляется. Весь тот ужас, который она пережила при мысли, что он может умереть, ей никогда не удастся забыть.
— Я начинаю думать, что мои родители уехали только лишь для того, чтобы дать мне почувствовать ответственность, — сказала она.
— Но что ты получила в результате, кроме искалеченных рук? Они, наверное, сошли с ума, а я и того больше. Зачем я только разрешил тебе переступить порог конюшни?
Анна решила не раздражаться на его высказывания. Она понимала, что таким образом он выражает свою заботу о ней.
— С моими руками ничего серьезного. А теперь и родители дома.
— Ты довольна? Ты взяла все от своего пребывания на ранчо?
Анна не ожидала от него таких колкостей. Ей казалось, что он будет рад возвращению домой. А вместо этого он был как рассерженный шершень, готовый ужалить любого, а в первую очередь ее.
Она глубоко вздохнула.
— Нет, я еще не все взяла. Здесь мои
Он резко повернулся к ней.
— Что ты сказала?
Она улыбнулась при виде его испуганного лица.
— Ты прекрасно все слышал.
— Да. Но я надеялся, что ослышался. Я сам могу о себе позаботиться.
— Послушай, Мигель, все прекрасно тебя знают. Твой имидж не пострадает от того, что за тобой несколько дней будет ухаживать женщина.
Анна в его доме… Ее присутствие потом невозможно будет стереть из памяти. Нет, он этого не допустит.
— Мне не нужна никакая женщина! — воскликнул он. — Кроме того, Джастин сказала мне, что твой менеджер настаивает на твоем возвращении.
Анна кисло улыбнулась. Ей не понравилось, что тетка рассказывает Мигелю о ее работе. Ее карьера пианистки уже встала между ними.
— Нет, не сейчас. У меня еще есть время убедиться, что ты окончательно поднялся на ноги, ковбой.
— Я вполне в состоянии добраться самостоятельно до кухни. Так зачем, черт возьми, ты мне нужна?
Анна пыталась убедить себя, что он больной человек, разозлившийся на свое состояние, а не на нее. Тем не менее его слова обидели ее. Больше всего она боялась, что он на самом деле не нуждается в ней, не хочет ее.
— Например, чтобы было на кого кричать, — ответила она, стараясь быть спокойной.
Мигель посмотрел на ее напрягшееся лицо.
— Анна, ты же прекрасно знаешь, что я вовсе не то имел в виду, что сказал. — Он нежно взял ее пальцы в свои и хриплым голосом произнес: — Анна, это же будет… Я не думаю, что мы должны оставаться наедине.
— Почему? Я не стану даже пытаться соблазнить тебя, — пообещала она с улыбкой.
— Будь серьезней, пожалуйста.
— Ты же сам говорил, что у меня нет чувства юмора. Вот я и стараюсь выработать его.
Мигель в отчаянии подумал, что если Анна еще немного побудет с ним, то он не сможет сопротивляться желанию, станет мечтать о том, чтобы она его соблазнила! Он оказался в сложной ситуации. Хло и Виатт могут обидеться, если он отправит ее на ранчо, да и Анна вряд ли послушается. А сможет ли он обойтись без нее? Нет, он пропадет без Анны.
Последнюю неделю она почти круглосуточно была с ним. Мигель понимал, к чему это может привести. Хотел этого и боялся.
Он снова посмотрел на нее, и вновь его сердце переполнилось желанием.
— Анна, ты не можешь рассчитывать на то, что я буду нежным с тобой. Я вообще не способен на это.
Слабая улыбка тронула ее губы.
— Если я решу уехать от тебя, то найду дорогу.
— Да, я знаю, — пробормотал он.
Всю следующую неделю Мигеля навещали почти беспрерывно. Его помощники на ранчо, родственники Анны, соседи — все приходили пожелать ему скорейшего выздоровления.