Поцелуй бабочки

Уэстон Софи

– Хочу, слушаюсь и повинуюсь, – прошептала она.

– Превосходно.

Николай замолчал, по привычке ожидая, что ее покорность – всего лишь каверза, но Лиза уснула.

В темноте его улыбка исчезла. Он подвинул ее поближе, так близко, что она во сне протестующе зашевелилась. Николай немного ослабил тиски, и она обмякла в его руках, удовлетворенно вздохнув.

– Лиза, – сказал он. Затем громче, словно проверяя:

– Лиза, милая.

Она что-то неразборчиво проворчала во сне. Николай

ждал, но она не издала больше ни звука. Он очень бережно передвинул ее, накрыл обнаженные плечи покрывалом. Поцеловал ее волосы.

И затем тоже заснул.

В холодном свете нового дня, конечно, все изменилось.

Лиза внезапно пробудилась, освобождаясь от сна, в котором она спускалась по нескончаемой шаткой лестнице к мужчине, всячески старавшемуся скрыть от нее свое лицо. Она резко села, воскликнув: "Нет!" – и только тут поняла, что это всего-навсего сон.

В дверях спальни появился Николай. Он был необыкновенно привлекателен в одних джинсах. И похож на какого-то античного бога. Он был даже босоног. Лиза покраснела.

А Николай казался абсолютно невозмутимым.

– Прости, что оставил тебя, – бодро сказал он. Сразу же возникли сомнения: Он делал это и прежде. Много раз. Это она знала наверняка.

Она натянула простыню до подбородка и сказала так величественно, как только смогла:

– Я спала.

Он усмехнулся.

– Какой может быть сон?

Их глаза встретились. Внезапно все, что произошло с ними прошлой ночью в этой комнате, вспомнилось, всплыло в памяти, подобно музыкальной мелодии. Она почувствовала медленные, сильные удары пульса.

Николай сбросил джинсы. Лиза опустила взгляд, ее щеки зарделись.

Его руки теперь знают все. Опустившись рядом, он стал теребить губами и языком ее соски, сводя Лизу с ума. Дыхание ее участилось, она откинула голову. Чувствуя, что сейчас потеряет сознание, Лиза притянула его к себе. Но Николай обвил ее простынями и перевернул ничком.

– Это несправедливо, – глухо в подушку запротестовала Лиза, барабаня ступнями по постели. Она наполовину шутила, наполовину была серьезна. – Позволь мне коснуться тебя.

– Минуту, – проговорил он осипшим голосом. Его губы путешествовали вдоль линий ребер, по позвоночнику. Лиза задрожала от острого желания.

– Мне всегда нравились бабочки, – невнятно прошептал он.

Лиза почувствовала его губы на своей татуировке на предплечье и едва не задохнулась.

– Я пообещал себе неделю назад, что сделаю это. – В его голосе слышалось ликование.

Это невозможно, думала она. Невозможно, чтобы его так сильно тянуло к ней.

Но это было так.

Она зарылась лицом в подушки, постанывая.

Он вновь перевернул ее, всматриваясь в ее возбужденное лицо так, словно на нем было написано о

его триумфе.

Но это был и ее триумф. Голова Лизы кружилась. Она чувствовала гордость – и все еще скованность, испуг. Всецело в его власти, она в то же время, дав волю рукам, жадно заскользившим по его отзывчивому телу, ощутила себя богиней.

Он вздрогнул, застонал, когда она обвила вокруг него ноги.

– Нет.., подожди... – Его голос был почти неузнаваем.

Лиза таяла от его ласк.

– Что ты делаешь со мной? – Тело ее заметалось по постели, и они внезапно сползли на пол, в ворох простыней, одеял и подушек.

– Что ты делаешь со мной? – Николай опрокинул ее на спину, одной рукой держа ее за запястье, другой гладя ее влажные волосы.

Лиза долее не могла томиться ожиданием. Дрожа, она направила его внутрь себя. Глаза его закрылись, и он подчинился ее яростной страсти.

Позже, намного позже, он шевельнулся и лениво произнес:

– Чем ты обычно занимаешься по субботам? Лиза села, осматриваясь ищущим взглядом.

– Моюсь, – коротко сказала она. – У тебя есть что-нибудь, что я могу надеть?

Он прислонился к стене, разглядывая ее с чрезвычайно довольным видом.

– А что не так с твоей одеждой? Мне ты больше бы понравилась в одежде от Криции Карлтон.

– Я тебе понравлюсь в чем угодно. Его глаза светились так тепло, что она с трудом узнавала Николая.

– Или безо всего, – напомнил он и, скрывшись за платяным шкафом, вернулся со сверкающим лоскутом ткани. – Вот.

– Спасибо, – сказала Лиза без энтузиазма и взяла платье двумя пальцами. – Пожалуй, для улицы не очень подходит.

– Останься здесь до наступления темноты.

– Джентльмен предложил бы мне что-нибудь надеть.

– Отлично, бери что угодно, – фыркнул он. – В шкафу есть несколько скатертей, отличных скатертей. Используй одну из них.

– Я так и сделаю, – надменно сказала она. – После душа.

– Я поставлю кофе.

Лиза наполнила ванну водой, добавила несколько капель масла с ароматом белой лилии, которое нашла на полочке. Она никогда в своей жизни не испытывала такой полноты физического удовлетворения.

Николай, думала она, мечтательно взбалтывая воду, необыкновенный любовник, умеет всецело отдаваться чувственным удовольствиям. Должно быть, сказывается страстная русская кровь, решила Лиза.

Конечно, он не сказал, что любит ее. Но разве это нужно, когда его тело призналось в любви?

Кроме того, как она сказала Алеку, она давно научилась не доверять объяснениям в любви.

Кого я обманываю? Я хочу, чтобы он сказал, что любит меня. Хочу этого больше всего на свете.

– Высокий уровень постоянства запросов, Лиза, пробормотала она.