Поцелуй или жизнь

Литвинова Ирина А.

— "Думает"? — повторила за ней.

— Ты умная девочка, Николь, поэтому, если будешь впредь прислушиваться к моим советам, я открою тебе все, что знаю, — покровительственно улыбнулась тетушка. Я, понятно дело, усиленно закивала, педанно глядя ей в глаза. — Вот и хорошо. Тогда слушай. Ты же помнишь Иви, двоюродную племянницу моего несчастного мужа, вы с ней дружили? Так вот, бедная девочка безумно влюблена. И ладно бы в достойного лорда, если б было так, я бы немедленно взялась за подготовку к свадебному торжеству. Но моя несчастная названная дочка отдала свое сердце никому иному, как Красавчику Чарли! А это — прости, Единый! — мерзкое отродье… проу прощения, дорогая, я должна была сдержаться. В общем, Чарли использовал благосклонность Ее Величества к моей Иви и с ее помощью втерся

в доверие к королевской чете. Он и придумал эту схему: присылать в подарок Пенелопе Веридорской отравленную помаду, которой она точно пользоваться не будет, а потом подавал ей идею передарить ненужное. Кому? Ясно дело, очередной невесте легендарного вдовца. А потом сам заявился к графу и помог ему "раскрыть преступление"! Стравить Галахата и лорда Себастьяна — умно. Если верх одержит принц, то Чарли живо напомнит ему, что это именно он вместе с Иви спас его от покушения графа, и пригреется на хорошем месте. А если победа достанется графу, Веридору в свете разгорающейся войны с югом срочно потребуется король, и тогда на престол нетрудно будет посадить дочку убитого консорта, к тому же наследницу стратегически важного района, отделяющего Веридор от севера, то есть тебя. А рядом с тобой на троне окажется твой супруг. Не удивлюсь, если первым, кто пожелает встретиться с тобой, как только ты ступишь на веридорскую землю, будет именно Красавчик Чарли. Я тебя уверяю, из всех желающих поживиться за чужой счет он окажется самым ловким и первым попробует заманить тебя к алтарю.

Да он уже. Только вот Красавчик смекнул, что Галахат жив, а значит, я буду полезнее как супруга новоиспеченного короля. Кровосмесительные связи его мало заботят. Но как все-таки интересно выходит: Чарли валит вину на лорда Бартехальда, Гертруда — на Чарли, а лорд Бартехальд на кого? И во всех версиях мелькает непонятно в кого влюбленная Иви…

9.3

Разговор с тетушкой был не в пример дольше, чем с Красавчиком Чарли, однако итог его был примерно таким же: мне, как будущей королеве-матери, без надобности еще и Северный Предел, так что я могу отписать его своей ближайшей родственнице, тем более что она позаботилась об расширении границ наших владений, коллекционируя поместья своих мужей. Я кивала и со всем соглашалась, так что уходила Гертруда, донельзя довольная мной и собой.

На сей раз брат даже вылезать не стал и, вольготно развалившись на полу и заложив руки за голову, единственно высовывающуюся из-под кровати, внимал мне. До появления очередного родича я успела рассказать Галахату все: о своем Даре Прорицания, который недавно проявил себя с неожиданной стороны, о своих видениях, о том, что оказалась единственной для демона Гарета… и о своей второй сущности и своем истинном.

— Дядя лучше, — авторитетно заявил с пола брат. — Уж не обессудь, сестра, но если этот змей переступит границу с Веридором, я в лучшем случае "вежливо" попрошу его проваливать подобру-поздорову. А в худшем Его Светлости представится исключительная возможность изнутри изучить казематы королевского замка и сравнить со своими пыточными.

— Галахат, ты же сам слышал, вас с лордом Себастьяном по-любому стравили специально. Представь, что это твоих невест травили одну за одной, что и твоя мать попала под действие "проклятия". Ты бы тоже бросился мстить.

— Веришь, Ник, я его понимаю. Кроме всего перечисленного тобой, я его понимаю как правитель. Граф — фактически король юга, он обязан защищать свою землю и свой род. Тут все ясно: Веридорские, вольно или невольно, десятки раз устраивали покушения на невест Его Светлости, более того, воткнули кинжал в спину союзников, оборвав жизнь леди Индии. Такие преступления искупают только кровью. Так что да, понять я графа могу, но вот простить… никогда. Также как и он никогда не простит наш род. Если кто-то и наладит по-новой добрососедские отношения между Веридором и юго, это будем уже точно не мы, а наши дети, может, даже внуки.

Мне как будто пощечину дали… Конечно же, теперь "проклятия" нет, вон, Себастьян даже внешне преобразился. Он женится. Естественно, женится. Мы с ним не закрепили связь, у него есть возможность

выбрать другую девушку, тоже стройную невысокую златовласку, которая окажется для него кем-то вроде избранной для демона. Как только что упомянул Галахат, Себастьян — правитель, граф, глава и единственный представитель рода, и у него есть долг: составить достойную партию и дать графству наследников. Да, у него будут дети, внуки… Может, кто-то из них даже родится василиском… а еще, возможно, у кого-то из них прорежется серебряный голос и чудесное умение играть на лютне так, что сердце замирает… И конечно же, они будут такими же гениальными учеными и благородными лордами… и унаследуют прекрасные изумрудный глаза…

— Ник, ты чего, опять ревешь что ли? — недовольно поморщился брат. — Подумай, ты сама то сможешь, скажем, целовать его, зная, что эти самые губы радостно улыбались, когда по всему миру разнеслась весть, что наш отец безвременно отошел в Царство Мертвых, а следом за ним и моя мать? Он ведь искренне верит, что смерть лорда Седрика Монруа была справедлива!

Да понимаю я все, понимаю… но ничего с собой поделать не могу. Боги, кому же под силу распутать этот клубок и прекратить этот пир ненависти?!

Озарение пришло внезапно — Гарету! Именно ему! Себастьян почитает его, как второго отца, Галахат послушает дядю. Облегченно вздохнула. Видят Боги, словно камень с души упал! Надо было всего лишь вспомнить о Гарете! Уж не знаю почему, но присутствие Тринадцатого Принца Веридорского внушало незыблемую веру, что все будет хорошо…

За разговорами мы чуть не пропустили явление третьего примечательного северянина, а все потому что лорд Бартехальд, призрев общепринятые нормы этикете, сдвинул со своего пути Жака и вознамерился лично объявить о своем прибытии. Заслышав тяжелую поступь за дверью, Галахат скрылся с глаз, как раз вовремя, чтобы непонятно каким чудом вписавшийся на такой скорости со своим ростом в дверной проем, ворвавшийся в комнату мужчина не заметил его. И вот эта здоровенная туша неописуемого сложения, даже не шкафоподобного, а скорее кубического, кинулась на меня, словно таран на ворота. Не знаю, как я не вскрикнула, ведь такое не просто сшибет — насмерть задавит! Однако лорд Бартехальд исхитрился остановиться в последний момент, рухнув на колени прямо передо мной — мне показалось, или половицы жалобно скрипнули? — и возопил дурниной на весь трактир:

— Пощадите, госпожа!!!

Мамочки… так и подмывало спросить, что я, некрупная девчушка в полтора раза ниже визитера и в чертову дюжину раз меньше в обхвате, могу сделать этому громиле, которого, готова биться об заклад, и берсерк бы испугался? Разве что поцеловать… И это он еще без двуручного топора…

Как оказалось, вымаливал прощение лорд Бартехальд не для себя.

— Умоляю вас, спасите мою Иви от гнева Его Высочества!

Хм…

— Встаньте, лорд, — попробовала я внести долю адекватности в ситуацию.

— Не встану! — гаркнули мне в ответ, неведомым образом соблюдя умоляющую интонацию. — Не встану, покуда вы не сжалитесь над несчастной влюбленной девушкой и не пообещаете защитить от неминуемой кары!

— Давайте по-порядку. Что натворила Иви?

— О, моя несчастная дочь! — завыл этот бизон, встряхивая львиной гривой и отпущенной до середины груди бородой. — Не смотрите так, моя леди! Всем уже давно прекрасно известно, что Иви — плод нашей греховной связи с Гертрудой! В глаза никто ничего не говорил только из уважения к моему всеми уважаемому брату — да упокоится его душа в Царстве Мертвых! Благодетель наш, племянницей называл… Но теперь за нее даже некому заступиться, кроме вас, ее старинной подруги!

— Так что слу…

— Казните меня! — после такого вопля мне показалось, что это меня сейчас казнят через оглушение! — Казните меня, моя леди! Ибо во всем случившемся единственно моя вина! Я недоглядел! Своим пагубным примером я сбил с пути истинного дочь! Эх, его греха таить, яблоко от яблони, дитя греха…

Чего это лорда Бартехальда так на церковную тему пробрало? Иви что, храм какой-то обокрала? Или забеременела?

— Соблазн вторгся в неокрепшую душу, ядом отравив помыслы! Моя нежная, хрупкая Иви… позволила себе мечтать о женатом человеке!