Под прусским орлом над Берлинским пеплом
Шрифт:
***
Дабы нить повествования не терялась, стоит упомянуть о чудесном подарке, преподнесённом мне тётей Юдит на день рождения. Это был не просто игрушечный поезд, а настоящее произведение искусства – головной вагон, облачённый в черное одеяние, с изящными позолоченными трубами и колёсами, сверкающими подобно солнечным лучам.
Восхищённый его красотой, я, немедля ни мгновения, разобрал его на части, стремясь постичь тайны его устройства и воссоздать его собственными руками.
К тому времени я, подобно подмастерью, постиг многие премудрости Бернда, ловко владел отвёрткой и обладал базовыми знаниями о железных конях, мчащихся по стальным рельсам. Уменьшенная
Воображение рисовало мне новый облик паровоза – в стиле элегантных английских, со вставками цвета молочного шоколада и тонкими белыми линиями, словно росчерками пера, украшающими головной вагон. В глубине души даже родилось имя для него – "Катрина", в честь Катрины Шварц, с которой вы уже знакомы, хотя и под другим именем.
После свадебного торжества Мичи, когда мы вернулись в родные стены, отец решил порадовать нас походом в театр. На сцене разыгрывалась пьеса Мольера "Тартюф", где главную роль исполняла Катрина. Сквозь призму театрального грима я не сразу узнал её озорные, лучистые глаза, но её звонкий, словно колокольчик, голос вновь пробудил воспоминания о нашей первой встрече на тайном собрании революционеров.
— Ах, Катрина Шварц! Какая же она чарующая! – восхищённо шептались дамы в ложах.
— Божественно играет! Лучшая актриса во всей Пруссии! — вторили им джентльмены в партере.
— Ей нет равных! Талант и красота в одном лице! – раздавалось со всех сторон.
Когда она грациозно приблизилась к краю сцены и озарила зал широкой улыбкой, моё сердце затрепетало. Это была Агнешка, искусно скрывавшая свою неземную красоту под маской хрупкости, бледности и скромных нарядов.
Сердце ликовало от того, что в этой толпе незнакомых лиц я увидел человека, который, несмотря на мимолётность нашего знакомства, был мне бесконечно ближе, чем все эти аристократы в своих дорогих одеждах. Мне страстно хотелось, чтобы она тоже заметила меня, но я не осмелился нарушить её триумф.
После этой незабываемой встречи образ прекрасной революционерки, блиставшей на театральных подмостках, не покидал моих мыслей.
Встретившись с Майей в уютном полумраке бара у Фрица, я не удержался и с воодушевлением рассказал ей о своей случайной встрече с Агнешкой в театре. Майя озаряла своей улыбкой мой рассказ, искренне радуясь нежданному открытию.
Оказалось, что работа актрисой была для Агнешки не просто призванием, но и своеобразным пропуском в мир высшего света, где она, искусно притворяясь наивной и беззаботной овечкой, могла подслушивать важные разговоры и собирать ценную информацию. Благодаря своей феноменальной памяти, Катрина Шварц как губка впитывала услышанное, а затем передавала все Юзефу, который, в свою очередь, становился связующим звеном между ней и остальными членами нашей тайной организации.
Мы, в отличие от некоторых других революционных групп, никогда не прибегали к террору как методу борьбы, предпочитая просвещать рабочий класс и пробуждать в нем классовое сознание. Однако, были и те, кто придерживался более радикальных взглядов, например, анархисты. Они организовывали громкие стачки и демонстрации, а иногда даже покушались на жизнь аристократов.
Конечно, ни Катрина, ни кто-либо другой из нашей партии не мог дать абсолютной гарантии, что информация, обсуждаемая на секретных встречах, не попадёт в руки анархистов. Однако, пока что никто не заподозрил Катрину в шпионаже, и она продолжала пользоваться доверием
Мы, наслаждаясь теплотой нашей встречи, решили пропустить по кружке пенного пива. Устроившись в самом тёмном углу бара, мы развернули свежий номер газеты, выпущенной Юстасом.
— А почему он сам не пришёл? Что-то случилось? – поинтересовался я, с тревогой глядя на Майю.
— Увы, дела его совсем плохи. Маркус организовал ему путёвку в санаторий в Литве. Чахотка совсем измучила беднягу, кровь горлом идёт. Врачи говорят, что нужен покой и лечение. Не удивительно, столько времени в том сыром и холодном подвале провести – Майя с горечью вздохнула и сделала большой глоток пива, пытаясь заглушить горькие мысли.
— Может, ему нужна финансовая помощь? Я готов поделиться своими сбережениями – предложил я, искренне волнуясь за Юстаса.
— Благодарю тебя, Адам, но с этим все в порядке. Маркус позаботился о нем. Его хорошо устроили в санатории. К тому же он там немного подрабатывает, чтобы не сидеть без дела. Говорят, питание там приличное, и врачи хорошие. Ты, кстати, сможешь через Агнешку газеты и письма ему передавать. Она имеет возможность передать письмо любому человеку – слабая улыбка на мгновение осветила её лицо.
— А в каком именно санатории он находится? Я бы хотел знать, куда отправлять письма – спросил я, нахмурившись.
— В Друскининкай. Это курортный городок в Литве. Только запомни имя для подписи. Не Юстас Малецкий, а Доктор Адоменас. Так будет безопаснее для всех нас, – прошептала Майя, опасливо оглядываясь по сторонам.
— Вам с Юстасом нужно найти квартиру получше. Ему категорически нельзя возвращаться в тот сырой подвал после санатория. Его здоровье и так подорвано – сказал я, с готовностью предложить свою помощь в поисках жилья.
— Не беспокойся, Адам. Через неделю сюда приедет наш товарищ из Польши, мы зовём его Писатель. Он немец, и тоже предан делу революции. У него здесь есть связи, он обязательно поможет нам с жильём. Я не переживаю на этот счёт – ответила Майя, стараясь придать своему голосу уверенность.
— А как мне передавать письма и газеты Катрине? Есть ли какой-то особый способ? – спросил я, желая уточнить все детали.
— Все очень просто. Кладёшь письмо или газету внутрь букета и отправляешь его в гримёрную театра, где она работает. Есть специальный сигнал, чтобы она поняла, что в букете есть послание. Красные тюльпаны означают, что записка есть. Если же букет из других цветов, значит, послания нет – подробно объяснила Майя.
— А как я пойму, что письмо дошло до адресата, и получу ответ? – продолжил я свои расспросы.
— Видишь у Фрица в углу барной стойки тот старый деревянный ящик с надписью "Потерянные вещи"? Под ним Катрина будет оставлять ответы – письма или газеты. Только прежде, чем доставать их, убедись, что Фриц ничего не заподозрил и не наблюдает за тобой – предупредила Майя. Я кивнул, внимательно изучив ящик, который она указала.
Конечно, было печально узнать о болезни Юстаса. Без него мы все чувствовали себя немного сиротами, хотя я и знал свой фронт работы. Но я представлял, как тяжело Майе справляться со всем в одиночку, хотя она и старалась не показывать вида. За все время нашего знакомства я ни разу не видел их порознь. Они всегда были вместе, словно две половинки одного целого. Юстас поддерживал её, помогал, защищал, был для неё не просто старшим братом, а настоящим оплотом и опорой. Пусть он и ворчал на неё порой, но было видно, как сильно он её любит и заботится о ней.