Под сенью Великого Леса
Шрифт:
Остатки сознания еще трепыхались в голове Афлека, когда произошло то, чего он никак не ожидал. Не успел он направить поток несокрушимой ярости в сторону обидчика, как тот закричал и схватился за голову. От неожиданности Бездна в голове Афлека перестала бушевать, и по спокойным, медленно накатывающим друг за другом волнам он наконец выбрался на берег здравого смысла. Он кинулся к Бердэлю, оттаскивая того как можно дальше от темных артефактов, под теплое солнце Великого Леса, но похоже, опоздал. По щекам Бердэля катились слезы, он дрожал всем телом, пытался отбиваться, но затем ослаб и обмяк на руках Афлека, превратившись
Афлек пришел в ужас. Сначала он решил, что не смог сдержать себя в руках, темная сила одолела его и заставила убить человека, но потом случилось еще кое-что. Бердэль выпрямился, посмотрел на Афлека сверкающими красными глазами и ясно сказал:
— Сильвы, это второе предупреждение! Похоже, за своими маленькими и смешными приготовлениями к нашему общему празднику вы совсем забыли об обратном отсчете… Тебе должно быть стыдно, Дерк, что ты так обращаешься с чужими жизнями! Готовься. Скоро будет третье предупреждение.
Бердэль замолчал. На миг он словно очнулся, вытянул вперед руку, пытаясь схватить Афлека и судорожно сказать что-то важное. «Не… верь… брат…» — сумел процедить он. Глаза его стали закатываться.
— Стой, стой… — зашептал Афлек. — Стой, подожди, не умирай…
Богиня судьбы, криво усмехнувшись, взяла со стола ножницы и с печальным звоном перерезала нить судьбы. Бердэль тихо умер на руках Афлека. Стоявшие вокруг сильвы замолкли и склонили головы. Одна женщина заплакала, спрятав лицо в ладони, и стоявшая рядом сильвийка мягко притянула ее к себе, приобняла за плечи, зашептав ласковые, утешительные слова. Афлек мрачно оглядел толпу сильвов, их подавленные лица и глаза, полные ужаса перед будущим.
Он только что был зол на Бердэля, и тьма, дремавшая внутри него, та самая, которую в их роду вынуждены были с детства подавлять, мечтала убить его. Но сам он этого не хотел. Бердэль, конечно, был жутко неприятным типом, но никто не заслужил такой участи. Лучше уж погибнуть в бою с честью, чем стать вестником Ворлака Мердила.
Афлек поднялся. Он точно не знал, что нужно делать, но понимал: делать что-то нужно. Он чувствовал ответственность за произошедшее, за последний путь Бердэля и за толпу людей, которая стояла перед ним и ждала указаний.
— Возвращайтесь к своим делам. Есть здесь еще люди, которые разбираются в темных артефактах?
Вызвались двое бравых парней. Афлек велел им спрятать эту гору опасных вещей с глаз долой и походить по Эйланису, собрать те смертоносные артефакты, которые уже успели раздать. Плакавшую женщину и ее утешительницу Афлек поставил на прием артефактов, остальным еще раз велел возвращаться к делам и с Бердэлем на руках двинулся к Ратуше. Он двигался, как в тумане: это был уже второй человек, который погиб у него на руках, пока он беспомощно за этим наблюдал. Сильвы расступались перед ним и оборачивались вслед, и Афлек не мог избавиться от паршивого ощущения, будто это он убил торговца и теперь идет к Дерку с покаянием.
Джуди, Мелвин и Дерк как раз спускались по ступеням Ратуши. Афлек выдохнул: хотя бы не придется объясняться с каждым из Братств, вновь и вновь повторяя неприятную историю. Джуди первая увидела Афлека и привлекла внимание Дерка.
— Я не смог ничего сделать. Он был ослаблен присутствием темных артефактов, которые не желал убрать, и это сделало его уязвимым… Он стал второй жертвой Ворлака Мердила.
— Что же, — мрачно и печально сказал Дерк. — Мы были к этому готовы.
Афлек передал слова Мердила. Дерк выслушал серьезно и молча, на их счет ничего не сказал, зато предложил Афлеку самому позаботиться о теле Бэрделя.
— Тебе ни к чему растягивать этот кошмар, — вздохнул он. — Возвращайся к своим делам.
— Я считаю своим долгом проводить Бердэля в последний путь. У нас в Кентарии существует поверье: если перед смертью человека ты поссорился с ним и не успел с ним помириться, его душа не сможет успокоиться, поскольку не закончила все дела в смертном мире. Только если проводить мертвеца со всеми почестями в дорогу за предел, его душа обретет счастье на той стороне мира.
Дерк внимательно взглянул на Афлека и не нашел подходящих слов.
— Я пойду с Афлеком, — вызвалась Джуди.
— Я тоже, — откликнулся Мелвин.
Дерк покачал головой.
— Ты будешь нужен мне, Мелвин. У нас не так много времени, а проблем с каждым часом все больше.
Сначала Мелвин недовольно посмотрел на учителя, но встретившись с ним глазами, все понял и покорно кивнул. Они оба еще долго стояли на дороге, глядя, как Афлек и Джуди идут в сторону Лечебницы.
Джуди положила ладонь на руку Афлека. Он чувствовал, как ей страшно и как ей не хочется смотреть на тело Бердэля, но она с трудом заставляла себя, точно приучая к ужасам, которые способна творить магия. Он не хотел бы, чтобы она к этому привыкала. Спрятать бы ее в кентарийском городке, среди мозаичных мостовых, где по вечерам выходных дней люди танцуют и поют песни, делясь друг с другом радостью, вместо того, чтобы воевать. Да вот только они оба слишком сильно запутались в паутине Великого Леса.
— Я знаю, что ты не хочешь об этом говорить, и ничего не буду спрашивать, — сказала Джуди. — Но если ты вдруг захочешь поделиться какими-то мыслями, не спрашивай разрешения. Я всегда готова выслушать тебя.
— Спасибо, Джуди. Вы очень вовремя вышли из Ратуши. Один я бы, наверное, там с ума сошел.
— Я почувствовала твою боль, — ответила Джуди. — И… Ох, Афлек, не обижайся, что я это говорю, ладно? Я почувствовала, что ты был в такой ярости, в какой никогда не бывал. Она была такой темной, такой… живой, будто можно было протянуть руку и потрогать ее. Это из-за ссоры с Бердэлем, да?
— Да. Прости. Я не все рассказывал тебе о своей семье, и это моя ошибка: я не хотел бы, чтобы однажды ты узнала правду, столкнувшись с ней лицом к лицу.
— Что ты имеешь в виду?
Джуди посмотрела на него с испугом и сильнее ухватилась за руку Афлека, словно боялась, что если он сейчас расскажет правду, то исчезнет навсегда. Возможно, так и стоило сделать: исчезнуть из ее жизни, чтобы никогда не нанести вреда, но у нее должен быть свой выбор. Афлек помнил, что ей это важно. В прошлый раз, когда он решил за нее, она сердилась, и они почти поссорились.