Под скорбной луной
Шрифт:
Мой кэб остановился у дома номер тридцать шесть, и я постучался.
Мне открыла полная женщина лет сорока пяти. Брюнетка, но уже изрядно поседевшая.
— Миссис Уилкинс?
— Она самая. — Не отпуская дверь, женщина окинула меня настороженным взглядом. — Хотите снять комнату? До завтра у меня занято.
Я покачал головой и представился:
— Инспектор Корраван из речной полиции.
— Полицейский? — презрительно сплюнула она.
Ее глаза наполнились гневом и отвращением, рука, придерживающая дверь, напряглась, однако я давным-давно научился не
— Я ищу вашего сына, Неда, то есть Эдварда.
— Его здесь нет, — отрезала женщина.
— Видели ли вы его со дня крушения «Принцессы Алисы»?
— Нет. — Она вызывающе подняла голову. — Нед здесь не живет.
— Наверняка он передал вам весточку, — настаивал я.
Миссис Уилкинс молча поджала губы.
Значит, ты его не видела, не получала от него известий и ни капли не переживаешь? Вслух я о своих подозрениях говорить не стал, хотя они все усиливались. Никаких признаков беспокойства в глазах женщины я не приметил. Либо она была самой бессердечной матерью в Лондоне, либо точно знала, что сын жив и здоров, а мне лгала без зазрения совести.
Что ж, и в этом нет ничего необычного.
— Где я могу его найти?
— Не знаю, — буркнула она.
Судя по всему, предположениями эта дама со мной не поделится. Не знаю — и все тут. Придется вычислить местонахождение Неда самому.
— Могу я попросить у вас стакан воды? С утра не выдалось ни единой спокойной минутки…
Миссис Уилкинс с негодованием выпучила глаза и попыталась захлопнуть дверь, однако я остановил ее умоляющим жестом.
— Прошу вас…
Неохотно сняв ладонь с ручки, она направилась в глубь дома, и я вошел внутрь. В кухне зашумела вода, а я заглянул в маленькую, заставленную мебелью гостиную. Ни одной фотографии — ни на стенах, ни на каминной полке.
Только на столе стоял фотопортрет в кожаной рамке. Три молодых человека, все трое светловолосые. Двоим — лет по восемнадцать, третий несколькими годами младше. Я взял снимок и внимательно его изучил. В гостиную вернулась миссис Уилкинс с крошечной чашечкой и сердито сунула мне ее в руку. На поверхности воды собралась пена. Неужели плевок…
— Как похожи, — заметил я, поставив чашку на столик. — Крепкие ребята.
Хозяйка потянулась за фотографией, однако я отстранился и спросил:
— Который из них Нед?
Она скрипнула зубами, скрестила руки на груди и указала слева направо движением подбородка:
— Дэйвид, Кристофер, Нед. — Прищурившись, добавила: — Если надумаете искать остальных, то Дэйвид уехал из Лондона, а Кристофер умер.
— Мне очень жаль, мэм.
Миссис Уилкинс окинула меня тяжелым взглядом, и складки в углах ее рта углубились, заставив меня задуматься: не имеет ли полиция отношения к смерти Кристофера?
— Если увидите Неда, попросите его зайти на Уоппинг-стрит. Мы должны получить от него показания.
— Скажу, если увижу, — напряглась хозяйка и снова протянула руку за снимком.
— Верну его вашему сыну, когда он появится в участке, — бросил я, спрятав фотографию
Миссис Уилкинс то ли заворчала, то ли тихо зарычала.
— Вы можете забрать что угодно, а я не имею права и слова сказать, так ведь? Все вы одним миром мазаны.
Я попрощался, дивясь ее желчности. Чем ей, интересно, насолила полиция? Конечно, полицейские тоже люди и порой совершают ошибки…
Закрывая за собой дверь, я заметил, как хозяйка обводит взглядом комнату. Должно быть, высматривает, что еще утащил у нее незваный гость. Можно подумать, в дом пробрался воришка…
Глава 24
Джон Конвей выглядел лучше, чем вчера, хотя все еще был бледен, да и повязку с головы пока не сняли. Тем не менее на сей раз он сидел, опираясь на полосатые подушки. Больной, неподвижно лежащий на спине, внушает куда меньше оптимизма.
Я вытащил из кармана фотографию братьев Уилкинсов.
— Вы вчера рассказывали, как на вас напали и попытались сбросить за борт. Узнаете этого человека? — спросил я, указав на Неда.
Конвей прищурился.
— Похож. Но все же это не он. У того лицо более полное. — Внимательно изучив снимок, он указал дрожащим пальцем на второго брата. — Вот этот. По-моему, он.
Дэйвид Уилкинс…
У меня перехватило дыхание.
Получается, что Нед был на одном судне, а Дэйвид — на другом? Миссис Уилкинс сказала, что Дэйвид уехал из Лондона. Я проклял себя за то, что не спросил, когда именно, не уличил ее во лжи.
— Вы уверены?
— Вполне. Я хорошо разглядел его при свете луны. Пусть всего на секунду, и все же это не тот, другой. Кто он?
— Его зовут Дэйвид Уилкинс. Никогда не видели его раньше?
Конвей покачал головой.
— Я ведь на «Замок Байуэлл» попал впервые.
Придется спросить его о приостановке лицензии — хотя бы для того, чтобы отчитаться перед Винсентом.
— Можете рассказать, как вы очутились в прошлом году у Гудвин-сэндз, да еще и в метель?
— О… — Конвей возмущенно поморщился. — А что мне оставалось делать? Лоцман, который должен был сменить меня в Грейвзенде, на борт не прибыл. Мы прождали целый час, но там надолго вставать на якорь нельзя. С каждой минутой течение все усиливалось, и наконец капитан меня уговорил. Я остался у штурвала. Как я мог бросить судно без лоцмана?
— На вас наложили штраф?
— Наложили, но не слишком большой, ведь это был первый промах в моей биографии. — Он пожал плечами. — Честно говоря, сегодня я поступил бы точно так же.
— И не только вы. — Я положил руку ему на плечо и ободряюще улыбнулся. — Рад, что вам лучше. Что говорит доктор?
— Горло еще саднит, да и плечо побаливает, — ответил лоцман. — Но мисс Брэдфорд сказала, что меня скоро выпишут.
Мне подобная перспектива совсем не понравилась. Похоже, к его попаданию на борт «Замка Байуэлл» привела целая цепочка заранее подстроенных событий. Допустим, Конвей оказался невольным сообщником и свое предназначение выполнил, и все же братья Уилкинсы решили его устранить. В конце концов, он был еще и свидетелем.