Подари мне себя
Шрифт:
Подойдя к палате с номером двести четыре, вдохнула полной грудью, стараясь успокоить разбушевавшееся сердцебиение. Прикрыла на секунду глаза, собираясь с духом, и робко постучала в дверь.
По ту сторону услышала громкое “войдите” и поняла, что назад пути нет. Я надавила на ручку и медленно приоткрыла дверь.
Я не знала, о чём мы с ним будем разговаривать, зачем он позвал меня в свою палату. И уж тем более не знала, как мне вести себя рядом с ним. А из-за сегодняшней демонстрации моего неподобающего поведения
Чёрт, Соня, что с тобой вообще происходит?
Я никогда не реагировала так ни на одного мужчину. Не было того замешательства, стеснения, робких движений. Я всегда чувствовала себя свободно. Да и некогда было мне заниматься личной жизнью. Потому что её я посвятила работе.
— Добрый вечер, — проговорила я, стоило только зайти в палату, погружённую в полумрак: за окном уже сгустились зимние вечерние сумерки, а внутри помещение освещалось лишь ночником. Отчего я видела лишь силуэт мужчины, что лежал на кровати. — Как вы себя чувствуете?
Я первая начала разговор. Нужно побыстрее узнать, что он от меня хотел, и идти домой. Предстоит ещё добраться до квартиры, а на дворе уже темно. Хоть я и не боюсь темноты.
— Спасибо. Уже лучше.
Егор Свободин, не отводя своего взгляда, разглядывал меня, стоило мне только показаться в проёме двери. Гонщик будто сканировал меня. Особенно лицо. Будто желая что-то разгадать по нему.
— Я бы хотел с вами поговорить.
Я тут же напряглась, не зная, о чём он хочет со мной поговорить. Неужто о том поцелуе, который случился в новогоднюю ночь в лифте?
Внутри тут же всё затрепетало, стоило только вспомнить о том, что Егор Свободин меня целовал. Хоть это была и вынужденная мера. Но всё же это было до жути приятно, когда он касался своими губами моих. Это был разряд в две тысячи вольт. Вспышка молнии, которая прошибла меня насквозь. Мурашки по коже. И дыхание прерывается.
— О чём вы хотели поговорить?
— Вас же Соня зовут?
Моё имя он произнёс как-то по-особенному. Или мне всего лишь показалось…
Наверняка он прочитал моё имя на бейджике, когда я заходила к нему в палату и находилась близко к его кровати. О том, что я трогала его длинные царапины на щеке, лучше не вспоминать.
— Да.
— И вы ассистировали у меня на операции? — я кивнула. Он нахмурился, а в следующую секунду выпалил: — Скажите, почему вы позволяете этому Шестинскому разговаривать с вами так? Мне кажется, это недопустимое поведение. Неподобающее по отношению к вам.
От этого вопроса я опешила, не зная, что сказать, как ответить. Он сейчас правда у меня это спросил?
Какое ему дело, что и как? Да и Шестинский мой начальник, он вполне может так себя вести, ведь я была виновата в этой ситуации. Но никак не могу понять, почему гонщик задаёт мне такие вопросы.
— Вас не должно это волновать.
Я смотрела прямо в его глаза. Хоть и не вижу в окружающем полумраке, какого они цвета, но знаю это точно. Они синие. Ярко-синие, с голубой окантовкой. Невероятные…
— То есть вы позволяете так к себе относиться?
Свободин просто проигнорировал мои слова, вновь задав свой вопрос. Только больше нахмурился, и черты его лица стали жестче.
— Да. Мне приходится. Так уж вышло.
Я увидела, как его губы превратились в тонкую полоску, а руки, лежащие поверх белого одеяла, сжались в кулаки.
Глава 14
Соня
— Никому не стоит позволять так к себе относиться. Даже если это ваш начальник. Прежде всего вы девушка. А уже потом медработник.
Его голос твёрд, но в нём слышится напряжённость. И даже злость. Только не могу понять, на кого она направлена. На меня?
Вижу, как мужчина пытается держать все свои эмоции под контролем, сжимая руки в кулаки. Но это, по-видимому, даётся ему это с большим трудом.
Я прекрасно понимаю, что он пытается до меня донести.
Понимаю, что Шестинский повёл себя некрасиво по отношению ко мне — не только как к работнику, но и как к девушке. Некорректно было отчитывать меня перед нашим больным. Но также я понимаю, что здесь он начальник, а я подчинённая. И, если не хочу потерять свою работу, которую, между прочим, люблю, то должна вести себя спокойней. Не нарываться на неприятности. И тогда всё будет хорошо.
— Спасибо за ваш совет. Я приму его к сведенью.
Краем глаза смотрю на окно, за которым на город опустились сумерки. И мелкая изморось со снегом бьёт прямо в стекло.
Ну вот, опять пошёл снег. Как бы за ночь не намело так, что пробраться будет невозможно. Нет, я люблю зиму, но не когда сильные морозы, что зуб на зуб не попадает. И снега по колено, что из дома не выйти, не пробраться сквозь пушистые охапки снега.
К тому же, когда всё это белоснежное великолепие начнёт таять, а потом ударит сильный мороз, то всем нам и городу не избежать аварий.
— У вас смена закончилась?
В моё сознание ворвался голос Свободина. Вздрогнула и вновь перевела взгляд на него.
— Да. Как раз собираюсь идти домой.
Ещё мгновение назад его голос был напряжён, в нём сквозила злость и ярость. Сейчас же я не чувствую в нём этих эмоций. Лишь спокойствие. А значит, либо мне показалось, либо он смог быстро справиться со своими эмоциями. И скорей всего первое, потому что всё же он взрослый мужчина, а не двадцатилетний парень, которому тяжело справиться со своими чувствами.