Подарок рыжей феи
Шрифт:
Она прерывисто всхлипнула, успокаиваясь:
— Жизнь такая… Тюльпаны в ней тоже никогда не состояли…
Она спрятала лицо у него на груди. Граф очень нежно, но настойчиво отстранил её, взяв лицо Виолы в свои ладони и едва касаясь губами её век, осушил слёзы:
— Девочка моя, пойми, ничего нет, а что было, больше не повторится. Самое главное, что ты — здесь!…
Он крепко-крепко прижал её к себе, объясняя наглядно, что "здесь" это не в Испании и не в пещере. И вообще, это место не обозначено ни на одной карте мира, потому что "здесь" —
Виола тихонько засмеялась, сквозь слёзы:
— Всё, дорогой! Теперь я всегда буду "здесь". Ты шагу без меня больше не сделаешь, ясно? — И отстранившись, но не убирая рук с его груди, она наставительно продекламировала: — Муж имеет право и должен во всём слушаться жены своей и никогда-никогда не покидать её. В горе и в радости… И вообще, никогда!
Гиацинт лукаво уточнил:
— Даже когда она кричит, что ненавидит его и желает, чтобы он провалился куда-нибудь, убирался подальше и вообще?
— Даже тогда, — подтвердила Виола. — И особенно — тогда.
— Вот и пойми этих женщин! — граф обращался к друзьям: — Жуткие создания, верно?
Розанчик энергично кивнул:
— Истинная правда!
Джордано молча улыбался.
Виола обвела их сияющими глазами:
— Ненавижу мужчин. — Глядя в глаза Гиацинту, она ласково повторила: — Не-на-ви-жу! Всех-всех…
Розанчик насмешливо фыркнул:
— Ну и пожалуйста! Госпожа капитан… Тьфу, вот въелось всё-таки!… Виола! Мы собираемся возвращаться в лагерь? Надо удирать отсюда пока не поздно.
— Госпожа кто? — прищурился Гиацинт.
— Капитан, — подтвердил Розанчик. — Чему ты удивляешься? Она глава нашей экспедиции и капитан "Дельфиниума".
— Ну, знаешь ли! — граф искоса взглянул на жену. — Это уже слишком.
— А что мне оставалось делать? — пошла в наступление Виола. — Сидеть дома у окошка за вышиванием и ждать, пока придут требования выкупа?
— Гм, а моя дорогая тёща, она как, позволила бы тебе потерять даром столько денег? — иронично склонил голову набок Гиацинт.
Жена ответила ему обезоруживающей невозмутимой улыбкой:
— А с чего ты взял, что запросили бы очень дорого? Монет десять мама дала бы…
— Ах, так?
— Да!
Граф вздохнул, становясь серьёзным:
— Зная щедрость нашей маркизы, я скорее поверю, что она согласна заплатить сколько угодно, лишь бы никогда больше не видеть меня.
Джордано и Розанчик наперебой принялись рассказывать, какое рвение проявила Матиола, разыскивая своего драгоценного зятя, ради которого она подняла среди ночи всю полицию, охрану мэра, заставила губернатора Барселоны дать им лошадей и всё необходимое снаряжение для перехода через горы, причём сама тоже очень хотела помчаться с "отрядом спасения" и всё время ругалась с дочкой, боясь, что они могут не успеть спасти его жизнь, а Виола вообще слишком мало об этом беспокоится!
Гиацинт насмешливо глянул на жену:
— Как всё-таки ошибаются люди.
— Ты о ней или о себе? — Виола спокойно отряхивала платье.
— О нас. Хотя, поведение маркизы меня не особенно удивляет. Я просто не думал о такой возможности раньше. Всё-таки, как вам удалось найти этот форт, и откуда узнали, что всё устроил наш старый друг Чёрный Тюльпан?
Розанчик запротестовал:
— Сперва ты расскажи, как умудрился сбежать от них с Тацеттой?
— Вы и этого милого синьора тоже знаете? — удивился граф.
— Знаем.
— Когда ты сбежал? — спросил Джордано.
— Пару часов назад. При луне.
Виола вздохнула:
— Он угадал точно.
— Кто?
— Натал. Он говорил, что как ни хорош наш план, там нет твоей роли. И ты можешь устроить что-нибудь непредвиденное. Сегодня ночью мы видели "Геснер", когда он проходил под обрывом. Потом он исчез.
— А где он сейчас? — нахмурился граф. — Ночью бриг стоял прямо против этого места, в четверти мили от берега.
Джордано удивлённо пожал плечами:
— Сейчас его нет. Наверное, уже стоит возле Сен-Тюлип.
— Это далеко?
— Нет. Форт там, за этой скалой. Мы туда и собирались.
Розанчик пояснил:
— Мы разделились утром. Натал с двумя матросами ушли на разведку к форту, а мы на берег. Побывали у рыбаков, узнали только, что "Чёрный Гесс" уже приходил два месяца назад и вообще, он тут частый гость.
— Вы спятили, — обречённо вздохнул Гиацинт. — Гулять открыто по берегу, где рыщут отряды пиратов, тем более, зная об опасности. Это верх неосторожности…
— А что? — беспечно ответил Розанчик. — Неро` ведь сам не будет мотаться по всему берегу, а при случайной встрече нас опознать некому. Подумаешь, приехала какая-то молодёжь на пикник или в гости к кому-то. Никто бы нас не заметил!
— Уж не волнуйся! Наши лица и приметы им прекрасно знакомы, — заверил его Гиацинт. — Зря, что ли, они таскались за нами в Ливорно? Наверняка, в каждой поисковой партии будет хоть один человек, кто видел нас всех.
— Возможно, — согласилась Виола. — Но мы не могли знать об усиленных отрядах, которые наверняка уже ищут тебя. Ведь нашего появления тут не ждали. Из лагеря мы ушли на рассвете, и никто из бандитов нам пока не встретился.
— Так уж и никто? — хихикнул Джордано, кивая на графа Ориенталь. — Надо доставить в лагерь ценного заложника! Он нам всё расскажет, и сколько людей на "Геснере", и планы принца, и всё остальное.
— Действительно, — серьёзно согласилась Виола. — Который час? Давно пора возвращаться.
— Пошли, — кивнул Гиацинт, надевая камзол. — Надо уходить отсюда и как можно скорее. Долгие рассказы откладываются на потом. У вас — что из оружия?
У мальчишек были неразлучные шпага и кинжал, у Виолы — "Беретта", тот самый пистолет-близнец и перешедший ей по наследству чёрный нож, который они с Амариллис забрали в полиции. У Гиацинта — кольт и кинжал.