Подглядывающая
Шрифт:
Но, если не врать самой себе, я и сама до смерти хочу знать, кто такая Рената, и на что она способна. Я очень хочу подобраться к ней поближе. Так что я рывком отлипаю от стены и стремглав несусь к машине Эя. Выдохами и междометиями прошу его поменять огромный объектив фотоаппарата на «нормальный» и возвращаюсь к двери, за которой исчезла Рената.
Задерживаю дыхание. И нажимаю на дверную ручку.
Вхожу, будто в чью-то чужую квартиру. Обычная прихожая, зеркало, гардеробной шкаф. Тускло светит потолочная лампа. Какой-то парень, чью внешность я забываю
Это фотостудия. Окно занавешено тяжелыми черными шторами от потолка до пола. Наверное, под шторами – жалюзи, потому что в комнату не проникает и пятнышка дневного света. От этого кажется, что и паркет, и обои – темные, хотя, на самом деле, цвет их толком не разобрать.
Единственная яркая зона – это белый экран, висящий на стене, и невысокий подиум перед ней. Направленный свет лампы будто вырезает их из интерьера.
В комнате полно народа – человек одиннадцать-двенадцать. Женщины и мужчины разных возрастов. Все с фотоаппаратами. Пару человек переговариваются вполголоса, остальные ждут: кто рассматривает обстановку, кто копается в мобильном, кто настраивает фотоаппарат.
Становлюсь в угол и стараюсь слиться со стеной – цвет моей одежды вполне подходящий. Еще несколько секунд – и возле входа в комнату начинается оживление. Студенты у прохода расступаются – и входит она.
Рената Крымская.
Темные волосы, перевязанные черной резинкой, блестящие шелком в искусственном свете. Насыщенный цвет губной помады. Черная оправа очков. Серое платье из тонкой шерсти – чуть выше колен – ее любимая длина. Черные сапоги на высоком каблуке.
Она подходит к высокому стулу, стоящему у подиума, присаживается на него – и у меня возникает острое желание ее сфотографировать.
– Добро пожаловать в мой мир, – говорит она глубоким, насыщенным голосом – будто под воду утягивает.
Приветствую ее вместе со всеми.
Жутко сложно концентрироваться – не понимаю, как с этим справляются другие. Делаю вид, что вожусь с настройками фотоаппарата, – чтобы не смотреть на нее. Тогда я хотя бы улавливаю, о чем она говорит. Выбор камеры, объектива, варианты освещения.
– Существует огромное количество светильников, различных по типу, размеру и мощности. Об этом вы прочитаете в материалах, которые я вышлю вам по электронной почте. Здесь же, в студии, мы используем вспышку-моноблок. Она состоит из основной вспышки, лампы-пилота и аксессуаров…
Для меня эти термины – словно другой язык.
…Куда подевался парень? Его нет среди студентов. Ждет ее в соседней комнате? Ушел, пока я бегала за камерой? Если он ушел, может, за ним проследил Эй?
– …Посмотрите на этот снимок.
Гаснет свет. Под потолком вспыхивает струйка света проектора.
Я поднимаю голову. На коленях Ренаты лежит нетбук. Она водит пальцем по тачпаду, глядя на снимок, который в увеличенном размере появился на экране. Картинка микрокопией отражается в стеклах ее очков.
На фотографии изображена обнаженная
– Обратите внимание на идеальную экспозицию. На фон, который создает такое подходящее настроение снимку. А сама модель – разве она не прекрасна? Девушка словно не знает, что ее снимают. Она раскована, наслаждается солнцем. Она счастлива – а теперь и мы с вами.
Я будто слышу, как студенты улыбаются ей в ответ. Они заметно раскрепостились, подошли ближе. Теперь я, стоящая у стены, выделяюсь из толпы.
Рената демонстрирует еще несколько фото обнаженных тел, затем закрывает нетбук. Несколько секунд полной темноты – и кто-то включает светильник.
– А теперь перейдем к практической части нашего занятия. Валентин, прошу вас, пройдите на подиум! – последнее предложение Рената говорит чуть громче.
По тому, как завертелись головы студентов, я понимаю, что о Валентине они знают не более моего.
Слышу шлепанье босых ног по линолеуму, тихий скрип двери, вижу шевеление студентов – и в комнату входит парень, который садился в машину Ренаты. Я не сразу его узнаю. У него рыжие волосы-пружинки, по объему напоминающие гриву льва. Худое белое тело, хотя на руках заметны очертания мышц. И он голый.
Валентин чувствует себя не более раскованно, чем я. Он прикрывает ладонями низ живота, при этом пытаясь делать вид, что так получается случайно. Кажется, он дрожит.
– Валентин, примите такую позу, которая была бы вам удобна. Попробуйте расслабиться, – просит его Рената, не меняя учительского тона голоса.
Расслабиться у Валентина не получатся. Он то садится, то ложится, то снова встает. Кое-кто позволяет себе смешки.
– Ложитесь на бок, Валентин, лицом к залу, – приходит ему на помощь Рената. – Подоприте рукой голову, ногу согните в колене.
Теперь ему значительно лучше. Он пробует улыбнуться. Встряхивает гривой.
– Перед вами – обнаженная модель. Вы можете делать с ней, что хотите.
Некоторое время в студии висит абсолютная тишина. Затем самый смелый из нас подходит к подиуму, опускается на колено и делает первый снимок. После этого оживляются и другие студенты, образовывается очередь. Поднимается гул. Кто-то кому-то мешает, кто-то требует штатив, кто-то просит Валентина откинуть волосы, переместить руку. Рената молча, с легкой улыбкой, наблюдает за суматохой со своего трона. Я же усердно пытаюсь понять, как сделать снимок. Вроде надо нажать на эту кнопку… Очень на это надеюсь.
Я вклиниваюсь в хвост очереди, чтобы не оказаться последней, и тем самым не привлечь еще больше внимания. Кое-как делаю пару снимков – и возвращаюсь на место.
– Все готовы? – спрашивает Ренета.
Студенты нестройно отвечают. Кто-то просматривает свои снимки, кто-то показывает их другому. Шум постепенно смолкает, пока не превращается в тишину. А затем по тишине, точно ветер по полю, проносится шепот.
– Мэтр!.. Смотри!.. Стропилов!..
У меня сердце прыгает к горлу. Невольно опускаю голову ниже, чтобы волосы закрывали часть лица.