Подлинная история девочки-сорванца. История вторая.
Шрифт:
Белеет снег, лишь натоптанные тропинки тёмными прихотливыми строчками разбегались по двору. Вот эта строчка ведёт туда, куда мне надо каждое утро.
– Санька, привет! – воскликнул Борька, подбегая ко мне, когда я уже возвращалась домой.
Борька хлопнул по моему плечу ладошкой, попытался обогнуть меня по сугробу, и смешно завалился в снег.
– Помоги! – улыбаясь, протянул он мне голую руку: варежка свалилась, когда он, падая, взмахнул руками. Я протянула ему руку, а Борька вдруг потянул
Я хотела рассердиться, но не смогла. Побарахтавшись, мы выбрались из сугроба.
– Бориска, мне, наверно, нельзя ещё так играть, а ты меня в снегу валяешь!
– Я легонько! – оправдывался Борька, ползая по сугробам в поисках варежки. Он был весь в снегу.
– Теперь снег отряхивать, - без радости в голосе добавила я.
– Пойдём к моему крыльцу, там веник есть, отряхнём друг друга.
Делать нечего, пошли. Борька взял веник, стал осторожно меня обметать. На его лице сияла довольная улыбка.
– Бориска, ты чего радуешься? – удивилась я.
– Так… - я не стала его пытать, в ответ обмахнула его от снега и пошла домой. Видать, сегодня просто день такой будет хороший, решила я, вот всем и весело.
Дома уже все шевелились. Пока мои братцы раскачивались, я, без суеты, почистила зубы и умылась.
Опять дёсны болят и чешутся. Что теперь? Клыки?! Скоро буду с клыками. Сейчас-то они мелкие и ровные, а вот у Саши настоящие, белые, крупные, красивые…
Я отогнала видение Сашиных клыков и села за стол. Мама уже раскладывала овсянку.
– Мама! – закричал из нашей комнаты Юрик. Что он там? Всегда сам справлялся.
Мама ушла к Юрику, я же думала, как затолкать в себя овсянку.
– Ну, вот, ещё новости… - мама осеклась, увидев, что я собралась кушать.
– Что, Юрик заболел? – с тревогой спросила я.
– Заболел, но об этом потом. Ешь.
Прибежал мой названый брат, весёлый, раскрасневшийся. Не иначе, побесились с Борькой на дворе.
Быстро умывшись, Толик присел к столу, и несколькими судорожными глотками съел овсянку.
– Я всё! – закричал он, довольно улыбаясь.
– Вот видите! – сказала мама, - Толику нравится, а вы всё мучаете кашу. Ешьте быстрее, пора собираться.
– Так что с Юркой? – спросила я, глядя на братика. Братик сопел, вылизывая ложку.
– Вечером узнаешь, не обрадуешься, - пообещала мама, - кстати, когда Саша придёт?
– Завтра, - удивилась я маминому вопросу.
– Ладно, позвоню его маме.
Крайне заинтригованная маминым поведением, я пошла одеваться. Толик пришёл следом.
– Что ты без стука? – спросила я.
– А? – вытаращился Толик.
– Когда я переодеваюсь, надо постучаться! – заявила я. Толик забыл закрыть рот.
– Я же
– Саша, извини, не подумал я…
А я подумала, что Толик настолько привык ко мне, что уже совершенно не обращает на мой вид никакого внимания. Ну и пусть, зато он хороший друг и незаменимый помощник.
Мы оделись, и я взяла Юрика за руку:
– Пошли в садик, горе… или уже не горе?
– Горе! – вздохнул Юрка.
На улице я спросила его, что случилось.
– Глисты, - коротко ответил Юрик.
– И тебя отправили в садик? – остановилась я.
– А что со мной делать? – рассудительно спросил Юрик, - наверно, в садике уже у всех глисты, нам там врач будет выводить, а вам мама вечером.
– Нам? – удивилась я.
– Да, мама сказала, всем, кто со мной общался, купит таблетки и заставит их есть.
– Весёленькое дело! – сказала я, - А как же теперь мы в школу пойдём? Всех заражать? И Борьку…
Я представила, как эта гадость распространяется: школа, ребята играют друг с другом, потом родители, потом коллеги по работе, потом… Мама моя!
– Подумаешь, - равнодушно ответил Толик, - у меня тоже были. Я сходил к школьному врачу и спросил, что делать. Она выписала мне рецепт, дала таблеток, когда я сказал, что у меня нет денег, и я избавился от них.
Интересно, подумала я, а ведь я всегда сидела с Толиком рядом, и ничего не было со мной…
А вот с Юркой мы спим в одной постели, обнимаемся. Потом я целуюсь с Сашей…
Или это распространяется как-то по-другому? Надо расспросить маму, или сходить к школьному врачу. Как-то раньше я совершенно равнодушно относилась к таким происшествиям. Наверняка что-то было, просто я не обращала на такие мелочи внимания. Вот когда поднимается температура, дело другое! Лежишь и болеешь.
Я не подозревала, насколько обычным было это дело в наше время. Не зря нам всё время твердили, что всегда надо мыть руки с мылом, не брать в рот ничего, кроме еды и питья, даже ручки грызть запрещали. Пришёл домой с улицы, вымой руки, сходил по утренним делам, тщательно вымой руки с мылом!
Я мыла руки только перед едой, и то не всегда.
– Толик! – вспомнила я, - У нас же нет школьного врача!
– Толик пожал плечами:
– В новой школе есть.
– Какой ты, оказывается, практичный, Толик! – удивилась я.
– Будешь тут практичным, - буркнул Толик.
– Что, опять папа?..
– Нет, что ты! Просто, мне кажется, они с Яной были бы рады, переселись я к вам навсегда.
– Толик, а мама?
– Не знаю. Писал я ей, до востребования. Ответа нет. Я ведь не знаю их нового адреса. Может, вышла замуж, и там я тоже не нужен.