Подлинная жизнь Лолиты. Похищение одиннадцатилетней Салли Хорнер и роман Набокова, который потряс мир
Шрифт:
На протяжении десятилетий читатели превратно понимали смысл «Лолиты». В результате даже возникла культура «роковых нимфеток-соблазнительниц», не имеющая ни малейшего отношения к виктимизации, которая и составляет подоплеку романа. Прошло шестьдесят лет, а многие читатели по-прежнему словно не замечают гнусных извращений Гумберта Гумберта и осуждают поведение Долорес Гейз, будто бы она могла устоять, но решила уступить.
В том же году вера описала в дневнике странный вечер, который предзнаменовал восприятие «Лолиты» скорее как циничной комедии, нежели произведения нравственно-обличительного, на что она так надеялась. 26 ноября 1958 года Владимир и Вера Набоковы отправились на ужин в ресторан Cafe Chambor {273} на углу Третьей авеню и Сорок девятой улицы. Также на ужине присутствовали
273
Отправились на ужин в ресторан Cafe Chambor: по материалам дневниковой записи Веры Набоковой за 26 ноября 1958 года, Page-a-Day Diary, Berg.
274
Целиком и полностью занимала статья, опубликованная на прошлой неделе в журнале Time: «The Lolita Case», Time, 17 ноября 1958 года.
Статья, вышедшая без указания автора (на самом деле ее написала Джойс Хабер {275} , штатная сотрудница журнала и будущий редактор отдела светской хроники газеты Los Angeles Times), посвящалась якобы тому, как широкая публика приняла «Лолиту». В начале Хабер описала устроенный издательством Putnam прием в честь «Лолиты», на котором Набокова встретило «грозное войско из тысячи любительниц литературы». Наскоро перечислив хвалебные и критические отзывы о романе, Хабер с плохо скрываемой раздражительностью обрушилась на Розмари Риджуэлл, танцовщицу ночного клуба, которая, собственно, и подсунула Минтону роман Набокова.
275
Вышедшая без указания автора (на самом деле ее написала Джойс Хабер): в 1958-1966 годах Хабер работала в журнале Time сотрудницей информационно-аналитического отдела и репортером. Слухи о романе с Хабер Минтон не комментировал, но бывший ее коллега подтвердил, что статью написала именно она.
Хабер назвала Риджуэлл «престарелой (27 лет) нимфеткой… высоченной (5 футов 8 дюймов [22] ) субреткой-профурсеткой из ночного клуба Latin Quarter, с золотой подвеской в виде соломинок для коктейля и жизнерадостной улыбкой. В самом деле, отчего бы ей не радоваться». Риджуэлл удостоилась внимания Хабер из-за того, что рассказала Минтону о «Лолите» после того, как прочла отрывки романа в Anchor Review. Но истинная причина ярости Хабер заключалась в том, что Минтон одновременно крутил роман с обеими. Неудивительно, что Хабер решила облить соперницу литературным эквивалентом соляной кислоты.
22
172 сантиметра.
Все эти подробности Вера Набокова узнала за ужином в Cafe Chambor, она сидела рядом с Полли, женой Минтона, и та красивая девушка, очень несчастная») принялась изливать душу Вере, хотя и видела ее впервые. «Испуганная, растерянная» Полли видела в «Лолите» причину своей боли и проблем в браке с Уолтером. По утверждению Полли, раньше супруги жили счастливо, но после выхода романа ее муж «завел множество новых знакомств и сбился с пути».
Полли призналась Вере, что об интрижке мужа с Риджуэлл узнала из «ужасной» статьи в Time. Веру, видимо, признание Полли привело в волнение, поскольку она записала в дневнике: «Бедняжка Полли, девушка из маленького городка, жаждавшая бесчисленных «культурных» даров в коробочках с аккуратным розовым бантиком!» Вера не была знакома с Розмари, но под впечатлением от рассказа Полли и статьи в Time окрестила ее «омерзительной, вульгарной, хоть и броской молодой самкой».
Но вечер на этом не закончился: самое странное ждало Веру впереди. Виктор Шаллер с супругой откланялись и отбыли,
«Вот из-за этих двух потаскушек, — писала Вера, — М[интон] разрушил свой брак». Минтон, впрочем, клялся, что порвал с обеими пассиями и «загладил вину перед Полли», а Розмари выставил «в весьма неблаговидном свете, юной кокоткой, едва ли не "девушкой по вызову", которая старалась выманить у Уолтера побольше денег и несла чушь о "Лолите"».
Наконец все трое прибыли в гостиницу, а Полли и Дмитрия все не было. Набоковы и Минтон «ждали целую вечность», написала Вера (но потом зачеркнула эту фразу). Когда же те наконец появились, Дмитрий, «смущенно улыбаясь», сообщил родителям, что они поехали прямо к нему домой и Полли захотелось увидеть его квартиру. На следующий день «Минтон сказал В.: "Я слышал, Дмитрий вчера неплохо развлек Полли"». Вера не знала, как понимать его слова. «Неужели такое поведение нынче в Америке в порядке вещей? Как будто в плохом романе какого-нибудь О'Хары или Козенса».
Разыгравшаяся тем вечером черная комедия действительно напоминала какой-нибудь роман О'Хары или «Одержимых любовью» Джеймса Гулда Козенса, которые годом ранее стали бестселлером. Происшествие, свидетельницей которого стала Вера Набокова и которое настолько вывело ее из душевного равновесия, что она описала его в дневнике, стало предвестником всех искажений восприятия, через которые пришлось пройти «Лолите» в американской культуре, и непонимания смысла, вложенного Набоковым в роман. И если ближний круг Набоковых вел себя настолько странно, то как же разрушительно «Лолита» действовала на остальных?
«Лолита» пользовалась бесспорным успехом. Чем активнее раскупали книгу, тем больше людей высказывали мнение о романе, даже если не читали его. Ведущие вечерних юмористических шоу отпускали двусмысленные шуточки {276} (Граучо Маркс: «Я пока «Лолиту» отложил, прочитаю через шесть лет, когда ей будет восемнадцать»; Милтон Берл: «Во-первых я хочу поздравить «Лолиту»: ей исполнилось 13 лет») — еще одно доказательство того, что слава «Лолиты» вышла далеко за пределы литературных кругов.
276
Ведущие вечерних юмористических шоу отпускали двусмысленные шуточки: VNAY, с. 375.
Набокову это внимание нравилось. Он раздавал интервью журналистам, выступал в ток-шоу по обе стороны Атлантики. В июльском номере журнала Playboy за 1959 год опубликовали комикс по мотивам «Лолиты», который настолько позабавил Набокова, что он даже рассказал о нем своему американскому издателю, а Вера записала в дневнике, что им с Владимиром очень понравились юмористические телепередачи на эту тему.
«Лолитой» заинтересовались модные журналы и деятели кино, причем результаты их интереса порой оказывались настолько эксцентричными, что не выдерживали никакой критики. Как правило, у них получались намеренные пародии, которые словно подмигивали читателю: с фотографий смотрели подчеркнуто сексуальные блондинки в образе малолетних девочек. Самое вульгарное истолкование книги Набокова, столь же забавное, сколь и возмутительное, появилось в фильме «Займемся любовью», где Мэрилин Монро заявляет: «Меня зовут… Лолита. И мне нельзя… играть… с мальчиками!» — после чего поет «Му Heart Belongs to Daddy» («Мое сердце принадлежит папочке») Коула Портера.
Другой пикантный случай затронул Набоковых лично {277} . Их сын Дмитрий переехал в Милан, чтобы стать оперным певцом. И ему порой поступали странные предложения — разумеется, чтобы добраться до его знаменитого отца. Так, один итальянский журнальчик уговорил его быть судьей конкурса красоты, победительнице которого предполагалось устроить фотосессию в образе Лолиты, причем съемки должны были проходить дома у Дмитрия. Вспоминая о своей юношеской глупости, Дмитрий писал, что на целых два дня его квартиру заполонили «решительно достигшие половой зрелости нимфетки, зачастую сопровождаемые провинциальными мамашами».
277
Другой пикантный случай затронул Набоковых лично: там же, с. 415-416.