Подвеска Кончиты

Князева Анна

– Вы уже разлюбили его? – Дайнека отреагировала на тревожную нотку в голосе Роксаны.

– В том-то и дело, что нет… – ответила та. В ее глазах снова вспыхнуло пламя. – Не разлюбила, но простить не могу!

– Рассказывайте дальше, – поторопила Ирина.

– Он так красиво ухаживал! Так красиво… – Роксана улыбнулась сквозь слезы. – Не каждому мужчине дано сделать женщину королевой, а у него получалось. И вот однажды он предложил совместное путешествие. Для него поездка была деловой, но мы могли несколько дней побыть вместе. Мой будущий муж в тот момент

находился за городом, и я согласилась. В день отъезда погода оказалась нелетной. Пришлось ехать поездом. Буря была ужасной, ветер выл так, что казалось, кто-то кричит мне: «Остановись! Что ты делаешь?!» Я слышала, но понимать не хотела. Так мы с вами оказались в одном вагоне.

– А дальше?

– В первый же вечер он пришел ко мне и между делом, в постели, сообщил, что наша встреча была неслучайна.

– Это судьба… – мечтательно предположила Дайнека.

– Злой рок, который преследует меня всю мою жизнь! Оказалось, все было спланировано заранее, и я нужна только для того, чтобы дискредитировать моего бывшего любовника. Меня, как вещь, везли в Красноярск, чтобы цинично подложить под неугодного человека…

– Мерзавец! – Ирина привычным жестом достала из сумочки сигареты. – Куришь?

– Нет.

– Надеюсь, ты не согласилась?

– Я не могла отказаться.

– Почему?

– Он пригрозил, что расскажет о наших отношениях моему будущему мужу.

– Да уж… – вздохнула Ирина.

– Может быть, это к лучшему? – подхватила Дайнека. – Зачем выходить замуж за нелюбимого?

– Нет! – возразила Роксана. – Потерять его – значит потерять все! Я так трудно к этому шла. И теперь, когда я одной ногой на Олимпе, вдруг рухнуть в пропасть? Нет, никогда!

– Хорошо. Теперь – про того, к кому вас привезли. Расскажите про вашего бывшего, – Ирина честно пыталась во всем разобраться.

– Мы расстались три года назад. Он был женат и не хотел разводиться. В Москве бывал только наездами.

– Ясно. Вы уже встречались с ним здесь, в Красноярске?

– Нет. Меня заставили ему позвонить. Сначала он осторожничал: карьера превыше всего… – Роксана усмехнулась. – Потом не стерпел. Завтра вечером мы встречаемся в его резиденции в «Соснах».

– А что такое «Сосны»? – полюбопытствовала Дайнека.

– То же, что ваша Рублевка, – ответила Ирина.

– Я должна украсть у него галстук, – сказала Роксана.

– Галстук? – изумилась Ирина. – Зачем?

– Странная история, о которой я сама по глупости проболталась. Галстук – его талисман со студенческих времен. Когда-то вместе с другом они купили два одинаковых галстука и на следующий день оба защитили дипломы с отличием. Теперь, накануне теледебатов, для него это особенно важно.

– Теледебаты… – Ирина уже представляла себе «мелкие дребезги», на которые разлетается вся работа штаба Турусова. – А галстук, стало быть, оранжевый в синий цветочек?

– Откуда вы знаете? – насторожилась Роксана.

– В штабе Турусова все знают, в каком галстуке пойдет на теледебаты Геннадий Андреевич.

– Похоже, ему придется надеть бабочку, – сообразила Дайнека.

– Таким

образом, бывшего любовника зовут Геннадий Андреевич Турусов. Осталось уточнить имя подонка, который вас шантажирует, – нахохлилась Ирина.

– Виктор.

Дайнека потеряла голос.

– Ви… Виктор Шепетов?

Роксана кивнула головой.

– Он.

В аэропорт неслись на огромной скорости, к регистрации подоспели в последний момент. Вталкивая Дайнеку в накопитель, Ирина, запыхавшись, сказала:

– Встречаю, как договорились. Постарайся успеть, иначе все пойдет прахом.

– Успею, – пообещала Дайнека.

– Проходите, – проговорила толстая тетка. – Вещи – на транспортер.

– У меня ничего нет.

У выхода из накопителя ждал пузатый автобус. Проглотив большую часть пассажиров, в том числе Дайнеку, он с надрывом выполз на территорию аэродрома и выплюнул их у самого трапа, где уже стояла нелюбезная стюардесса.

– Не напирайте, граждане, сначала первые ряды, остальные пока ждут.

Самолет запустил двигатели, стоял невообразимый грохот. Дайнеке хотелось лишь одного: поскорее забраться внутрь.

Устроившись наконец в кресле, она позвонила Ломашкевичу и сообщила, что улетает домой в Москву. Потом подложила под голову курточку и решила вздремнуть. При этом не отступали мысли, одна хуже другой. Красноярск покидать не хотелось, однако благодарить за это она должна была только себя.

Глава 21

Москва, наши дни

– Послушай, Настя… – Вячеслав Алексеевич вдруг замолчал.

Это был их первый разговор после того, что случилось. Серьезность ситуации поняли все, включая Настину мать Серафиму Петровну.

Для самого Вячеслава Алексеевича эта измена была самой отвратительной потому, что случилась в квартире, где жила его дочь. Такого он простить не мог, хотя во всем винил одного себя.

– Славик… – Настя осторожно напомнила ему о себе.

– Прости, задумался…

Уже несколько дней они жили в разных комнатах. Настя – в их общей спальне, Вячеслав Алексеевич – в пустующей комнате дочери. Он старательно избегал встреч. Утром, наскоро выпив кофе, сваренный притихшей Серафимой Петровной, уезжал на работу. Вечером допоздна засиживался в офисе и только к полуночи возвращался домой. При мысли о том, что можно переночевать в городской квартире, он болезненно морщился и отправлялся на дачу.

– Славик…

Они сидели друг против друга за столом в гостиной. Серафима Петровна предупредительно прикрыла кухонную дверь, не забыв оставить щелку, чтобы не пропустить ни слова.

– Начну с того, что успокою тебя… – Вячеслав Алексеевич говорил очень сдержанно. – Ты не моя собственность и сама вправе решать….

– Ну, я не зна-а-аю…

– Сначала дослушай.

Вячеслав Алексеевич был удивительно спокоен.

– Я знал, что рано или поздно такой разговор случится, и давно к нему подготовился. Нам необходимо расстаться.