Подводный саркофаг, или История никелированной совы
Шрифт:
Майор поднялся, цепляясь за стену. Считая себя призванным к высочайшей миссии - покарать мир, он готов был перетерпеть любые муки, чтобы выполнить её. По его бледным губам даже скользнуло подобие усмешки.
– Что за вопрос, - просипел он.
– Конечно, поеду. Со мной всё в полном порядке!
Барон взял Савельича за подбородок.
– Если продали - плохо тебе придётся, хмырь, ой, плохо.
Глядя ему в глаза, мусорный король нутром почувствовал, что это не пустая угроза.
– Нет... Не могли продать...
– Поедешь с нами, - сухо сказал
Челюскин с Алексеем, увидев, что они вышли из дома с Савельичем, попятились, не желая попадаться ему на глаза.
Силуянов с усилием переставлял одеревеневшие ноги. В его сердце продолжала вонзаться иголка. Иногда он замедлял шаг и начинал шататься, но никто не подходил к нему, чтобы поддержать под руку. Савельич трясся от страха, а остальные думали только о бриллиантах.
В машине боль, терзавшая отставного майора, утихла, иголка лишь слабо колола, заставляя временами вздрагивать и хватать ртом воздух.
"Опель" остановился у ворот рынка.
– Сиди в машине, - сказал Барон Силуянову.
– Сову мы принесём.
– Нет, я с вами!
– Ладно, как хочешь.
Савельич подошёл к двум молодым мужчинам, стоявшим за прилавком, на котором продавались подсвечники, лампадки, кресты, самовары и люстры. Оба крепкие, румяные, в одинаковых кожаных куртках. Мусорного короля и его спутников они встретили радушными улыбками.
Барон оглядел их выставку.
– А где сова?
– Ее нет!
– в волнении подхватил Артём.
– Сову продали, - сказал один из молодчиков.
– Кому?
– в один голос крикнули Барон и Белявский, а Силуянов почувствовал, что у него снова темнеет в глазах.
Продавцы насторожились, почуяв недоброе.
– Мужику одному.
– Давно?
– рявкнул Барон.
– С полчаса, наверное. Её быстро купили. Как только выставили, почти сразу купили...
Савельич, запинаясь, принялся объяснять им, что явились настоящие владельцы статуэтки и что им нужно вернуть их вещь. Один из продавцов начал спорить, доказывая, что он сам виноват: зачем сдал сову на реализацию?
Силуянов почти не слушал их. Он был сражён, раздавлен свалившейся на него новостью. Срывалось его совершенно небывалое, грандиозное самоубийство. После душевного подъёма последних дней, восторга и картин всеобщей гибели, которые рисовало ему воображение, сознавать неудачу было обидно втройне. Похоже, Кирьяков был прав и ему суждено умереть глухо, под забором.
Он вздрогнул, когда до него дошёл смысл сказанного одним из торговцев:
– Да знаем мы этого мужика, знаем! Он всё время здесь ошивается!
– Что?
– хрипнул майор, как будто очнувшись от забытья.
– Может, он ещё здесь, - прибавил второй торговец.
– Ходит где-нибудь по рядам.
– Пошли искать, - хмуро сказал Барон.
Низкорослый торговец, посовещавшись с напарником, вышел из-за прилавка и отправился с Бароном и его спутниками по рынку.
– Знакомый это мужик, - втолковывал он наркоторговцу.
– Как зовут - не знаю, а появляется часто.
– Как он выглядит?
–
– Невзрачный такой, одет хреново, а бабки у него водятся. Покупает иногда помногу. Всё берёт, на что глаз положит - иконы, книги, фарфор, бронзу...
– Приметы, - прохрипел бывший гебист.
– Его приметы.
– Приметы?...
– Торговец задумался.
– Фиг его знает... Небольшого росточка он, уже пожилой... Пенсионер, наверное... И откуда у пенсионера деньги, чтоб покупать по стольку...
– Это не он?
– спросил Барон, показав на старика невдалеке.
– Нет, тот в вязаной шапке, в куртке ватной китайской, рюкзак у него, и сумка... Да придёт он, гарантию даю!
– уверял молодчик.
– Он тут постоянный покупатель... В субботу точно появится. Суббота у нас самый базарный день, полно из Москвы приезжают, товару много будет, и он появится. Он каждую субботу здесь бывает. Только с утра приезжайте, часам к девяти. Прямо к нам с Денисом подходите, а мы вам его покажем. Он к нашему месту всегда подходит...
Покупателя совы на рынке не оказалось, но уверенность торговца вселила в сердца сообщников надежду. Даже на губах Силуянова начала проскальзывать его обычная, неизвестно к чему относящаяся усмешка.
Расставшись с Савельичем и торговцами, Барон с компанией вернулись в машину и коротко посовещались. Сегодня был четверг, значит, до вожделенной встречи с совой оставалось чуть меньше двух суток. Решено было собраться всем послезавтра утром, прямо здесь, на раменском рынке.
Барон обернулся к Силуянову.
– А ты где будешь кантоваться эти дни? Тебя у любого метро менты остановят, а на тебе мокруха.
– Не остановят, - уверенно ответил майор.
– Меня милиция принимает за бомжа. Бомжей не останавливают.
– Всё равно стрёмно, - наркоторговец задумчиво почесал за ухом.
– Вот что я придумал. Поедешь с нами в деревню, там дом у меня есть пустой, в нём и перекантуешься. А в субботу утром мы с Дашей за тобой заскочим.
Возражать Силуянов не стал, и компания покатила в Подольский район разыскивать деревню Барона. По пути остановились у магазина и купили продуктов - колбасы, хлеба, минералки. Не забыли про водку. Барон сказал, что Силуянову этого должно хватить до субботы.
Глава 20
Дом оказался самой затрапезной избой, которую давно пора было сносить. Подъехав к калитке, Барон велел Артёму пока оставаться в машине со спящим гебистом.
– Мы с Дашей сейчас сходим туда и приведём всё в порядок, - сказал он, подмигивая ей.
– Это ненадолго.
Он достал из багажника пляжную подстилку и они с Дарьей направились к крыльцу.
Догадываясь, зачем они хотят уединиться, Артём ощутил нестерпимое желание проверить свою догадку. Парочка поднялась на крыльцо и скрылась за скрипящей дверью. Убедившись, что Силуянов спит, Белявский тоже вылез.