Подводный саркофаг, или История никелированной совы
Шрифт:
– Всему этому должен наступить конец, - вдруг как-то по-особенному громко и значительно проговорил Силуянов.
– И он наступит!
– Что вы говорите?
– равнодушно отозвалась Дарья, движениями пальца стряхивая пепел за окно.
– И долго ещё ждать?
– Недолго, - Силуянов перевёл взгляд на её грудь.
– Всё погибнет, всё пожрёт огонь.
"И твоё тело тоже", - мысленно прибавил он, плотоядно улыбнувшись, как будто был тем самым огнём, который пожрёт её тело.
От его
Дверь подвала была заперта. Челюскину пришлось долго звать кого-то через узкое окошко. Наконец дверь открылась. Рослый нетрезвый субъект, едва видимый в полумраке, сообщил, что Лёха только что был здесь, а потом ушёл.
– Куда?
– спросил Барон.
– Слышь?
– Субъект повернулся к кому-то.
– Куда Лёха пошёл?
– За пузырём вроде, - отозвался из темноты прокуренный бас.
Кто-то щёлкнул выключателем, и в подвале зажглась лампа, заставив искателей совы на секунду зажмуриться от яркого света.
Лампа осветила часть просторного помещения с многочисленными трубами, на которых висело тряпьё. Тряпьё валялось и на полу. Тут же, среди газет с остатками закуски, лежало вповалку человек пять бродяг.
Барон с Артёмом уже успели привыкнуть к запахам перегара и мочи, составлявших непременный атрибут всех обиталищ бомжей, но здесь ещё пахло гнилыми арбузами. Арбузные корки валялись повсюду.
– Завелись деньги у мужика, вот и пошёл, - прибавил обладатель баса - бородатый темнолицый бродяга, сидевший у стены.
– Теперь будем гулять.
– Думаешь, он тебе нальёт?
– скептически хмыкнул Челюскин.
Откуда-то с истошным визгом выскочила кошка. Преследуемая другой кошкой, она шмыгнула у самых ног Барона и метнулась в раскрытую дверь. Только сейчас Артём заметил, что кошек здесь гораздо больше, чем людей.
– Зачем он вам?
– поинтересовался рослый алкаш.
– Чего вам, ваще, надо?
– Ты потише, а то кошек распугаешь, - спокойно ответил Барон и повёл плечом, как бы ненароком отводя борт куртки и показывая кобуру.
– Алексей мне по делу нужен, понял?
– Понял, - сразу стушевался рослый.
– Он сказал, что за водкой сходит. Щас придёт.
– Он к тому ларьку, что ль, пошёл, у стройки?
– спросил у него Вова.
– Да туда, куда ж ещё.
– Пошли, посмотрим, - обернулся Барон к Вове с Челюскиным.
– Покажете, где ларёк.
– Да туда идти две минуты, - наперебой заговорили бомжи, - отсюда прямо по дороге, а там увидишь!
Им, как видно, очень не хотелось покидать тёплый подвал. Вова так и вовсе уселся на диван, от которого осталось только ободранное сиденье, и начал устраиваться на нём, собираясь прилечь.
–
– Да, где поворот на улицу... Круглосуточно работает...
Барон отвёл Артёма в сторону.
– Проследи, чтоб эти двое не смылись, - прошептал он, - а то мы этого Лёху вообще не найдём...
– Что, мне здесь остаться?
– Белявский тревожно огляделся.
– Одному?
– Не ссы, они тебя не тронут, - сказал Барон и повернулся к Челюскину.
– Значит, на Алексее кожаная куртка?
– Кожаная, кожаная, - закивал тот, - вся такая потёртая...
– У него ещё фингал под глазом, - прибавил Вова.
Наркоторговец вышел из подвала и, сориентировавшись, направился в сторону подъёмного крана, маячившего на фоне серого неба.
Освещённый ларёк был виден издалека. Барон заглянул в окошко.
– Девушка, вы сейчас не видели мужичка, такого, в кожаной куртке, с синяком под глазом?
– С синяком? Видела, - охотно откликнулась продавщица.
– Я ему говорю: куда ж тебе ещё водки, на ногах еле стоишь...
– Куда он пошёл?
– А Бог его знает. Мне отсюда не видно.
Барон, замычав от досады, огляделся и направился было назад, но, не пройдя и двух метров, остановился. Рядом виднелся небольшой сквер. Единственный фонарь освещал голые деревья, раскачивающиеся на ветру, и пару скамеек. Барону подумалось, что во всей округе это, пожалуй, единственное место, где можно спокойно присесть и выпить.
Чутьё его не обмануло. Подходя к скамейке, он увидел лежавшего возле неё человека. Рядом тускло блестела откатившаяся бутылка.
У барона перехватило дыхание, когда он разглядел потёртую куртку из искусственной кожи. Он перевернул лежавшего на спину. Щетинистое, тёмное от грязи лицо с чернотой вокруг правого глаза запрокинулось. Мужчина спал. Судя по исходившему от него сильному запаху спиртного, он был пьян мертвецки.
Несомненно, это был Алексей. Но совы при нём не было. Барон ударил его по щеке. Потом ещё раз. Оплеухи не действовали. С таким же успехом можно было будить покойника. Барон осмотрел бутылку. Поллитровка была опустошена больше чем на три четверти.
Он созвонился с Артёмом, и вскоре тот явился вместе с Челюскиным. Бомж сразу признал в спавшем Алексея.
– Его теперь не добудишься, - он качал головой.
– И думать нечего. Любит глушить водку в одиночку, а это до добра не доводит, я сколько раз ему говорил.
– Совы нет!
– рявкнул раздраженный Барон.
– Куда он мог её деть?
– Да сплавил кому-то, а на деньги пьёт.
Барон наконец догадался обшарить карманы спавшего. Нашёл мокрую пачку сигарет, зажигалку, мелочь и нескольких смятых купюр.