Поэмы 21-го века
Шрифт:
Что их люди найдут то, что искали.
Дойдя до кабины, мужик отдышался,
Позвал он Татьяну, зайдя, показался.
Он парашют за собою прикрыл,
Присел на сиденье и воду попил.
– Где Оля с Юляшей? – Спросила Людмила.
– Они уже в доме, его нашли мы.
Баклажки водой все наполняем,
Берём, что поднимем, от сюда линяем.
– А долго идти? – Спросила Наташа.
– Не долго совсем, – пол часа где-то даже.
Идите,
А я расскажу всё, что было сейчас вам.
Он рассказал им и дальше, идя,
Знакомясь с ними, знакомя себя.
Дошли они к дому, услышали лай, –
Волков была тьма, – уже хоть тикай.
– Учуяли мясо, дверь-то закрыта,
Сейчас уж попляшут.
Достал он «Наган» и пальнул пару раз.
Один волк завыл, получая «экстаз».
Другие – бежать на людей не решились,
В лес не тикали, а насторожились.
Философ палил, пока всех пострелял,
К нему волки шли, когда он заряжал.
Когда всего двое осталось волков, –
Они уж тикали, но он их «довёл».
Аж 22 волка он застрелил,
При этом, патронов много спустил.
– Я хищникам этим устрою прикол, –
Завтра их головы посажу я на кол,
Другим не повадно, чтоб было ходить
И дом, и округу здесь «теребить».
Зашли они в дом, уже вечерело,
Тепло, сразу, дома, их всех согрело.
Девчата-хозяйки мясо тушили,
Волков не боялись, ведь двери закрыли.
Философ, оглянул второй дом, что рядом,
И он оказался не домом, а баней.
И дров было тоже в предбаннике много,
Пошёл он ручей искать вблизи дома,
Ведь речка текла, в метрах пяти от дома,
Наверняка, здесь родник есть для дома.
Увидел он, вдруг, труп человека,
Всего с бородой и одетого в шкуры.
Подумав о том, что его не сожрали
Волки голодные… Трупов не жрали?…
Может быть, болен был человек,
И волки учуяли, ну, и медведь.
Нашёл он родник, стекал тот в реку,
Домой он пошёл и не пил ту воду.
Уставшие люди поели, попили;
Легли дети спать, Наташа – с ними.
– Пойдём мы в ту комнату,
Там есть кровать, а здесь нам негде спать. –
Татьяне философ предложил
И в комнату с дровами, дверь открыл.
Татьяна ухмыльнулась, но всё же повернулась,
И в комнату пошла и на топчан легла.
Философ рядом лёг и начал диалог:
– Таня, нас судьба свела, всех в тайгу завела,
Будем здесь всегда, или не всегда,
Этого не знаем ни ты, ни я.
А раз вместе мы, – не нужны понты.
Будем жить семьёй
Не знаю я, как ты, а мне ещё нужны, –
И ласки женских рук и всех её подруг.
Хочу тебя сейчас, потом и каждый час.
Без секса не могу, когда возможность есть.
Я долго не хочу к тебе подход искать,
Давай не будешь ты меня в сексе обделять.
Я понимаю, – мы не достаточно знакомы,
Но терпеть и ждать, для меня, – как кома…
Он тихо говорил, причины приводил,
Чтоб сразу женщина любовь ему дала.
Моральной то любви ему не нужно вовсе,
А только лишь – физической по больше и подольше.
Пока он говорил, на ушко ей шептал,
Медленно и нежно лицо он ей ласкал.
Сначала – лишь, рукой, потом – руками, ближе,
Татьяна всё молчала, потом сказала: «Ниже».
Её он в миг раздел и ею овладел.
Всю ночь её любил, нашёл в себе он сил,
Все позы применял, её удовлетворял.
Уж утро наставало, а его желание не покидало.
Она хотела спать, а он хотел ласкать.
Пришлось ей помогать, он не давал ей спать.
Её он целовал, её везде ласкал.
Когда прилив крови он ждал, – то язык его пылал,
А женщина текла, пылала вся она,
И ёрзала во всю, стонала: «Я хочу»…
Под утро, сон прошёл, – философ не сошёл,
На себя Татьяну положил, – быть сверху предложил.
Она, уж, завелась и вовсе разошлась, –
Его она губами, грудями и руками,
Ну и, конечно, тем, что у неё
Между ножек, вдвойне, ё-моё…
Они всю ночь кублились, не спали и не злились,
Лишь только иногда выходили для труда, –
Дровишек подложить, тепло чтоб сохранить.
Поспав лишь два часа, давно уже с утра,
Из дома он пошёл сажать врагов на кол:
Он головы волкам отрезал по шеям,
На колья нацепил, вокруг домов втулил.
Наташа уж давно топила баню,
Но веник старый выбросили они.
Из свежих веток из сосны
Стал веник новый, знай и ты.
Единственного мужика девчонки слушались всегда,
Причина у каждой была своя, а это знаю, даже я.
Живя всё лето там, в тайге
Втирал девчонкам он вполне,
Свои понятия и нравы,
О том, что – кто же, всё же, правый.
И чтобы он не говорил,
Ему перечить ни кто не был.
Он на охоту днём ходил и кабана всегда валил,
Девчонки лазали на ель и наблюдали, – где есть зверь.
Поймали как-то раз случайно
Оленя молодого, вытащив из ямы,