Поэмы 21-го века
Шрифт:
Мужлан стал доволен, внутри своей мысли,
Ведь такие мечты могли не выйти.
Но всё же мечты эти реализовались –
И жёны его на все сто понимали,
Ведь были они люди – индиго,
И этим они выживали в тайге.
Вот в санях из брёвен, внизу – листы железа,
Поехали двое под снежный пад и скрежет.
Примчали их лось и олениха,
Они уж давно любилися лихо.
Пол дня они мчались, и звери устали,
И всё ж, наконец,
Увидев обломки и то, что горело,
Внутри уцелеть ничего не сумело,
Они повернули назад и помчали,
По дороге кабанов они повстречали.
Вот жалко, – оружия нет, без него
Им дичь не доступна, и это давно.
Домчались домой, их волки не сожрали,
В пути, далеко, волков вой все слыхали.
– Мы думали, – волки напали на вас. –
Сказала Юляша, обрадовавшись сейчас.
– То волки от взрыва, скорей всего, выли,
Но нас на пути не остановили.
Такая надежда за целых два года,
Но, всё же – облом, это было знакомо.
За целое лето они успевали дров наготовить,
Чтоб зиму всё время, уж их не готовить.
Морозы зимою огромные были
И этих морозов они «обходили».
Зимою и летом, и ночью, и днём
Любили друг друга они вшестером.
Философ девчонок всему научил,
Что сам он мог знать, – все секреты раскрыл:
Про девичий секс – лесбийскую ласку,
Про то, что в том мире, в общественной «маске»,
Не нравится всё ему, дот замазки,
Что – цели другие у всех там подряд
И все ходят злые и денег хотят,
О том, что проблемы – больше наших, намного
И, что здесь, ведь, лучше, чем в обществе строгом.
Морали и этики, знаний и смысла
Девушки брали с философа мыслей,
Ведь он мысли все рассказывал им,
Они понимали легко и без сил.
Другого наставника не было, просто,
И лес, и луга, для них стали – остров.
Всё в «цвете» своём он преподносил, –
Такое же отношение ко всему, он девчонкам привил.
Его всем хватало в удовлетворенье,
Их удовлетворять ему не было ленью.
Во время совместной любви все «взрывались»
И очереди своей не дожидались, –
Девчонки ласкали друг дружку руками,
Губами везде, и языками.
Любили друг дружку и уважали,
Во всём и всегда они помогали.
Когда от любви муж хотел отдохнуть, -
Хоть часик поспать, т. е. сопнуть, -
Девчонки насильно его не терзали,
Друг дружку любили и ярко пылали.
И страсть эффективная здесь проявлялась,
Наверное, свобода природы сказалась.
И вот одной ночью на
Желая застыть в истоме своей,
Оля, в окошко в небо глядя, –
Увидела ярких два огонька.
Дождавшись исхода горячей любви,
Она всем сказала:
– В окошко смотри.
Увидели все, как летел самолёт,
Как будто по морю там плыл теплоход.
Все вместе они пожелали одно,
Чтоб он приземлился поближе, и всё.
Но он приземляться не собирался,
А только летел высоко, приближался.
Но все понимали, – пролетит самолёт,
И снова надежда – от них уплывёт.
Надежда, – не чтоб их забрали туда,
Где, по мнению философа, – только беда,
А надежда на то, чтоб хоть чем поживиться,
Предметы какие-то приобрести чтоб.
Вот он пролетал, почти все отвернулись,
А самолёт зажужжал – и все повернулись,
И с неба, жужжа, быстро стал опускаться,
В окне уж невидно – где он стал спускаться.
Все быстро оделись и выбежав с дома,
Увидели близко машину знакомую –
Да, то был самолёт, он во всю уж спускался.
– Хоть в дом бы он, вдруг, наш не врубался. –
Сказал в миг философ, слегка испугался.
Самолёт пролетел над соснами низко,
И прям на лугу сел сразу он быстро.
– Оля, на дерево лезь, побыстрей,
И тщательно ты рассмотреть всё сумей,
Бинокль возьми, хоть и темно,
Но всё же взгляни, вдруг увидишь чего.
Юля и Аня, сани впрягай,
Поедем, рискнём, тут близко, давай.
Катя, давай, – теплей одевайся, –
Поедем с тобой, не сомневайся.
Умчались они, но им Оля сказала,
Что он прям у леса, на лугу, показала,
Умчались конкретно, животные знали, –
Как нужно бежать, когда их подгоняли.
Добрались до туда и взрыва всё ждали,
А взрыва то не было, – они то поняли,
Что самолёт успел то причалить.
Но всё ж самолёт не посадили,
Так как под ним деревья валились,
Он сам долетел и сел на деревья,
Его не повернули на ровность земелья.
Философ с одною своею женою
Подошёл осторожно, я это не скрою.
Закрыты все двери, с окна валит дым,
– Он скоро взорвётся, быть может, а с ним…
Про худшее думать совсем не хотелось,
А в воздухе дым шёл, и что-то там тлелось.
Самолёт к земле весь уж пристал,
Под собой деревья все поломал.
Философ на дерево тихо залез,
К окну приблизился, в него он пролез.
А Катя стояла, внимательно слушав, –