Поглощенные Грешники
Шрифт:
— Ты такой хороший друг, Мэтти.
Он вздыхает.
— Ах, мы снова на стадии жалости к себе. С тобой гораздо веселее, когда ты злишься. Замечательные времена были, когда ты оставляла язвительные отзывы на Yelp25 обо всех казино Рафаэля. Или когда в течение трёх часов звонила на горячую секс-линию премиум-класса, используя его кредитную карту.
Последние две недели — это вихрь эмоций. То мне хочется сжечь планету только потому, что на ней есть Рафаэль, то хочется
Мой план покинуть Побережье просуществовал недолго. Я не успела дойти до автобусной станции в Бухте Дьявола, как меня подхватил Нико. Мои гортанные всхлипы, заполнившие его Теслу, стали ответом на его вопрос. Я хотела — нуждалась — в том, чтобы меня отвлекли.
Он отвез меня в Лощину и устроил на работу в Grotto, элитное казино, расположенное глубоко в сети пещер. По сравнению с ним Visconti Grand выглядит как зал для игры в бинго, и, как большинство людей на земле, я никогда не подозревала о его существовании. Он усадил меня в своем кабинете, перед экраном камер наблюдения, и похлопал по плечу.
— Ты знаешь каждую уловку, Малышка Пенн. Если увидишь, что кто-то из наших клиентов играет грязно, сообщи мне.
В течение первого часа я смотрела сквозь мониторы, незаинтересованно и угрюмо. Полагала, что Нико поступил так, как отчаявшиеся родители делают со своими надоедливыми малышами — сажают их перед экраном в надежде, что они перестанут плакать.
Но потом я увидела это: поворот запястья, игральная карта, выскальзывающая из манжеты рубашки и попадающая в покерную руку игрока. Моя спина резко выпрямилась, и Нико появился у меня за плечом. Он перемотал запись назад и издал сухой смешок.
— Молодец, Малышка Пенн.
Затем он натянул пару кожаных перчаток и вышел из кабинета. Всего несколько мгновений спустя он появился на экране, стаскивая мужчину со стула и уводя из поля зрения.
Печальный трепет пронзил меня, а затем всю ночь я оставалась прикованной к камерам, наблюдая и ожидая, когда смогу поймать очередную аферу в режиме реального времени.
Это был лучший способ отвлечься.
Прошла неделя, мои ночи в Grotto были наполнены записями камер видеонаблюдения и приглушенными криками из соседней комнаты, а дни проходили в беспокойном сне в поместье Нико на склоне утеса. Когда я опускалась на самое дно, я не могла сдержать слез. Но на взлётах... Черт, я была зла.
Я была рада, что Нико не дал мне уехать из города, потому что к черту все это. Это было именно то, чего хотел Раф, и я скорее выколупала бы себе почки ржавой ложкой, чем дала этому человеку то, что он хотел. Побережье Дьявола было моим домом так же, как и его. Я тоже здесь родилась и выросла. К тому же теперь у меня были друзья, которые заботились обо мне.
И когда я начала думать о них, меня начало мучить чувство вины.
После всего, что он для меня сделал, Мэтти заслуживал лучшего, чем вернуться
Он был сбит с толку и немного взбешен, когда я вернулась домой и слезно пресмыкалась перед ним, и именно тогда я узнала, что он был не единственным другом, беспокоившимся обо мне.
Рори, Рэн и Тейси, очевидно, разрывали мой телефон, тот самый, который лежал разбитым вдребезги на ковре в моей спальне. Очевидно, они также стучали в мою входную дверь и заглядывали в закусочную поздно ночью, чтобы проверить, нет ли меня там.
Но они находятся на одну ступеньку ближе к Рафаэлю, и, хотя я чувствую себя ужасно, пока не могу заставить себя связаться с ними.
Темнота просачивается сквозь щель в шторах, окрашивая белые стены в фиолетовый цвет. Когда начинаются титры, Мэтт выхватывает пульт, прежде чем я успеваю до него дотянуться.
— Нет. Достаточно, — он переключает каналы и останавливается на документальном фильме о Второй мировой войне. — Пресс Райана Гослинга травмировал меня. Клянусь, я больше никогда не буду есть вредную еду.
— Справедливо, — мое внимание блуждает по гостиной в поисках какого-нибудь занятия. Уже слишком поздно дремать, Нико заедет за мной на смену в Grotto через час. — Хочешь заказать пиццу?
Мэтт садится.
— Да, черт возьми.
Я беру с кофейного столика его телефон, кручу в пальцах черную Amex Рафа, заказываю две большие пиццы со всеми заправками, а также со всеми добавками из меню.
— Что-нибудь еще, мэм? — спрашивает подросток на другом конце линии.
Мои глаза поднимаются, чтобы встретиться со взглядом Мэтта, и угли ярости снова разгораются в моем нутре.
— Да, у меня нет наличных. Могу я оставить чаевые картой?
Глаза Мэтта загораются.
— Вы очень добры, мэм. Сколько?
Я делаю паузу.
— Тысячу долларов.
— Что?
Эти угольки вспыхнули пламенем.
— Пусть будет две.
Когда я вешаю трубку, Мэтт радостно дает мне пять. Эти мелкие акты мести — то, что не дает мне сойти с ума, но он получает от них даже больше удовольствия, чем я. Оказывается, у него есть своя обида на Рафа.
На Рождество Мэтт напился и признался ему, что влюблен в Анну. Раф посоветовал просто написать ей. Самое худшее, что может случиться, — это то, что она ответит «нет».
Он ошибался. Оказывается, то, что она ответила на проникновенный абзац моего друга семью смеющимися смайликами и ничем другим, было худшим, что могло случиться.
— К черту Рафаэля Висконти, — бормочет Мэтт, плюхаясь обратно на диван и закидывая ноги на кофейный столик. — К черту его, и к черту его дерьмовые советы по ухаживаниям. И вообще, что он знает? Он даже не смог удержать тебя рядом, а ты, вероятно, согласилась бы сбросить свои трусики для него за правильный шоколадный батончик.