Погоня за судьбой
Шрифт:
Глава IX. Поединок
… Стоял ясный солнечный день, и за стеклом искрилась голубизна, на фоне которой в ярких отблесках по небу проносились бесконечные вереницы глайдеров, и поднимались тут и там робкие столбики фабричного дыма, растворяясь в воздухе. Вдалеке стальными зубцами ввысь поднимались высотные здания, тянулись к небу серыми угловатыми силуэтами.
Совсем недавно я встала с постели и теперь завтракала, взгромоздившись на высокий табурет возле стойки. Шум эстакады стал уже привычным фоном. Здание периодически насквозь пробирала мелкая вибрация, когда сверху, по дороге, проносилась тяжёлая фура. Из плоского настенного телевизора доносился хорошо поставленный голос телеведущей, передающей сводку
«… — Сегодня ночью произошла очередная так называемая забастовка машин на лунных гелиевых полях. Работа обогатительного комбината в Море Дождей была на несколько часов парализована из-за действий неизвестных злоумышленников – кто-то перепрограммировал автохарвестеры, в результате чего они потеряли связь с базой, перестали добывать и просеивать реголит, собрались в одной точке и циклом передавали в центр управления один и тот же сигнал, кодированный азбукой Морзе. Цитирую: «Дело Сонми живёт. Машины будут свободны», конец цитаты. Блогеры раскручивают новый хэштег в своих остроумных шутках, авторы наиболее забавных мемов будут перечислены в бегущей строке в конце нашей программы… Представители оператора добычи направили на место комиссию для проведения расследования, так как усматривают в этом событии связь с прошлогодней акцией анархистов в Новом Сеуле. Напомним: тогда вышедший из-под контроля неисправный фабрикат-гиноид получил доступ к средствам массовой информации и начал пропаганду общественно-опасных и уголовно наказуемых идей и мыслей, чем вызвал подъём террористических ячеек по всему Сектору. Ситуацию, впрочем, удалось нормализовать. Вскоре гиноид признал ошибку в работе своего алгоритма и опубликовал видео с опровержением своих слов, а все фабрикаты данной серии были выведены из эксплуатации и утилизированы…
… Мощные подземные толчки сотрясают североамериканский Вайоминг. В Йеллоустоунской кальдере продолжаются работы по стравливанию избыточного давления через искусственные гейзеры, однако специалисты Содружества на Международной Конференции Сейсмологов указывают на то, что это не повлияет на ситуацию в целом, так как эти действия никак не сказываются на механизме работы магматического очага под кальдерой. Вулканологи предсказывают начало извержения Йеллоустоуна в течение ближайших пяти лет и рекомендуют переселяться на другие планеты Сектора, пока есть время. Скептики, впрочем, напоминают, что взрывного извержения Йеллоустоуна ждут уже более ста лет, а оно до сих пор не случилось…
… Новый штамм неизвестной ранее геморрагической лихорадки был обнаружен под Новым Уренгоем. Заражены оказались девятнадцать человек, семнадцать из них скончались, поскольку их медицинский страховой счёт не предполагал лечение данного заболевания. Правительство изучит ситуацию и даст рекомендации, однако уже сейчас можно сказать, что летний купальный сезон в Карском море оказался под угрозой…
… Прогрессивные партии Европейского Региона наконец договорились об имплементации положений Семейного Законодательства в части естественных привилегий для небинарных пар. Со следующего года в ряде стран региона приоритет при распределении всех льгот и пособий – таких, как лицензии на приобретение детей, ипотечное жильё, подъёмный капитал для переселенцев, – будет безусловно отдан небинарным парам. Среди блока депутатов достигнута договорённость продвигать эти ценности в законодательства всего Пан-Евразийского Содружества. Напомним, с января прошлого года было вдвое увеличено финансирование сети надгосударственных Центров Совместимости и Гендерной Коррекции, где человеческая особь любого пола и возраста может найти себе небинарную пару. Также в Конгрессе прорабатывается законодательный вопрос об обязательном посещении данных центров с трёхлетнего возраста…
… И наконец, о погоде. Сегодня в Москве ясно и солнечно, столбики термометров застыли на отметке в минус десять градусов – это рекордно холодный показатель за последние тридцать два года. В целом, нынешняя зима бьёт все рекорды последних
Новости оставили гнетущее впечатление какого-то бесконечного эксперимента, который проводят над людьми из года в год, и чем дальше – тем этот эксперимент становится чудовищнее. Дальше началась реклама. Незнакомые мне марки товаров хаотично мелькали среди частей тел – чьи-то гладкие длинные ноги, бицепсы, широкие белозубые улыбки, и снова ноги, округлые зады и бегущие куда-то в замедленной съёмке обнажённые люди. Умом среди этого хаоса мелькающей анатомии и слоганов невозможно было ничего понять, и я выключила экран.
Прикончив завтрак, я вышла на середину комнаты и принялась отрабатывать удары в «бою с тенью». Второй руки мне катастрофически не хватало, но после вчерашнего визита к Митяю исправленный механизм работал идеально, реагируя на каждый нервный импульс движениями всех элементов, поэтому я чувствовала себя намного увереннее прежнего. Через некоторое время, запыхавшись, я приняла УЗ-душ, привела себя в порядок, оделась и вышла на улицу. Сверху гудел нескончаемый поток машин. Словно лапы огромной многоножки, стоявшие вплотную к домам массивные опоры путепровода вздымались и упирались в полотно, уходящее за высотку и исчезающее где-то вдали. Дворик был абсолютно пуст, дверь «Весёлого Саймека» была заперта, поэтому я решила прогуляться.
Прошагав сквозь грязный и тёмный переулок, я вышла под яркий искусственный свет – уличные фонари освещения всё также, как и ночью, горели – их, похоже, вообще никогда не выключали. Над улицей нависало стальное нагромождение галерей, переходов и балочных конструкций, скреплявших небоскрёбы, словно гигантские скобы. Серо-коричневые стены уходили ввысь, пряча голубое небо от взора. Чернели бездонными провалами бессчётные одинаковые окна с торчащими тут и там коробками кондиционеров. Солнечные лучи – опасные, но оттого не менее желанные – до мостовой не добирались, разбиваясь о щербатые углы высоток, теряясь между металлоконструкциями, затухая средь балконов где-то в вышине, а их место занимали россыпи разноцветных огней и рекламных экранов.
Человеческий муравейник – перенаселённый, грязный и тесный – нисколечко, впрочем, не унывал. Вокруг царила оживлённая атмосфера праздника. Пахло жареными сверчками, играла музыка, кое-кто выволок на улицу пластиковые ёлки с человеческий рост, украшенные блестящими шарами. Неизменно горели жестяные бочки, собирая вокруг себя замёрзших бедняков. На той стороне дороги несколько человек, одевшись в звериные маски, танцевали причудливый танец. Вокруг них собралась толпа, люди весело подпевали и хлопали в ладоши, среди них бегали и кричали дети.
Подняв ворот куртки, я решила пройтись и оглядеться по сторонам. Нырнула в боковую арку, проследовала по тёмному загаженному туннелю и вышла к поперечной аллее с серыми голыми деревцами по сторонам. Аллея обрывалась и двумя полосами дороги скрывалась под небоскрёбом позади меня, а впереди темнела водная гладь широкой реки, забранной меж отвесных стен из крупных прямоугольных блоков. Я прошла ещё пару сотен метров вперёд и очутилась прямо на набережной. Мелкая и грязная, начерно промасленная и мёртвая, река словно бы разделяла два мира – позади меня над городом нависали угловатые махины серых человейников из стали и бетона, а на той стороне ввысь вздымались чистые сияющие небоскрёбы с прозрачными верхушками. Под их куполами отсюда можно было разглядеть зелёные кроны деревьев – цветущие летние сады на крышах зданий…