Погоня за судьбой
Шрифт:
На сетчатке глаза нервно замигала нежданная надпись:
«Состояние пользователя критическое. Аварийное отключение резонатора. Срочно пополнить запас энергии!»
И резак наконец потух.
Мой нежный ангел, моя Софи нависала надо мной, её мокрые карие глаза шарили по моему лицу, руки гладили мои слипшиеся волосы, а её ласковый дрожащий голос лепетал:
— Всё будет хорошо… Дыши, пожалуйста, дыши глубоко…
— Ты спасла меня… — Я отчаянно ликовала, созерцая божественное существо пред собою. — Ты пришла, мой ангел…
— Подожди… — Её дрожащие руки кружили надо мной, не зная, к чему
Она скрылась в коридоре. Волны слепящей боли в океане страданий бились о берег разума, накатывали одна за другой, в лицо бил распалявшийся ветер, с воем уходящий из ангара сквозь дыру в бездну. Где-то в отдалении громыхнуло, тусклая вспышка пробежала по каменной пещере. Из тёмного нутра корабля слышался стук падающих предметов, звон стекла, шорох какой-то ткани.
— Да где же эта чёртова аптечка?! — со смесью отчаяния и злости выкрикнула Софи.
— Левый шкаф, в самом верху! — донёсся хриплый голос Василия. — Вот же мерзкая зараза… Как печень рвёт… Стар я уже, чтобы на киборгов в рукопашную лезть… Кто-нибудь, задрайте люк, снаружи уже что-то горит!
Зажмурившись, я попыталась встать, чтобы закрыть корабельный шлюз – чтобы моим друзьям было чем дышать, когда весь воздух выйдет из каменного чрева базы. Тело моё меня не слушалось – с помощью уцелевшей руки я лишь смогла приподняться на четвереньки и полулёжа привалиться к стене.
Вторая рука, вырванная из живого, онемевшего до поры плечевого сустава, страшным безвольным куском металла свисала на толстом пучке проводов, бордовых кровеносных патрубков и сухожилий. Из раны сочилась кровь, тонкими ручейками сползая по биостали на грязный корабельный пол. Сверкнула и тут же потухла в голове случайная мысль – бедная моя, невезучая рука… Как же тебе достаётся…
Проснулись, загудели, раскручиваясь, двигатели «Р-13», прошибая тело лихорадочной вибрацией. Колючий ком подкатил к горлу, вырвавшись хриплым кашлем и пульсирующей резью в груди. Рот моментально наполнился металлическим привкусом крови – она поднималась снизу, из пищевода с каждой попыткой сипло выдохнуть застрявший внутри меня игольчатый сгусток.
Я утёрла рукой рот, оставив на механических пальцах кровавую пену. Взглянула вниз, на живот, и с леденящей оторопью в сердце замерла, не веря своим глазам – как-то совсем неестественно выглядела сквозная чёрная обугленная дыра в боку, через которую вялыми, неспешными толчками из меня уходила жизнь…
Вернулась Софи. Грохнула кулаком по кнопке возле шлюза, и стальной люк неторопливо пополз вниз. Рухнула рядом со мной на колени, вскрыла аптечку и высыпала её содержимое на пол. Снаружи жалобно и протяжно заскрежетал металл, корабль тряхнуло, а я, оторвав наконец взгляд от чёрного отверстия в жёлтом скафандре, посмотрела на Софи. Боль в деревенеющем теле вновь отступала, всё расплывалось перед глазами, и безумно хотелось спать.
Дрожащими пальцами ангел вскрывал какие-то упаковки. Ампулы, тихонько звеня, падали на металлическую сетку пола. Я попыталась протянуть руку, чтобы коснуться драгоценного лица Софии, но не смогла.
— Какая ирония, — просипела я. — Меня спасала мудрость, а убила вера…
— Замолчи! — рявкнула Софи. — Никто
Тело отдавало последние резервы – те, что открывают второе и финальное дыхание для завершающего рывка. Но я уже сделала свой рывок, выполнила предназначение, отомстила, пусть и с чужой помощью – с Верой покончено, и мои друзья спасены. Впрочем, жизнь – опасная вещь, я успела в этом убедиться. Кому-то всегда приходится её отдавать.
Кто-то однажды сказал: жив тот, кто готов умереть в бою. А я бы добавила – жив тот, кто готов в бою отдать жизнь за любовь.
— Теперь всё не напрасно, — еле слышно прохрипела я. — Я люблю тебя, моя Софи… Люблю…
— Ты нашла самый подходящий момент для признаний?! — крикнула она, и слёзы двумя прозрачными ручьями потекли по её щекам. — Смотри на меня, не смей закрывать глаза! Даже не вздумай!
Она с размаху вогнала колючую ампулу мне в шею, и по телу тут же покатилась тёплая волна блаженства, затмевая боль. Я изо всех сил старалась не закрывать глаза. Почему всё не так, как мне хотелось? Мы же так мечтали быть вместе, мы хотели сбежать от всего мира туда, где нас никто не найдёт. Я так хотела быть с моей Софи до самого конца времён…
Я ощущала горькую щемящую досаду; где-то далеко, на краю сознания, чувствовала новые уколы и прикосновения стерильных, пропитанных какой-то смесью бинтов; осязала, как чьи-то руки отчаянно трясут меня. Трясут и трясут, не переставая…
— Лизочка, дыши! Ты обязательно справишься, ведь ты невероятно сильная! — расплывался в воздухе переполненный надеждой отчаянный крик Софи. — Я ещё не встречала в своей жизни никого сильнее тебя! Только не сдавайся!
Усталые, невидящие глаза, будто чьи-то чужие, закрылись сами по себе.
— Я не сдамся, пока дышу тобой, — побелевшими губами прошептала я.
Но подумала совсем о другом. Нет, Софи, думала я. Я вовсе не такая сильная, как тебе кажется. Я очень устала. Можно я пойду, милая моя? Отпусти, пожалуйста, я просто хочу отдохнуть…
Сила притяжения исчезла, и пьянящая лёгкость подхватила растерзанное тело. Последние мгновения осознанности отпечатывались в мозгу влагой на щеках, прикосновением бархатных губ и горячим дыханием на моих ресницах – словно нежная душа ангела выходила из лёгких и дарила мне своё ласковое тепло.
Затихающий далёкий мир обрушился в бездонный тёмный колодец, и я провалилась в извечную пустоту…
Часть V.
Глава I. Перепутье
Тишина была извечно и будет всегда. Она царствовала ещё до начала времён, задолго до того, как по всей Мультивселенной одновременно и абсолютно везде разрывались космологические сингулярности, а кварк-глюонная плазма неистовыми потоками Больших Взрывов обрушивалась в мир, образуя бесконечное количество Вселенных. В одной из них появлялись знакомые нам физические силы, в кипящем котле из материи и антиматерии синтезировались элементарные частицы – протоны, электроны и нейтроны. Немыслимой мощи излучение сопровождало создание изотопов, а гравитация неумолимо набирала силу, становясь локомотивом всех последующих преобразований и трансформаций.