Погоня за судьбой
Шрифт:
— Спасибо вам на добром слове, Долорес. Надеюсь, у вас всё наладится…
Я вышла на своей остановке. Мю Льва только что нырнула за горизонт. В темнеющем небе надо мной, гонимая ветром, с отрывистыми криками неслась стая птиц. Провожая их взглядом, я брела по просёлочной дороге в сторону дома, и где-то посреди пути меня догнал небольшой белый пикап. Поравнявшись со мной, машина снизила скорость, а из окна высунулся Марк в своей полицейской фуражке, сдвинутой на затылок.
— Привет, сестрёнка! — жизнерадостно воскликнул он. — Видок у тебя, будто от
Я понуро обошла внедорожник, влезла на сиденье и хлопнула дверью. Джип тронулся, а Марк участливо поинтересовался:
— Откуда ты такая мрачная? Что-то случилось?
— Ни хрена не случилось, Марк. Я просто пыталась найти работу, и ничего не вышло. Обошла весь город, но везде одно и то же. Они будто сговорились…
— Люди боятся тебя, это правда. — Он постучал ладонью по оплётке руля. — Помнишь, что ты учудила с тем жирдяем? Он до сих пор не восстановился, так и ест через трубочку. Сделать нормальную челюсть здесь стоит бешеных денег. Не то, что на Земле. Папе повезло, что на него повесили рассрочку, а то мы бы сразу всю сумму не потянули.
— Погоди, какую рассрочку? — опешила я. — Почему вы мне об этом не сказали?!
— Отец просил не говорить, чтобы тебя не расстраивать. А ведь могли бы на эти деньги на Циконию слетать. — Марк мечтательно закатил глаза.
— Этот жирный урод сам виноват! — выпалила я. — И хоть где-то восторжествовала справедливость!
— Так ты у нас, оказывается, борец за справедливость? — Он снисходительно улыбнулся. — Вот, что движет тобой, когда ты крошишь морды увесистыми железяками?
Я промолчала. Оказывается, всё это время за мои проделки отдувались родные мне люди, а я об этом ни сном, ни духом… Машину потряхивало на неровностях, мелкие камешки хрустели под покрышками. Марк тем временем продолжал:
— Тебя боятся, и это плохо. Но, может, это из недостатка можно превратить в преимущество?
— Да о чем ты говоришь? — фыркнула я. — С ненормальной калекой просто не хотят связываться.
Он помолчал, явно обдумывая что-то, и наконец проговорил:
— Завтра после моей службы мы поедем в город, и я познакомлю тебя с кое-какими людьми. Думаю, вы сможете найти общий язык, а у них для тебя найдётся работа.
— Кто они? — нахмурилась я. — И что за работа?
— Это не совсем законная работа… Вернее, совсем даже незаконная, но за неё платят, и, как бы странно это ни звучало, она приносит общественную пользу.
— Криминал? — Я замотала головой. — Нет, Марк, я не хочу становиться преступницей…
Скрипнули тормоза, и джип остановился напротив крыльца. Лампочка над входной дверью светилась ярко-жёлтым светом, о стеклянный фонарь легонько постукивала неизменная вечерняя мошкара. Раз за разом отскакивая от стекла, мотыльки беспорядочно вились вокруг и снова шли в тщетную лобовую атаку. Какая нелепая и бесполезная жизнь…
Марк протянул руку и мягко взял меня за плечо.
— Лиза, ты уже преступница… Забыла?
— Но я…
Ни следа улыбки не осталось на его лице, он смотрел
— Пойми, убив человека, ты переступила грань, и невозможно уже вернуться назад. Это останется с тобой навсегда. Поверь, я знаю, что это такое… Но ты не переживай сильно, с этим можно научиться жить. И это можно обернуть себе на пользу.
— И что я должна буду делать? — Какая-то отчаянная надежда вспыхнула во мне.
— Пока не забивай себе голову – всё это будет завтра, а сейчас пойдём домой. Я помираю как есть хочу. И о нашем с тобой разговоре отцу – ни слова…
Марк запер пикап, и мы прошли в дом. Дядя Алехандро, как обычно приветливый, словно не видел нас целый месяц, уже накрыл на стол. За неспешной беседой на отвлечённые темы мы приняли пищу и разбрелись по своим комнатам.
Я лежала в кровати, глядя в потолок и обдумывая сегодняшний день. Изгой, которого общество отторгает от себя, обречён либо пропасть, либо прибиться к изнанке, к тёмной стороне этого общества. Осознавая, что среди обывателей я всегда буду белой вороной, я теперь довольно отчётливо видела свой дальнейший жизненный путь. Нет, я не могла отстроить свой храм, о котором утром говорил Алехандро. Его руины надёжно похоронили под собой людей, которые были мне дороги – Отто, Веру, Аню, доктора Хадсона… Разбирать завалы я больше не могла, да уже и не хотела…
Теперь я знала, к чему приложить усилия. Я должна была разрушить жизни тех, кто разрушил мой храм – найти всех до единого, кто так или иначе был причастен к событиям в интернате Каниди, и превратить их существование в кошмар. Я была готова дать себе ещё одну клятву, но, в отличие от уже полузабытой гигантской сферы, что уничтожила мой мир, людей вполне можно было отыскать. Пламя мести разгоралось в моей груди. Я с нетерпением ждала завтрашнего вечера, чтобы извлечь из предстоящей встречи максимальную пользу и начать движение к своей новой цели…
Глава XIII. Снег
… — Дядя Ваня, отзовись…
Мы только что миновали широкую дамбу, усеянную мостовыми кранами. Глайдер нёсся в метре над поверхностью ледяного покрова необъятного водохранилища, вздымая позади себя кипенный вихрь. Погода не подкачала – метель колотила по обшивке, завывала, казалось, прямо в салоне, а порывы ветра раскачивали машину, так и норовя опрокинуть её набок. Видимость стремилась к нулю, Марк выжимал из двигателей максимум, а я переключала частоты, пытаясь поймать наш канал. Наконец-то приёмник ответил:
— Припорошило вас снежком-то, поди? Как успехи с «Книгой»? Стоит оно потенциального пожизненного срока?
— Она тут. — Я машинально положила руку на сумку меж сидений. — Но пришлось немного пободаться. На нас спустили всех собак, так что забирай-ка ты нас побыстрее… Кстати, где вы сейчас?
— Примерно… Километрах в двухстах к югу от города. Я выйду вам наперерез, где водоём сужается в речное устье, оттуда уйдём на юг. Отбейтесь пока от преследователей. Конец связи.
Коммуникатор замолк, а я пробормотала: