Похищение быка из Куальнге

Автор неизвестен

— Какие же это условия? — спросил Айлиль.

— Пусть заберет он нашу молочную скотину, да пленников, что рождены в неволе и, укротив свою пращу, даст ирландцам хотя бы поспать.

— Кто ж передаст ему эти условия? — спросил Айлиль.

— Кто же, как не гонец Мак Рот, — сказала Медб.

Но отказался Мак Рот, ибо не ведал пути а не знал, где разыскать Кухулина.

— Спроси у Фергуса, — сказала Медб Мак Роту, — похоже, что он знает.

— Воистину и я ничего не знаю, — промолвил Фергус, — но

думается мне, что он где-то между Фохайн и морем, наедине с ветром и солнцем после бессонной ночи, когда в одиночку разил и крушил он врагов.

Правдой были слова Фергуса.

Много снега выпало той ночью, и оттого казались все королевства Ирландии бескрайним белым простором. Скинул с себя Кухулин двадцать семь рубах, навощенных и твердых, что ремнями и веревками привязывал он к телу, дабы не помутиться в уме от приступов ярости. Велик был воинский пыл Кухулина и такой жар шел от его тела, что растаял снег на тридцать шагов вокруг, н невмоготу стало вознице сидеть близ него, ибо велики были ярость и пыл воина, и страшный жар испускало его тело.

— Идет к нам одинокий воин, о малыш Ку! — молвил Лаэг.

— Каков он собой? — спросил Кухулин.

— Темноволос, широколиц и прекрасен, — отвечал Лаэг, — одет он в чудесный коричневый плащ, скрепленный бронзовой заколкой. Крепкая плетеная рубаха на его теле. Обутые ноги ступают по земле. В одной руке у него жезл из светлого орешника, а в другой заточенный с одной стороны меч с костяной рукоятью.

— Вот что, юноша, — сказал Кухулин, — это знаки гонца. Видно один из ирландцев идет ко мне с вестью.

Между тем приблизился Мак Рот к Лаэгу и молвил:

— Кому ты служишь, о юноша?

— Мой господин вон тот воин, — ответил возница.

Тогда подошел Мак Рот к Кухулину и спросил кто его господин.

— Мой господин Конхобар, сын Фахтна Фатаха, — ответил Кухулин.

— Ответь-ка яснее, — сказал Мак Рот.

— Пока довольно и этого, — молвил Кухулин.

— Укажи мне тогда, — попросил Мак Рот, — где разыскать достославного Кухулина, за которым охотятся ныне ирландцы.

— Что бы сказал ты ему, что не можешь сказать мне? — спросил Кухулин.

— От Айлиля и Медб явился я встретиться с ним и возвестить условия мира, — ответил Мак Рот.

— С чем же идешь ты к нему? — спросил Кухулин.

— Предложить всю молочную скотину, да пленников, что рождены в неволе, лишь бы усмирил он свою пращу, ибо не сладок громоподобный удар, что обрушивает он по ночам на ирландцев.

— Случись тот, кого ты ищешь, поблизости, — молвил Кухулин, — не принял бы он этих условии, ведь чтобы не осрамиться, забьют улады молочных коров для пирушек, гостей и поэтов, коль не сыщется яловых и возложат с собой несвободных женщин, отчего народится уладам дурное потомство.

С тем и вернулся Мак Рот обратно.

— Что ж,

разыскал ты его? — спросила Медб.

— Встретил я между Фохайн и морем юношу грозною, гневного, жестокого, угрюмого. Уж и не знаю, был ли это Кухулин.

— Принял он наши условия? — спросила Медб.

— Нет, — отвечал Мак Рот и поведал, что было тому причиной.

— Воистину с ним самим разговаривал ты, — молвил тогда Фергус.

— Пусть объявят ему новые условия, — сказала Медб.

— Каковы же они? — спросил Айлиль.

— Пусть берет он всю яловую скотину а пленников знатных, да усмирит свою пращу, ибо не сладок громоподобный удар, что каждый вечер обрушивает он на ирландцев.

— Кто же передаст ему эти условия? — спросил Айлиль.

— И вправду, кому же идти, как не мне, — молвил Мак Рот, — ибо теперь уж я знаю, где отыскать его.

Снова отправился он к Кухулину и сказал ему:

— Пришел я поговорить с тобой, ибо узнал, что ты и есть достославный Кухулин.

— Что же ты скажешь на сей раз? — промолвил Кухулин.

— Забирай всю яловую скотину и пленников знатных, коли усмиришь ты свою пращу и поводить ирландцам хотя бы поспать, ибо не сладок громоподобный удар, что обрушиваешь ты на них каждую ночь.

— Не соглашусь я на это, — ответил Кухулин, — ведь, чтобы не осрамиться, забьют щедрые улады яловых коров и останутся вовсе без скотины. К грязной и рабской работе у мельниц и квашен женщин свободных приставят улады. Не по душе мне, коли переживет меня хула на то, что знатных девушек и королевских дочерей превратил я в рабынь и прислужниц.

— Есть ли условия мира, с которыми бы ты согласился? — спросил Мак Рот.

— Воистину да! — ответил Кухулин.

— Поведай о них мне, — попросил Мак Рот.

— Клянусь, не услышишь ты их от меня! — воскликнул Кухулин.

— Отчего же?

— Если сыщется в вашем лагере человек, который их знает, — ответил Кухулин, — его расспросите. Если же нет, пусть впредь не приходит никто с предложениями мира, ибо поплатится жизнью за это.

Воротился Мак Рот в лагерь и предстал перед Медб.

— Ну как, разыскал ты его? — спросила королева.

— Да, — отвечал ей гонец.

— Что же, согласился Кухулин?

— Воистину нет, — молвил Мак Рот.

Тут пожелала узнать королева, есть ли такие условия, которые примет Кухулин, и рассказал ей Мак Рот о желанье, героя.

— Если найдется средь пас человек, что их знает, он и расскажет об этом. Если же нет, пусть никто не идет к нему впредь. Одно уж я знаю наверное — сам не отправлюсь к нему, даже если ты дать мне в награду власть над Ирландией.

Взглянула тут Медб на Фергуса и молвила:

— Каких же условий он требует?

— Нет тебе прока от них, — отвечал ей Фергус, но королева стояла на своем.