Похищение быка из Куальнге
Шрифт:
Затем приблизился к броду Кухулин, обнажил меч, взмахнув пм через плечо, и приготовился встретить Этаркумула.
— Чего ты желаешь, о юноша? — молвил Кухулин, когда подъехал к броду Этаркумул.
— Желаю сразиться с тобою, — ответил тот.
— Послушался бы ты моего совета и не приходил вовсе, — сказал Кухулин. — Не из желания защитить тебя говорю я это, а оттого, что вышел ты из лагеря под покровительством Фергуса, моего приемного отца.
С этими словами нанес ему Кухулпи удар фоталбейм и вырубил дерн из-под ног соперника, так что распростерся Этаркумул на
— Вот тебе урок, а теперь убирайся, — воскликнул Кухулпи.
— Не тронусь я с места, пока не сойдемся мы снова, — ответил Этаркумул.
Тогда обрушил на него Кухулин удар фэбарбейм и словно острой наточенной бритвой срезал Этаркумулу волосы от уха до уха и от лба до затылка, не пролив при этим ни капли крови.
— Убирайся прочь, — снова сказал Кухулин, — ибо покрыт ты позором!
— Не тронусь я с места, — ответил Этаркумул, — прежде чем в новом сраженье один из нас не добудет победу и не унесет с собой голову другого вместе с иною добычей.
— Быть по-твоему, — молвил Кухулин, — добуду в бою я победу, вместе с твоей головой и иною добычей.
С этими словами нанес Кухулин Этаркумулу удар муадалбейм в самое темя и до пупка разрубил его тело. Поперек пришелся второй удар Кухулина, и три обрубка разом рухнули на землю. Так погиб Этаркумул, сын Фид и Летринн.
Фергус, между тем, ничего не ведал о том поединке, да и не мудрено, ибо на ногах иль присевши, в пути иль походе, в битве, сраженьи иль схватке не случалось ему оборачиваться назад, дабы никто не сказал, что сделал он это из страха. Оттого и смотрел он лишь прямо да вровень с собой. Тем временем приблизился к нему возница Этаркумула.
— Где же твой господин? — спросил Фергус.
— Только что пал он у брода от руки Кухулина, — ответил юноша.
— Не пристало этому лживому оборотню, — вскричал Фергус, — бесчестить меня, обходясь так с пришедшим под моей защитой. Поворачивай колесницу, юноша, и поедем поговорить с Кухулином.
Повернули они назад и вскоре подъехали к броду.
— Зачем оскорбил ты меня, — сказал Фергус Кухулину, — обойдясь так с тем, кто пришел под моей защитой и покровительством?
— Взрастил ты меня и берег, — отвечал на это Кухулин, — что же сейчас тебе больше по нраву, мое иль его торжество и победа? Да разузнай у возницы, кто из нас в ссоре повинен.
— Воистину, лучше уж так, как случилось, — молвил тогда Фергус. — Благословение руке, сразившей Этаркумула.
Потом привязали они тело Этаркумула за лодыжки ивовыми прутьями и поволокли за его лошадьми и колесницей. Шел ли их путь через острые камни, оставались на тех камнях и осколках куски легких и печени Этаркумула. Стоило выехать на ровное место, как его раздробленные суставы опутывали ноги лошадей. Так и протащили тело через весь лагерь до самого входа в шатер Айлиля и Медб.
— Вот он, ваш юноша, — молвил Фергус, ибо всякому деянию свое воздаяние.
Громко вскрикнула Медб, показавшись у входа.
— Полным великой отваги и дерзости был юный пес, покидавший сегодня наш лагерь, — сказала она. Думали мы, что порука
— Что помутило ей разум? — воскликнул Фергус. Мыслимо ли простаку нападать на кровавого пса, с которым не могут сразиться и в схватке осилить лучшие воины четырех великих королевств Ирландии? Я и сам был бы рад ускользнуть от него невредимым.
Так погиб Этаркумул.
Здесь кончается рассказ о Схватке Этаркумула с Кухулином.
Тогда поднялся великий и доблестный воин из людей Медб по имени Нат Крантайл и отправился сразиться с Кухулином. Недостойным почитал он брать иное оружие, кроме трижды девяти жердей из падуба, заточенных, заостренных и обожженных на огне. Прежде него успел Кухулин подойти к потоку, над неверными водами которого возвышались лишь девять жердей, с которых он все ж никогда не оступался. Метнул Нат Крантайл жердь в Ку-хулина, но тот наступил на ее острие. Вторую и третью жердь метнул Нат Крантайл в Куху-лина, но с острия второй переступил Кухулип на острие третьей.
Меж тем показалась над равниной стая птиц. Сам словно птица устремился Кухулин за ними в погоню, дабы не упустить их и заполучить себе на ужин. Ибо все Похищение он питался рыбой, дичью и олениной. Увидев это, уверился Нат Крантайл, что в страхе бежал от него Кухулин и воротился к шатру Айлиля и Медб.
— Сам достославный Кухулин, о котором вы говорили, — молвил он, возвысив голос, — сейчас отступил предо мной и обратился в бегство.
— Знали мы, что так и случится, — сказала на это Медб, — куда уж безбородому юноше устоять против храбрых героев и воинов. Выпало ему сразиться с достойным мужем и немедля пустился он в бегство.
Воистину тяжело было слышать Фергусу, как насмехаются над бегством Кухулина, и тогда велел он Фиаху, сыну Фир Аба, отправиться поговорить с ним.
— Да скажи, — молвил Фергус, — что подобало ему нападать на врагов, пока отличался он в подвигах славных, но уж лучше б он спрятался, чем отступил перед одним из них.
С тем и пошел Фиаху, и вскоре приветствовал его Кухулин.
— Верю твоим словам, — сказал Фиаху. — Послал меня твой приемный отец и велел передать, что подобало тебе нападать на врагов, пока отличался ты в подвигах славных, но уж лучше б ты спрятался, чем отступил перед одним из них.
— Кто же из вас похваляется этой победой? — спросил Кухулин.
— Кто ж, как не Нат Крантайл, — ответил Фиаху.
— Как, — воскликнул Кухулин, — неужто но знаешь ни ты, ни Фергус, ни иные улады, что никогда не проливал я крови гонцов, возниц и безоружных. Не могу я напасть на Нат Крантайла, пока не возьмет он оружие, а не деревянную жердь. Скажи ему, пусть приходит завтра на рассвете, и уж тогда я не отступлю.
Долгим казалось Нат Крантайлу ожидание рассветной поры н наконец отправился он сразиться с Кухулином. Рано поднялся в тот день и Кухулин, и яростный дух овладел им. В бешенстве отбросил он складку своего плаща, что обвилась вокруг длинного камня. Вырвал тот камень Кухулин и остался он под плащом на теле. Весь исказился Кухулин и в страшном гневе не ведал, что делает.