Поход на Кремль. Поэма бунта

Слаповский Алексей Иванович

– Чиновники продолжают наглеть и выродились уже в особый класс, – продолжил Доктор Веб.

На это ему никто не возразил, хотя все были не согласны. Во-первых, почему выродились? Во-вторых, почему наглеть? Туманные формулировки.

– Силовые структуры прогнили, коррупция, злоупотребления, непрофессионализм, – нагнетал Доктор Веб.

– Прямо уж все прогнили? – опять урезонил Дайвер Пустыни.

Доктор Веб понял по неприязненным лицам подчиненных, что перегнул палку. В целях внутренней политики, пожалуй, нужно смягчить.

– Нет, – сказал он. – Подавляющее

большинство работают отлично.

– Это сколько? – спросил Дайвер Пустыни.

– Я же сказал – большинство.

– Вы сказали – подавляющее. А подавляющее – это сколько?

– Ну… Процентов шестьдесят… Или больше.

– Я полагаю, процентов девяносто, – встрял Скунсевич.

Все понимали, что Скунсевич врет, что на самом деле скорее подавляющее большинство нужно гнать поганой метлой и все строить заново, но это было неприятно признать, а цифра, названная Скунсевичем, с одной стороны, не отрицала, что кое-что не в порядке, а с другой – показывала, что в целом поводов для беспокойства нет. И Дайвер Пустыни знал, что Скунсевич врет, и Доктор Веб, и сам Скунсевич знал, но, если углубиться сейчас в эту тему, не останется времени для решения оперативных вопросов.

– Хорошо, – сказал Доктор Веб. – Потом будем заниматься арифметикой, а сейчас – что?

Дайвер Пустыни и здесь продемонстрировал свой ум: он понимал, что нужен конкретный ответчик, и пригласил на заседание Петра Глебовича Жеблова, командующего силами быстрого внутреннего реагирования. Также дожидались в особой комнате Шелкунов и Челобеев, временно покинувший место событий. Сейчас Дайвер мигнул Жеблову, тот грузно стал, показывая этим, что готов отвечать.

– Что будем делать, Петр Глебович? – спросил Доктор Веб.

– Признаю, – сказал Жеблов.

– Что признаете?

– За всем не углядишь.

– Вы знаете, что на улицах творится?

– Конечно.

– И что?

– Полагаю, воры должны сидеть в тюрьме.

– Какие воры? – поморщился Доктор Веб.

– Разные. В том числе те, которые призывают.

– Надо еще сначала доказать, что они воры, – с демократической улыбкой заметил Алишер.

– Посадим, а потом докажем. Легко! – заверил Жеблов.

– Свободны, – махнул на него рукой Доктор Веб, не скрывая разочарования.

Жеблов вышел.

Позваны были Челобеев с Шелкуновым.

– Какая-то странная информация у меня тут, – сказал Доктор Веб. – Кто-то кого-то задавил, в каком-то ресторане посиделки, пацана убили, еще одного покойника по улицам таскают, с севера тоже народ выдвинулся, это как понимать?

По поводу аварии у Шелкунова был готов ответ:

– Мой сын от первого брака сбил случайно пьяного, тот был жив, а помер уже потом в больнице, ведется следствие, а сына я наказал и отослал учиться.

Челобеев подхватил:

– А пацан к делу отношения вообще никакого не имеет, это просто местные менты схватили и неосторожно поступили.

– Зря Жеблова отпустили, – спохватился Гонщик.

– Без него разберемся, – отрезал Доктор Веб. – Какие будут предложения?

Собравшиеся начали выступать. Все было наглядно: перед ними стояли два виновника, и от

того, чья вина окажется больше, зависит дальнейший расклад. Настоящая суть ведь была не в том, чтобы действительно принять какие-то меры (что, впрочем, не исключалось), сколько в тайной борьбе двух группировок. С одной стороны была группировка Баскетболиста, Зятя, Гонщика, Джокера, Реваншиста, Коварства И Любви, Сапог Всмятку, которые были люди Дайвера Пустыни, а Челобеев был, в свою очередь, их ставленник. С другой стояли Заречный Англоман, Волга Впадает В Каспийское Море, Тень Тени, Унуноктий, Противник Бабы-Яги – люди Доктора Веба, а Шелкунов был их человек.

Поэтому все, что говорилось, у одних сводилось к тому, что виноват Челобеев, а у других – что виноват Шелкунов.

Те стояли ни живы ни мертвы, только сейчас догадавшись, в какой игре они участвуют, какую роль играют. Есть у татар и башкир такой вид развлечения во время сабантуя: садятся два человека на бревно с мешками и лупят друг друга. Вот они, Челобеев и Шелкунов, это мешки и есть.

Собравшиеся, полемизируя, разошлись, разрумянились, видно было, что это для них хоть и борьба, но на уровне спарринга, пока без очков.

Доктор Веб решил это прекратить. Он знал, что на сегодняшний день лучше для всех объявить ничью. И объявил:

– Генерал Челобеев, отправляйтесь туда, где были. Вы, Илья Владимирович, будьте готовы вступить в контакт с людьми, которые считают вас виновными.

– Я ни сном ни духом!

– Но считают же?

– Это их дело!

– Теперь и ваше. Все, вопрос решен.

– Там они какого-то еще заложника взяли, – брякнул Сапоги Всмятку.

Все сделали вид, что не слышали. Во-первых, сказано же: вопрос решен. Во-вторых, слов Сапог Всмятку никто никогда всерьез не воспринимал, хотя никто не мог и отрицать его серьезного участия в политической жизни, особенно в моменты выборов и голосований.

10

Челобеев с Шелкуновым отправились на одной машине в сторону Ленинского проспекта. По пути обсудили положение и сделали вывод, что отвечать должен истинный виновник. За считаные минуты они, позвонив помощникам, выяснили, кто конкретно виноват, и приказали доставить к месту конфликта лейтенанта Толоконько и сержанта Чихварева.

Чихварев, благоразумно отключив мобильный телефон и выдернув из розетки домашний, мирно спал. Родители ушли на работу, младшая сестренка – в школу, почему не поспать? Поспать Чихварев, сколько себя помнит, очень любит, до того любит, что ему даже во сне иногда снится, что он спит, – и он завидует, спящий, себе, спящему.

А Сережа Толоконько отводил в детский сад сына. Пути в садик было два: слева, через пустырь, поросший бурьяном, по натоптанной тропинке, и справа, по асфальтовой дорожке. По расстоянию одинаково, но Толоконько, естественно, предпочитал дорожку, а Митя всегда тянул к пустырю. Толоконько не понимал этого и, чтобы приучить к порядку и чистоте, водил по дорожке. Но сегодня Митя тянул очень уж настойчиво и говорил:

– Пойдем, покажу!

– Чего ты покажешь?

– Пойдем!

Ладно, пошли.