Похождение в Святую Землю князя Радивила Сиротки. Приключения чешского дворянина Вратислава

Радзивилл Николай Христофор

После того в полудни приехали есмы до Рамы града [599] , о котором Стефан Рагузин пишет, что не Рама, но Ариматия есть, вотчина (ojczyzna) Иосифа оного, который Господа, с креста сняв, схоронил. Знатно, что некогда град был велик и красен, ныне весь розвален; жители в нем арапляне, зелные разбойники, христианом главные недруги. Склонилися есмы (sklonili'smy sie) к монастырю розваленому, где странники приставают. Четыре тамо суть часовни: одна Никодима, который в нощи пришел был к Господу, купноже и со Иосифом, по сем помазав благоуханным муром, погребли. Сице изъявляют, что когда потом в Господа уверил, зде жил [600] и крест древяный устроил (хранят его ныне в Луце, граде италийском, в соборном костеле), о чем Стефан Рагузин в своих книгах пространно (szeroce) пишет. Хотели арапляне в нощи на нас напасть, но когда узрили, что мы не спали, не дерзнули. Однакоже зде странствующим опасно.

599

ib.: «Рама град».

600

ib.: «дом святаго Никодима».

Застали есмы зде несколко янычар. Между ими был некто Махомет, неучтивый и лукавый человек, который с нами приехал был ис Триполу. Тот пошол к старосте (do starosty) и, чтобы нас задержал, советовал, глаголя: что мы есмы не так бедные, како являемся, но [601] денег имеем доволно. И, безо всякого сумневания, пришли бы были есмы к великому опасению, когда бы наш сабадин араплянин нас не оборонил. Однакоже дали есмы тому старосте 10 цекинов, который нам к тому иерусалимскому янычару другаго, безопаства ради, придал. И з утра же (у нас) [602] в путь пуститися хотели, тот иерусалимский янычар с нами дале ехать не хотел, разве бы ему болши денег над зговор дата поступилися. Хотя при кадии [603] до Иопии (do Iope) града наняли есмы его за четыре цекины, однакоже турки имеют тот обычай, всегда учиненной, зговореной наем подвышити (и се от иных такожде отведали есмы), тогда и он не хотел дале, чтобы есмы ему за те 10 верст из Рамы до Иоппии града дали 2 цекины сверх уговору. Тот Раменский янычар говорил, ащели он не пойдет, тогда и аз остану. Сего ради паки принуждены были его подрядить, пачеже для того, что янычар Магометес (Mahometes), ничего доброго (nic dobrego), хотел нас в дороге убить, в

чем нас сабадин оберег и нам сказал. По многих тогда речех, дали есмы им денги, которыми кто зде много показывается, не малое есть опасение: кто бо изобилно оных выдает, тому турцы скорее сети подлагают.

601

ib.: «159 [лист]».

602

Это лишнее.

603

В рукописи ошибка: «от кадим», bo acz przy kadym.

Дорогою [604] доволно доброю [605] приехали есмы задолго до вечера до Иоппы града [606] . Град тот в Деяниих Апостолских доволно знатный. Убо зде [607] блаженный апостол Павел Табифу (Tabite) умершую воскресил, и зде по него Корнилий ротмист[р] (rotmistrz) из Кесарии, моля, дабы его посетил, приятелей своих послал. Град тот прежде сего на горе был, ныне же весь розвален, кроме единой башни, в которой караул живет. На брегу морском есть несколко древних палат, к которым склонилися (sie sklonili) есмы и зде застали сабадина нашего карамузан на устье (w porcie), еже тесное есть и уско место, и не ставают в нем, разве меншие суды. Оттоле, хотя был ветр погодной (pogodny), однакоже не могли есмы того дне ехати, для того, что в Лиде граде [608] (о котором в Деяниих Апостолских написано есть; идучи из Рамы по правой руке видели есмы его) турцы были, которые странников обыскивают и вещей их пересматривают, дабы каких товаров не вывозили; чего ради езду нашю отложили есмы до утра.

604

В рукописи ошибка: «дорога», в пол. droga.

605

Пол. dobra, ошибочно переведено «добрая».

606

На поле: «град Иоппа».

607

ib.: «160 [лист]».

608

ib.: «Лида град».

После того рано две ладии (nawie) меншие приплыли, которые ис Каиру до Дамяту (do Damiaty) Нилою (Nilem) рекою, а из Дамяту (z Damiaty) чрез море семо пришли. В одной были три человека италчиков, се есть: един епископ з двумя человеки и два попа франкишканского закона, которые во Иерусалим ехали. Епископ имянование свое таил пред нами, опасался, чтобы иным к ведомости не пришло, что прежде всего во Иерусалиме был, а оттоле пустився Египт и Синай видел. Наимал [609] ослы до Рамы, где имел караван ожидати, который из Газы [610] до Дамаску шел, потом во Алепу или Апамеи, оттоле паки в Царьград сухим путем ити имел. И когда выносился из ладии, пришли турки, которые нашея рухледи имели осматривать. А понеже епископ до Рамы спешился, турки прежде сумки его отворили, в которых изрядные всякие товары были (которых из Египта с собою вывез). Нашли имянно един ковчежик из жемчюжной матицы (macicy) с жемчюгом зело художно зделаны[й], в нем было маленких ящичков слоновых белых костей, а иные из разных драгих каменей уделаны. То все взяли у него турки, а когда он не имел, чтоб его словом заступил и как нибудь оборонил, зело во-истинну о тех и о иных вещех, ему взятых, печален бысть. Егда же узрил есмь его в тех бусурманских странах безпомочного, умолил есмь моих янычаров, чтобы его как-нибудь оборонили, и учих, что мне те его вещи случилося купити, аки бы мне самому. Еже по сем возвратил есмь ему все отай, за что он, мне зелное воздав благодарение, утку египетскую [611] живу з зелеными и лазоревыми перии, так самым естеством зело украшенную, на высоких ногах, даровал мне. Которую есмь с собою до Триполу града привез. Объявлял мне о чюдных египетских вещех и, чтоб есмь тамо ехал, зело возбуждал. По сем турки нашие осматривали рухляди, но понеже ничего, кроме [612] оливных крестиков и четок, из Иерусалима вывезеных, не обрели, тогда поизволили, чтоб мы в корабль вносили, чего христианом, без их позволения, чинити не достоит.

609

На поле: «161 [лист]».

610

В рукописи ошибка: «Гады».

611

На поле: «утка егпетская».

612

ib.: «162 [лист]».

И се ведати достоит, яко седалище (stolica) апостолское сему зде месту Иопе великое истинно прощение дало. Убо которые-нибудь странники зде приежджают (якоже прямо из Кипру и из иных мест христианских множество их пребывает, и мы есмы были постановили ехать), хотя б и добре иных Земли Святой места не посещали, толко бы на брегу Иопе стали, восприимут всякого прощения тако, како бы там те места лицами своими навещали. Поволено сие для того, что войны, арапскои разбои, поветрия, болезни, скудости многих странников задерживают и дале им ити оттоле не допущают.

Когда есмы до карамузану рухлядь свою внесли, встал ветр великий, средний между западом, однакоже ближайший севера; именуют его италчики меастро трамонтана (maestro tramontana). Ожидали есмы тогда, опасаяся, чтобы нас к горе, в море идущей, Иопе града блиской (за которою Кесариа град [613] лежит; есть об нем в Деяниих апостолских часто воспомянуто, когда ротмистра Корнилия святый Петр крестил, и камо святый Павел часто прихаживал, идеже и в темницу вовержен был, последиже и мученической коруне [614] , сиречь венцу, до Рима в корабле оттоле ехал) не пригнал [615] , ащели бы есмы двигалися. Под вечер же ветр утих, а мы, такожде падши на колена, Господу Богу благодарение воздаяли, яко нам сицевыя места, в них же спасение народу человеческаго действовати благоволил, осмотрети сподобил есть, провождая нас и с нами везде сый, таковою благостию и десницею и охороны своей показанием, что нам и влас един из главы не спал. Землю тогда Святую поцеловав, уже после запада солнца шли есмы на наш карамузан, сииречь карабль, но, для ветру, принуждены были есмы стати на котвицах [616] (kotwicach), где чрез два часа волны морские нас сюды и туды по морю носили. По сем была счаслевейшая погода, и того ради пустилися есмы, и прежде полунощи минули тую гору, зело опасную. Наступил ветер каурус (taurus), которого Италия маистро (maestro) называет, всячески угоден и нам потребны[й], которым веянием Кесарию град минули есмы. Равно со днем, гору (promontorium) Кармиль названу[ю], лежащу шестьдесят верст от града Иопи, увидели есмы. Под вечер град вдоль розволоченый (miasto rozwlokle), Сидон [617] названой, по единой стране минули есмы, а в самой вечер Тир град. Стоит тот град Тир [618] на округлом острове, прежде сего от земли седмьсот ступеней (krokow) разделены[й] глубоким морем; о том Плиниус летописец свидетелствует. Александр Великий, когда доставал его, камения накидав в море, с землею первое (pierwszy) сравнял, о чем Иосиф пишет. Нощию наступающи, был [619] ветр погодлив, и так за Вирит [620] (Beryt) град (пятьдесят верст от Триполу града) заехали есмы, и когда острейший ветр настал, по трех часах рано до Триполу, града сирийского, уже в другой ряд приехали есмы, земли такожде под Кармилем горы и Ливаном лежащие минув, возле которых из Иопа града едучи, волна морская нас носила. Но первым путем в осмнадцать часов уехали есмы были триста пятдесят верст, ныне две нощи и полтора дня ехати нам еще было, и то едва совершили есмы. Застали есмы в Триполе граде тот наш корабль виницыйский, которого есмы были в Кипре граде отпустили, при котором много свежих виницыянских кораблей было, чрез которых и мне из Литвы листы присланы были. А понеже в Триполу граде имел есмь много знакомцов, чего ради возрадуяся показалося мне, якобы до покою (wczasu) своего домашнего достигл был. Убо первогонадесятого дня иуниа (czerwca) зде из Триполу выехав даже до четвертонадесятого дня иулиа (lipca) [621] на коротком кавтанчике (каков у странников вместо епанчи употребляется) принужден был есмь лежати, кроме во Иерусалиме, где нам тюшаки (materacy) твердые законники давали; такожде и для странствующих была тамо постеля твердая, чего все мы как нибудь употребляли. И когда вышли на берег, шли есмы к граду, на леве в поле шатры Афера (Dzafer) паши (которому владение в Сирии на время дано было) видели есмы поставлены. Тот того ради тамо, по обычаю, лежал в поле, что еще подтвержения даного владения [622] (potwierdzenia daniny) не имел, и до Египту едучи, тако его тамо оставил есмь. Было с ним несколко сот конных, ис которых болтая часть имели рыси кожи на спинах навешены. Вшедши по сем в град, вошли есмы до виницыйского двора (karwaseryi), где нас, знакомыя поздравив, приняли приятно.

613

На поле: «Кесариа».

614

В подлиннике: na mecze'nska korone.

615

На поле: «163 [лист]».

616

На поле пояснено: «якорах».

617

На поле: «Сидон».

618

ib.: «Тур».

619

ib.: «164 [лист]».

620

ib.: «Вирит».

621

В рукописи ошибка: «иуниа».

622

На поле: «165 [лист]».

Случися здесь несчастная притча, юже по моему разсуждению написати потребно. Каплан [623] един, Антон назван, с града Панорма острова Скилии (сказано, что был попом в едином граде епископства Медиоламского) в карабле виницыйском (названым фалера) до Триполя града приплыл. Тот удался [624] (udal sie) тотчас против обыкновения иных странников к законником францышканом, где в субботу из утра мшу служил, а после мши тотчас к отцу квардияну пошол, извещая ему, яко когда о Святем Дусе служил мшу, объявил ему Господь Бог, чтоб веры християнские отверглся, на магометицкую обратился. То услышав, францышканский мних зело возмутился и наказал (napominal) онаго, дабы Господа Бога пред очесы своими держал, егоже и слуга и иерей был. Но тот забывчий (zapamietaly) человек, прежде как к мши пошол, толмача себе пред монастырем уговорил и, мшу отслужив, до каддего (do kadego) пошол, где застал у него торговых италийских людей, требования свои предлагающих. Которы[й] чрез [625] толмача велел ему говорить,

яко он есть каплан христианский, а занеже ныне о Духу Святом мшу действовал, от негоже ему объявлено бысть, дабы веру турскую приял. Каддый же его вопрошал: (аще ли трезв, или пьян есть, и) [626] аще о том добре размышлял? Он же отвещал сице: еще ничего есмь не ял и, добре о сем размыслив, к тому прихожу. Повелел тогда каддый, чтобы завой (zawoj) турской принесли, который на главу его вложил. Что когда сице учинилося, он отступник окаянный плакал, в сердцы своем в тое время что имел — Господь Бог сам весть. Из утра в воскресение 17-го дне иулиа со славою и радостию (как обычай есть, когда христианин обусурманится) чрез град его проводили и несли пред ним два прапорца Магометовых зеленых, на которых два хвоста морских коней висели. Сто янычаров с обоих стран с пищали и с трубами и с барабаны шли, и проводили его чрез улицу нашу, чтобы есмы на его несчасную победу смотрели. Но мы нароком окна позапирали, токмо в щели смотрили и видели его все нещастие. Млад был человек, лет тридесяти, черными власы обросл, ехал на лошади гнедой, на которой и сидети не умел, и не за узду, но за седло держался; лошадь под ним два янычанов проводили; чуга (czucha) на нем красной камки, стрелу в десной держал руке, перами к верху, а железом на низ. И тако по улицах градских [627] веселящеся с ним ездили. Последиже между лавками мясными в одной комнатке обрезали его. Убо турки не таким обычаем, как жидове, свое обрезание отправляют, — то обрезание ему велику скорбь (bole's'c) принесло, яко возвещают, что от того и умре. Однакоже того наши дошли (doszli), что он, быв в законе, зделал для некоторого прегрешения от кардинала именем Боромеуса, чего ради казнен быти имел; чего устрашаяся, прежде до Виницыи съехал, а после, всед на корабль, до Сирии пустился. Жид, толмач наш, сказал нам после, что его в конюшни каддего видел. Убо тотчас после того почитания драгое платие з таковаго верника (wiernika) снимают, а турки собирают и подают ему вспоможение (яко и сему сорок токмо цекинов собрали), а и того половину янычаном и веселым (muzykom), которые его провождали, дати должен, в конюшню его посылают, последиже пошлину ему постановляют. Узрев тогда он жида того, вопрошал, что о нем христиане глаголют. Говорил ему жид, яко зело о том воздивляются. Он же на се: паче воздивлюся аз (говорит), дивуюся, что со мною деется (в тое бо время скорбен был); токмо тем утешаюся, яко брата имею в Царьграде, иже такожде потурчился; к нему мне ныне ехать, и тако доброе, как и худое с ним терпети.

623

На поле пояснено: «поп».

624

На поле: «злополучный случай».

625

ib.: «166 [лист]».

626

Взятое в скобки в польском тексте не находится.

627

На поле: «167 [лист]».

Во все [628] то время, в которое есмы в Триполе граде [629] жили, все то, что было [заслуживающаго внимания, godnego] [630] , крепко осматривал есмь. Град, имеет стройные дворы и бани, посады, источников, садов, огородов и всякого овощу доволны (pelne). Зде суть и древеса, мори (mory) нарицаемия [631] , на ихже червие шолк делают; держат их и кормят, от чего арапские и срийские торговые люди неизреченное богатство собирают, великое множество шолку по всей Европи розсылаючи. Есть в садех дивное крысей [632] множество, которых они называют фараоновыми крысами, пачеже в деревнях; а те знатный вред земледелником творят, снедают куры и гуси. Пол-осмы версты от града ехал есмь к востоку солнца, где видел есмь мечеть турскую при брегу морском, а возле ее сажавка или купель, зело великая каменная, которая держит сладкую (slodka) воду и разных родств рыб множество. Турки веруют (доволно безумно), что те рыбы суть посвящены, и того ради, под смертною казнию, не волно никому ловити, разве (ащели добре паметую) единожды или дважды в год попы мало оных взять и к снедению употребляти могут. Дают им всегда жир, и чародеи (gu'slarze) тамо некакие чародействия (czary) творят.

628

ib.: «168 [лист]».

629

ib.: «Триполь град».

630

В рукописи ошибка: «у единаго».

631

На поле: «шелковица древо».

632

На поле: «крысы».

Есть такожде тамо возле моря башня каменная четвероуголная, зело высокая, с гербы шляхтича оного виницейского, который, понеже со единою арапкою грех телесный сотворил (который тамо над христианы смертию казнят), беду великую имел, и [633] таковою башнею, своим иждивением выставленною, едва откупился. В тоже время карамузан, сиречь карабль, приплыл, в котором и Секерецкая [634] , полская невеста, была. Велел есмь ей у единаго торговаго человека женатаго двор нанять, которая, понеже не поволено ей з двора выходить, явне было на турки из окна камением метала и несколко ушибла. Чего ради господин того двора не мало беды имел, понеже из его дому на турки метаху камение. Просил тогда, чтоб ея инде где поставить велел. Но понеже без караулу была, с двора абие збежала и с великою трудностию, даже третияго дне, сыскали в церкви святаго Иакова, в пол-осмы верстах от града от Триполя. Тая церковь вправде есть греческая, однакоже и католики действуют (odprawuia) свои службы. Тщался есмь по сем, дабы ея в корабли, в котором мои рухледи до Виницыи везено, место нанято было. Чего для, зело печална бысть, что болши Земли Святой видети не могла, и от той печали трижды в море скочила, так что едва ея исторгнули, дабы не утонула. После того велел есмь караул поставити, чтобы ея берегли.

633

ib.: «169 [лист]».

634

В рукописи: «Секерочка».

В тех временах емир Магомет, зело силный в Сирии Феницкой (Fenickiej) королик, араб белый, сын Мензур-Кондана, емир из Листру и Дербени (есть о тех градех воспоминание в Деяниих Апостолских), судия, въехал до Триполу в пяти сот конных и столикоже пехоты, с мушкетами. Но хотя тот амир был махомет[анин], однакоже имел рыцарей [635] воинских круг себе христиан, се есть — французов, о которых выше речеся; называют их друзианами, остаток еще тех, которые были из рук поганских Землю Святую вырвали, хотя от прародителей своих добродетелства далеча отошли. Веку был молодого, двадесяти лет, лицо имел толсто, зрение страшное. Сей есть он амир, о котором прежде сего писалося, како турки его зело боялися, чтобы со Аборисом не совокупился противо их. Султан турский на него того ради зело негодовал. Судяк (sedziak) некто имяше лист от того султана турского, чтобы ему отец того амира судятство (sedziatstwo) тех градов имянованых и морских триполских пошлин ему отступил. Что было неизреченною обидою амировою: понеже он, ради того чину и пошлин, зело великое число денег дал султану турскому — таким намерением, чтобы не инако, токмо яко судом некаким достаны те достоинства в дому его и при наследниках во веки по сему пребывали. Овоже когда зело древен стал амир, a нового судяка на его место послано, с печали или болезни умре. Тут сын его, младый амир (о котором глаголем [636] ), таким непригоством подвиженный, молодец (mlodzienec) усердный и смел, хотя едва осмонадесять лет имеет (maiac), стрелцов осмь тысящь изобрал и, выехав [637] до Листру, судяка, который отца выгнал, и много турков с ним убил, Листр, Дербень и пошлину триполскую отнял. Призвано его после указом к султану турскому; но он не стал. Велено ему на войну в Персиду ити, но он не ехал; но, собрав дванадесять тысящей воинских людей, ожидал конца, что бы болши султан турской хотел делать. Ныне толко едину тысящу человек с собою он до Триполу привел, три тысящи в граде (na zamku) своем, от Триполя в десяти верстах, оставил, а [в] другом, лутчем и крепчайшем, называют его Газыр (Gazyr), который еще из моря на дивно высокой горе стоит, издалече видели его есмы близко Вирита (Berytu), четыре или пять тысящь готовых имел. А то все того ради, что он в тое время будущего в Триполе граде Дзафир-баши [638] зело опасался. Однакоже, назаутр зело рано, тысящу человек с собою взяв, ехал на встречю против того паши, который из табор своих (z obozu) мало выехал был тешитися. Аз, дабы их обоих купно видети мог, и сам ехал есмь в поле. Возвращался тогда паша, с четырмя ста конми, во одежде червчатой золотой (w szacie zlotoglowu czerwonego), на лошади ясногнедой (iasnogniadym). Ему же паше емир заехал и по единой стране своими людми стал, где, против (wedle) извычаю народу того, с поклонением сдравствовалися купно. По сем паша [с]сел с лошади под шатром (люди и з единой страны стали); амир также в камке темновишневой (w bronatnym adamaszku), перед шатром [с]сел (zsiadl) с своего карего коня; воинские же конные люди его долгим рядом [639] стали; но и пехоты болши и мужественнейших людей имел он, нежели паша. Розговоры были у них час время. Егда паша спрашивал его, чего ради он противляется султану турскому, он же на сие со многими словы отвещал, невинность свою указуючи. И после того розъехалися. Чаус [640] всегда по правой руке емира стал (та убо страна у турков плошейша, podleysza, есть), который был над збором (clem) триполском, часть с него давал до казны султановой, по обыкновению. Емир имел две жены, но ни с которою в совете жил: человек жесток и страшен был и со всех мер (ze wszech miar) злаго жития. Отъехавше от паши, игру или учение с своими мауры отправлял (где разное метание копий было), сам скор и доброй (nielada) ездец, всех к той охоте возбуждал. Слуги его великую имели приязнь с францышком Тестарозом (Testarosa), стряпчим (agentem) в тех градах речи посполитой Виницыйской, которая приязнь была между ими для пошлин всяких товаров, о[т] которых тойже стряпчей платил. Аз, понеже жил есмь во дворе (karwaseryi) виницыйском, в котором старейшым был тот же францышек, тогда [641] таковым случаем обо всем, что тамо промеж ими деялося, ведомость приял есмь: убо христианину к шатру паши блиско приступити не годится. Ожидали есмы на поле возвращающагося емира, которого [642] слуги нас привели во едино время тамо, где сам пребывал, где арапы, при свечах и бытию его, немного заслонившися, мерзские и неподобные, пачеже непристойные плясания и скоки отправляли. Был такожде тамо един турченин, который по верви ходил, что в тех странах не новина. И таковые утехи емир три дни в дому своем строил, знатных господ арабских и турки доволством и изобилием потчивая. О чем паша зело негодовал. Явно оглашено в Триполе граде, что паша Ибраим, египетский владетель, от султана восприял по указу, чтобы, оттоле едучи, войско в Триполь град поворотил и емира поимал, для зломнителной (podejrzaney) его великой силы. Такожде вси рекли, что емир, ащели управою (prawem) немочно оборонитися ему, саблею мир искати будет, хотя бы ему и пришло погинути, якоже и сам по себе сие показывал, не утаяся, когда и грады крепкие и отчину и маетности зело великие имел. Персидом (Persom) желателный был, и когда о пагубе турков вести слышал, радовался. Умышлял однакоже и на другую страну, кость (kostke) воинскую сум[н]ителную разсуждая, како бы Ибраима пашу дарами над похвалу людскую богатыми умирити и милость себе у него сыскати могл.

635

На поле: «170 [лист]».

636

В рукописи ошибка: «глаголет».

637

На поле: «171 [лист]».

638

На поле поправлено: «п[аши]».

639

На поле: «172 [лист]».

640

На поле поправлено: [чау]ш.

641

В рукописи ошибка: «когда».

642

На поле: «173 [лист]».