Покушение
Шрифт:
– Кто воздержался?
Всеобщее молчание телодвижений.
– Не понял вашей позиции, товарищ.
Головы собравшихся повернулись назад. Владимир ощутил себя в центре внимания, будто он все еще держал плакат со Сталиным в окружении «парада». Озадаченные взгляды давили физически.
– Как вас по имени-отчеству? – настаивал розовощекий.
– Владимир Джонович. Стародубцев.
– Владимир Джонович, вы не проголосовали ни «за», ни «против», ни «воздержались».
– Я не знал, что тоже… имею право.
– Каждый из присутствующих имеет право. Как делегат! Таков
Володя поднял руку вместе со всеми.
– Единогласно! – «Полководец» расплылся в широкой улыбке. – Как в старые добрые времена.
– Наш человек, – одобрительно шепнул старик в казачьей форме мальчишке.
– А сейчас у нас остались сплошь приятные вручения. Кто за то, чтобы нашего единственного октябренка Николая Кевиновича Занозу принять в пионеры?
Программист в темноте увидел, как зарделись щечки пацана. Старик приобнял, точно внука. Вновь проголосовали единогласно. Мальчик робко подошел к лидеру партии. Либерзон-Пустовайло торжественно повязал на детскую шею красный галстук. Раздались громкие продолжительные аплодисменты. После всеобщего одобрения, похлопывания по плечам, пожимания руки, малыш сел на стул с вытянутой спиной, словно памятник себе. Глаза горели вечным огнем, грудь ходила ходуном, сердце выпрыгивало от волнения.
– И еще одно, – продолжал организатор. – Предлагаю включить Стародубцева Владимира Джоновича в кандидаты коммунистической партии Соединенных Штатов России, товарищи! Прошу голосовать.
На сей раз краснел программист, воздержавшийся от поднятия руки. Обескураженный таким поворотом, он вжался в стул и часто мигал глазами из-под очков, трезвея со скоростью кометы.
– Единогласно! – констатировал Джейкоб-Иван.
Глава партии подошел к потенциальному однопартийцу, жестом попросил встать. Владимир смущенно поднялся, отводя взгляд. Организатор прикрепил на лацкан пиджака гостя красную звездочку с портретом зрелого Ленина. Володя не успел опомниться, как незнакомые люди окружили, похлопывали по плечам, приветливо улыбались, как пионеру. Последним, с чувством, пожал руку казак. Новичок даже ощутил торжественность момента, слегка проникся.
– На этом наше собрание прошу считать закрытым. С протоколом все желающие могут ознакомиться на сайте партии.
Стенографистка добила по планшету последние «аккорды» и выразительно кивнула. Народ начал неспешно расходиться, ведя тихие беседы, толпясь в прихожей. Многие вновь поздравляли мальчика, подбадривали ласковым словом. Поздравления принимала и мать пионера, с застенчивостью деревенской женщины. «Полководец» придержал Стародубцева за локоток.
– Поздравляю, Владимир Джонович! Это большая честь для любого гражданина – стать членом легендарной партии коммунистов. Со временем, конечно. Пройдя ряд испытаний, доказав преданность интересам трудящихся. Велкам! Жаль, что вы опоздали на собрание, но ничего. Включайтесь в партийную работу! Вы кто по профессии?
– Программист.
– Отлично! У нас к вам будет первое партийное задание – изучите наш сайт на предмет дизайна и эргономики. Подправьте, если потребуется.
Протрезвевший до нуля Володя задумчиво побрел к двери. Денек под стать вчерашнему, с головокружением от впечатлений. Некогда могучая партия дошла до вырождения. Он много читал о прошлых успехах, освоении космоса, стабильной жизни населения. Сейчас они тихарятся по квартирам, изображают кипучую деятельность, будто не понимая – это фарс. Никакой силы не представляют и не будут. Уже не дадут. Игра в политику без права на верх. Мыльные пузыри. Раздувание ноздрей. Он снял значок и бросил в бортовой карман.
Допив коньяк, программист завалился на боковую. Хорошенько выспавшись, он поднялся обновленным, готовым к свершениям. Тщательно выбрившись пятилезвенной бритвой, Стародубцев направился в турагентство. Настроение солнечное. Беспричинная улыбка на лице. Пальцы барабанят по подлокотнику в такт музыке.
Когда Владимир вошел в офис, Фиксач задумчиво смотрел в потолок, подумывая о закрытии фирмы. Завидев клиента, он подскочил и встретил с распростертым рвением. Несмотря на отказы, перед Володей встала чашка кофе, в руках появилась сигара. Выслушав направление поездки, Майкл удивленно вскинул глаза, невольно хрюкнул.
– Вы снова хотите в август 1918-го? Время, где вас ограбили уже через час?
ГЛАВА IV
Программист кивнул, хотя понимал, – в глазах директора турфирмы выглядит идиотом. Решимость, словно маятник, качнулась в противоположность. Час назад дело казалось беспроигрышным, сейчас неподъемным и напрасным, как Сизифов камень. Стародубцев поправил очки, скрывая сомнения.
Турфирмист шмыгнул и причмокнул.
– Надеюсь, возьмете страховку?
– Ноу.
Фиксач скривил губы, поглядел с глубоким сожалением, но быстро вернулся к воодушевлению. Любой каприз за ваши деньги. Этот очкарик уже продлил агонию фирмы, сделает еще один вклад – прекрасно.
– Окей. Цена прежняя, – обозначил Майкл и воззрился на посетителя.
– Хорошо, только я возьму с собой не тысячу, а пятьсот долларов.
Директор быстро забарабанил по планшету. Клиент все-таки подарок. Большинство уже на втором визите требует скидку, плачется на недостаток средств, тяжкую долю, тотальную экономию. А кто пожалеет Майкла Фиксача? Кто подаст на ипотеку, содержание фирмы, налоги? Кто заплатит за ежедневное кафе? Турфирмист жил один и не умел готовить.
Мужчины соприкоснулись запястьями, проведя транзакцию. Владимир снова почувствовал тяжелую руку собеседника. Майкл проводил гостя в комнату с машиной времени, снисходительно пожелал:
– Гуд лак.
Володя кисло улыбнулся. Фиксач хотел хлопнуть по плечу, как в прошлый раз, но поостерегся. Держать дистанцию или вести себя по-дружески? Может, он суеверный, или в следующий визит потребует скидку, или вообще не придет. Сейчас не попросил и на том сенкью. Директор решил пока не панибратствовать, не отпугивать фамильярностью. Возможно, эта «курочка» еще принесет золотые яйца.