Полёт Ночных Ястребов
Шрифт:
Мальчики последовали его указаниям, и через мгновение оба начали яростно кашлять, их глаза слезились. Зейн хриплым голосом сказал:
— Черт возьми, Калеб, ты что, пытаешься нас отравить?
— К этому нужно немного привыкнуть, Зейн, но ты полюбишь его, — успокоил его Калеб.
— Он жжет, как раскаленный уголь, — сказал Тад, вытирая глаза рукавом туники.
— Подожди немного, он согреет твое нутро, — сказал Калеб.
Зейн шмыгнул носом.
— Не то чтобы я считал это хорошим, но дай мне попробовать еще.
Калеб снова
— Думаю, я буду пить только эль, — сказал Тад.
— Не знаю», — ответил Зейн. — Что-то в нем мне нравится.
— Ты многообещающий молодой человек, Зейн Кафрри, — сказал Калеб, смеясь.
Тад, покраснев от виски, сказал:
— Ого. Я чувствую, как оно вдарило мне в голову! Люди Кинноха говорят, что у него «недостаток», и они знают, о чем говорят. — Он указал на другие футляры. — Что ты собираешься с ним делать?
— Отвезу отцу в подарок. Для него мало что ново, так что я подумал, что он оценит это, — ответил Калеб.
— Почему ты даришь это нам?» — спросил Тад. — Спасибо, но зачем?
— Чтобы отвлечь вас от воображаемых неприятностей, — сказал Калеб. — Если бы я позволил вам пить в одиночку, произошло бы две вещи. — Он поднял палец, наливая еще по стаканчику. — Во-первых, вас бы дразнили другие мужчины, зная, что вы уже почти год ссоритесь из-за Элли. Во-вторых, вы бы просто подрались с Грэмом.
Мальчики быстро выпили виски и, похоже, начали привыкать к нему. Калеб снова наполнил их стаканы.
— Вот, возьмите еще.
Мальчики выпили четвертый стакан, и глаза Тада начали закрываться.
— Ты нас спаиваешь. Я это чувствую.
Калеб снова налил стаканы и сказал:
— Еще по одной и в самый раз.
Зейн спросил:
— Для чего? — его речь уже становилась невнятной.
Калеб спрыгнул с повозки.
— Напиться до беспамятства, чтобы быть не состоянии затеять драку.
Он толкнул Тада, который шатался, пытаясь удержать равновесие.
— Пойдем, — сказал Калеб.
— Куда? — спросил Зейн.
— К маме и в свои постели. Ты вырубишься через пять минут, и я не хочу тебя тащить.
Мальчики никогда не пили ничего крепче виски и молча последовали за Калебом. К тому времени как они добрались до дома, оба уже не могли стоять на ногах. Калеб провел их внутрь, уложил на спальные матрасы и покинул дом.
Когда он вернулся на фестиваль, потребовалось всего несколько минут, чтобы найти Мари. Увидев его, она спросила:
— Что ты с ними сделал?
— Сильно напоил их.
— Как будто им нужна была помощь в этом, — ответила Мари, с тревогой осматриваясь вокруг. — Где они?
— Дома, отсыпаются.
— У них было не достаточно времени, чтобы так напиться, — её взгляд потемнел.
Калеб поднял бутылку с виски, которая была почти пуста.
— Они только что опрокинули по пять двойных порций за пятнадцать минут, значит, успели.
— Ну, по крайней мере, они не будут беспокоить
— И нас тоже, — добавил Калеб с улыбкой.
Мари, закатив глаза, ответила:
— Мне всё равно, насколько они пьяны, Калеб. Если они дома, значит, тебя там не будет.
— У меня уже есть комната в гостинице, — усмехнулся Калеб. — Если мы отправимся туда сейчас, никто не заметит, как ты поднимешься со мной наверх.
Она обняла его.
— Как будто меня волнует, что подумают люди. Я не девица, пытающаяся поймать молодого жениха. Я хватаю счастье, где могу, и если кому-то есть до этого дело, то это не важно.
Калеб притянул её к себе.
— А те, кому не всё равно, не возражают.
Они обошли толпу и направились к гостинице.
Их любовные моменты были наполнены остротой и страстью, как никогда прежде, и, когда они после этого лежали, положив голову ей на плечо, Калеб спросил:
— Что тебя беспокоит?
Мари знала, что одна из причин их притяжения друг к другу заключалась в его способности точно чувствовать её настроение.
— Тад спросил меня, собираемся ли мы пожениться.
Калеб на мгновение замер, а затем выдохнул:
— Если бы я когда-нибудь и женился, Мари, то это была бы ты.
— Я знаю, — ответила она. — Но если ты не хочешь остаться, жениться на мне и стать настоящим отцом для мальчиков, тебе придётся забрать их с собой.
Калеб сел на локти и посмотрел на неё сверху вниз.
— Что?
— Ты же видишь, как им тяжело, Калеб. У них нет будущего. Мне пришлось продать ферму, и эта монета не будет вечной, даже если я выращу большую часть еды в саду. В одиночку я справлюсь, но кормить растущих мальчиков — это другое. Их некому научить земледелию, и нет гильдии, чтобы обучить их ремеслу. Два года назад все мальчишки в Выборе пошли в подмастерье к фермеру, торговцу, моряку или в гильдию, но мои остались одни. Они всем нравятся, и если бы кто-то хотел помочь, Тад и Зейн уже были бы подмастерьями. Но работы здесь нет. Если ты не возьмёшь их с собой, они станут бездельниками или ещё хуже. Я лучше потеряю их сейчас, чем буду видеть, как их повесят за разбойничество через несколько лет.
Калеб долго молчал.
— Что ты хочешь, чтобы я с ними сделал, Мари?
— Несмотря на домотканое одеяние и кожаные сапоги, ты солидный человек, по крайней мере, твой отец. Ты повидал мир. Возьми их с собой в качестве слуг или подмастерьев, или отвези в Крондор и найди им там работу. У них нет отца, Калеб. Когда они были маленькими, им нужна была только мама, чтобы вытереть нос и обнять, когда им было страшно. Мы много делали этого после того, как родных Зейна убили во время набега троллей. Но в этом возрасте им нужен мужчина, который покажет им, что делать и чего не делать, вдолбит в них смысл, если потребуется, и похвалит, когда они хорошо справятся. Так что, если ты не хочешь жениться на мне и остаться здесь, хотя бы возьми их с собой.