Полет Ящера
Шрифт:
– Ох, побеседовал бы я с твоими балагурами!
– Побеседуешь, Ящер! Смею тебя заверить, очень и очень скоро.
– Не надо с ним так, – мягко проговорил человек, сидящий в углу. До сей минуты он хранил молчание, и только сейчас я сообразил, что это Кора. Из-за бьющего в глаза яркого света я не мог его толком разглядеть, но голос узнал тотчас.
– Что вы в самом деле! Давите, ругаетесь… Ящер – человек неглупый и, конечно, понимает, что пойман с поличным, прижат, как говорится, к стенке. Так что обойдемся без угроз и рукоприкладства. Уверен, он все расскажет
– Что вы хотите от меня услышать?
– А вы не догадываетесь? – Кора участливо подался вперед, щелкнул выключателем, погасив ужасную лампу. Левой рукой деликатно прикрыл правую, видимо стыдясь зэковской татуировки.
– В сущности, мы могли бы обойтись без вас, Павел Игнатьевич. Информации более, чем достаточно. Вина Москаленко, Хрущева и прочих бунтовщиков доказана. Кое-кого нам, конечно, не удалось взять… Я хочу сказать – взять живым, однако большая часть заговорщиков уже сидит в камерах. Среди них более половины – ваши люди.
Я ошарашенно помотал головой. Бред продолжал раскручиваться диалектической спиралью – чем дальше, тем страшнее.
– Да, да! Именно ваши люди! И не надо разыгрывать удивление, Павел Игнатьевич. В действительности все вы, разумеется, знали. Или, как минимум, догадывались. Готовился самый банальный переворот. В лучших традициях России-матушки. Командующий войсками Московского военного округа генерал Москаленко ввел в столицу танки, и одновременно особым приказом были подняты по тревоге войска ПВО с дислоцированными поблизости дивизиями.
– И как ведь подло все было задумано! – вмешался Поэль. – Заранее услали Лаврентия Павловича в ГДР – якобы для подавления манифестаций. Все решили проделать тишком, за спиной!
– Верно, – с тем же грустным оттенком в голосе подтвердил Кора. – Именно в его отсутствие развернулась бурная подготовка грядущих арестов.
– Трепетали, твари! – прорычал Поэль. – Вибрировали!.. Хотя, по совести сказать, правильно делали! Еще пару месячишек, и все Политбюро было бы ликвидировано. Этот гадюшник давно уже затевал козни против власти. Еще при Иосифе Виссарионовиче. А о том, что Берию чтят и уважают как в армии, так и в МВД, они, конечно, знали. Никто об аресте даже не заикнулся бы! Просто не хватило бы отваги!..
– Коллега прав, – мягко подтвердил Кора. – Это у вас из Лаврентия Павловича почему-то вылепили этакого монстра. Надо было на кого-то свалить все политические перекосы, вот и свалили. На деле же этот человек пользовался огромным уважением и любовью.
– Кому ты это объясняешь! Что он понимает в подобных вещах! Он же насквозь купленный! Что ему страна! Что ему благосостояние народа!.. – потрясая кулаками, Поэль тяжело прошелся по комнате. – А ведь какую блестящую программу готовил Лаврентий Павлович! Не чета вашему Мишеньке! И национальных вывихов никогда бы не допустил.
– И не допустит!
– Да уж это наверняка!.. – Поэль приблизился ко мне, вплотную приблизил рыхлое лицо. – А помнишь, как ты меня к дереву привязывал? Помнишь ту яму на поляне?
Я невольно содрогнулся. Разумеется, я все помнил.
– Рольки-то поменялись, а, Ящер? – он хохотнул.
– Не
Ладонь Поэля вновь обожгла мою щеку. Голову крепко мотнуло.
– Ну что? Будем говорить?
– О чем?
– Как о чем? О твоих фокусах, голубь мой ясный. Это ведь твои парни устроили на Малоникитской побоище?
Я нахмурился.
– Ты имеешь в виду ресторан «Южный»?
– Хочешь, называй его южным, а хочешь, северным, только на самом деле это особняк Лаврентия Павловича. Сам Сталин разрешил ему там поселиться. Еще в старые добрые времена. А вот зачем туда сунулся ты, мне совершенно не ясно. Может, растолкуешь?
Я молчал.
– Между прочим, Август твой повинился, рассказал, что в доме было полным-полно ваших «жучков». И с Москаленко, судя по всему, у тебя была налажена отменная связь. Впрочем, ты ведь его называл иначе.
– Не понимаю…
– Брось! Все ты прекрасно понимаешь, конспиратор хренов!
Что-то скрипуче провернулось в голове, я с усилием выдавил из себя:
– Васильич?
– Ну наконец-то! – Кора хлопнул себя по колену. – Разумеется, он!.. Вы поймите, Павел Игнатьевич, мы не давим на психику и ничего не выдумываем. Всю информацию целиком и полностью дает нам сам подследственный. Вот вы напряглись и поняли, кто есть кто. Может, еще не до конца поняли, но начало положено, все остальное – дело времени. Уверен, очень скоро картина для вас окончательно прояснится.
– Полезно бы дать ему почитать показания Каменева с Зиновьевым. – Проворчал Поэль.
Кора кивнул.
– Да уж, вот где настоящее творчество! Какие акценты, какая фразеология! И никто их пальцем не тронул, клянусь вам! Сами все прочувствовали. Потому что повторяю: главное для наших клиентов – задуматься! – Кора рассудительно кивал в такт своим фразам. – Чего греха таить, всем нам есть, над чем поломать голову, в чем повиниться. Беда только в том, что не хочется нам этого делать. Не хочется – и все тут! Вот и приходится господам следователям чуточку перегибать палку. Их можно понять. Да, да! Они ведь искренне хотят помочь подследственным! У иных просто сердце кровью обливается, – переживают после допросов, заснуть не могут. Все из сострадания к клиентам… Признайтесь, вы ведь и сами мучились в последнее время? Наверняка ничего не могли понять. Голоса какие-то потусторонние, кошмары во снах, интриги. Этак у кого хочешь голова кругом пойдет. Вот и рассудите, может, пора кончать с этим загадочным туманом? Мы со своей стороны готовы вам помочь. Так сказать, подставить плечо. Вы только обопритесь!
– Во-во! Считай нас своими ангелами-хранителями, – ухмыльнулся капитан Поэль.
– Пожалуйста, не примите это за иронию! – подхватил Кора. – Мы в самом деле стремимся облегчить ваше положение, вытянуть вас из той трясины, в которую вы угодили.
Я хмуро глядел на «помощничков», пытаясь угадать по лицам, куда именно они гнут. Если эти стервецы играли, то играли, надо признать, на редкость виртуозно.
– Ну же, Павел Игнатьевич, решайтесь! Вы же сами видеть, как нам не хочется прибегать к крайностям.