Полное Затмение
Шрифт:
В десяти ярдах капитан неофашевского патруля изумлённо выдохнул:
— А это что ещё за херня?
Клэр чуть не разрыдалась от беззвучного хохота.
— Какую музыку он собирается сыграть? — шепнула она.
— В основном ретро-рок, двадцатый век... но не только, — пробормотал Остроглаз.
Рикенгарп для начала выдал Города в огне рок’н’ролла от Blue Oyster Cult [60] , потом резко перешёл к Горящему Лондону от The Clash, а после этого — к соло-версии Белого света/Белого
60
Группа, с которой тесно сотрудничал сам Джон Ширли.
Было ещё достаточно темно, и Остроглаз повёл остальных по периметру площади, меж развалин и мёртвых фонтанов, к Елисейским полям.
Рикенгарп перешёл от Sisters of Mercy к каверу на Дырявую голову Nine Inch Nails.
— Голова моя в дупель дырявая, — орал он, — и черна, как твоя душа! Лучше сдохнуть мне шавкой легавою, чем признаться, как ты хороша-а-а-А-А-А!!!
Голос его гремел над Елисейскими полями и широченной истерзанной площадью Звезды. Гулявший по площади ветер украшал каждый аккорд Уличного бойца прекрасной, как распущенный павлиний хвост, звуковой дисторсией.
Остроглаз недоверчиво хмыкнул и поднял пулемёт.
— Господи, — пробормотал он. — Он их на полном серьёзе выманил!
Они прятались за опрокинутым выпотрошенным транспортным грузовиком. Остроглаз пролез в кабину и посмотрел на площадь через решётку радиатора. Там и сям, как грибы после дождя, возникали солдаты ВА. Фашисты в недоумении задирали головы к Арке. Но Рикенгарп мог неправильно просчитать их реакцию. Если не заглотят наживку, Остроглаз и Клэр обречены.
Рикенгарп, исполнив несколько композиций культовых групп середины 1980-х — The Clash, Dead Kennedys, The Fall, New Order, U2, The Call — перешёл к Реквиему от Killing Joke, а потом плавно переехал в девяностые с Иногда лучше умереть от Panther Modern [61] .
61
Уличная банда с почти аналогичным названием (Panther Moderns) фигурирует в Нейроманте Уильяма Гибсона.
Он сделал паузу, наслаждаясь пьяными осцилляциями аккорда, и заорал:
— Эй вы, напыщенные уроды! Испугались гитары?
Так громко, что в усилителе затрещало. Но они его, несомненно, поняли. Ещё громче:
— ВЫ! ДА, ВЫ, ГЛИСТЫ ЧЕРНОЖОПЫЕ! ДА, ВЫ, СЕЛЮКИ С ПРОМЫТЫМИ ВОШКАМИ! ДА-ДА, ИМЕННО ВЫ, РАСИСТЫ-ГОВНОЖОРЫ, СВОЮ КУЗИНУ В ЖОПУ ТРАХАЮЩИЕ! ПОЗВОЛЬТЕ УТОЧНИТЬ: Я ГОВОРЮ С ТЕМИ НАЦИСТСКИМИ ЧЛЕНОСОСАМИ, КОТОРЫЕ СВОИ ЖОПЫ ВОН ЗА ТЕМ УКАЗАТЕЛЕМ У ВХОДА В МЕТРО ПРЯЧУТ! ВЫ ЧО, ГИТАРЫ ДО УССАЧКИ ИСПУЖАЛИСЬ? ДАВАЙТЕ, ВЫЛЕЗАЙТЕ НА СВЕТ, ЕБАНУТЫЕ УРОДЫ!
ВАшники ещё с минуту напряжённо совещались, потом командир фашистского отряда отдал приказ. ВАшники окружили Арку и обстреляли её из автоматов. Во все стороны полетели каменные осколки, поднялось и стало разбухать облачко пыли. Рикенгарп издевался:
— ДАВАЙТЕ, НЕ ССЫТЕ,
Юкё выждал, пока неофашисты выберутся в зону поражения. Две ракетницы были готовы к бою. Юкё запустил их одновременно.
Перед Аркой, как великанские пальцы, взметнулись столбы пламени. Один, два, три. С утренних небес пошёл дождь из металла и бетонной крошки. Расцвёл и опал пылевой цветок.
Рикенгарп играл Найти и уничтожить от The Stooges.
Двенадцать бойцов ВАшного спецназа остались валяться перед Аркой, безгласные и недвижимые.
Ещё шестеро бежали к Арке — Юкё срезал их короткими точными выстрелами. Покатилась новая волна — бойцы искали укрытия в ямах от взрывов и оттуда пытались достать стрелка.
Юкё сновал по Арке, пригнувшись совсем низко, но продолжал метко стрелять. Угол обстрела у него был куда лучше, чем у фашистов.
Гитара Рикенгарпа мрачно завывала и ревела над полем боя, не смолкая ни на миг.
Юкё обстрелял площадь Звезды из M83, попал в командирскую палатку, и та загорелась. Ещё череда выстрелов из М83, и ещё. ВАшники в панике бросились кто куда, разорвав строй.
За горящей палаткой, в сорока метрах перед собой, Остроглаз увидел желанный вестибюль станции метро.
— Бежим! — заорал он. — Это шанс! Давайте, давайте!
Он схватил Клэр за локоть и поволок за собой. Сзади бежали Бонхэм и Курланд. Предстояло пересечь неприкрытый пешеходный переход. Они почти достигли метро, когда перегруппировавшиеся часовые их заприметили.
— Ложитесь! — заорал Остроглаз. Они с Клэр залегли за вывороченным из асфальта фонарём.
Бонхэм бросился ничком, где стоял. Курланд в панике закрутился на месте, закричал, суматошно озираясь:
— Надо вернуться! Надо...
Выстрел разорвал его рот, выбил передние зубы, прогрыз носоглотку, вышиб мозги и раскровянил затылок. Он рухнул, как марионетка, которой ниточки перерезали.
Автоматчик стрелял из театрального киоска: ствол дымился в дыре между афиш, приглашавших на очередной спектакль в Le Opera. Фашист засел в «слепом пятне», где Юкё было сложно его достать.
— ЭЙ, ТЫ ТАМ, В КИОСКЕ! — прогремел голос Рикенгарпа. Он деланно хихикнул в микрофон, и усиленный «маршаллами» смешок раскатился над площадью Звезды, подобно пушечному залпу. — ЭЙ ТЫ! ТЫ, С АВТОМАТОМ! ВЫЛЕЗАЙ, ЧЕРВЯК! ПРИБЕРЕГИ ДЛЯ МЕНЯ СВОЙ ЛУЧШИЙ ВЫСТРЕЛ, НАЦИСТСКИЙ ЧЛЕНОСОС!
Остроглаз усмехнулся. Автомат замолчал на целую минуту. Ствол дёрнулся и повернулся к Арке. Какой-то офицер заорал:
— Да оставь этого идиота! Стрелять в...
Но приказ запоздал; Остроглаз жестом показал Клэр оставаться в укрытии, потом прыгнул в сторону и запетлял, как заяц, думая на бегу: Может, уж в этот раз я узнаю, как это, когда мозги вышибают. Может, я самый крутой на свете кайф словлю.
Семидесятидвухмиллиметровые пули засвистели вокруг, вышибая искры из булыжников под его ногами.
Но он добежал до киоска, описал полукруг, нашёл дыру в стене, просунул туда рыло своего пулемёта и опустошил всю ленту внутрь. Ствол фашистского автомата бессильно поник, испустив последнюю вялую струйку дыма. Остроглаз просигналил Клэр. Они с Бонхэмом выпрыгнули из укрытия и понеслись к нему. Остроглаз вставил в пулемёт новую ленту. Юкё стрелял сверху, прикрывая от атак фашистов спуск на станцию метро. Размытые тени ВАшников вдали... свист рассекающих воздух пуль...