Полный назад! «Горячие войны» и популизм в СМИ
Шрифт:
Совершенно необъяснимо, с какой стати ханжеское неприятие конкурса девушек в бикини должно привести к убийству двухсот человек, вдобавок не имеющих отношения к конкурсу. Естественно, что при такой формулировке все встанут на защиту девушек… Однако я придерживаюсь мнения, что решение организаторов конкурса «Мисс Мира» насчет проведения мероприятия в Нигерии было огромной гнусностью. Не столько потому, что можно было предугадать, какую это вызовет реакцию, сколько потому, что устраивать ярмарку тщеславия (кстати, стоившую таких денег, что на них можно было бы прокормить целое племя и не один месяц), в такой отсталой стране, как Нигерия, где дети мрут с голоду, а неверных жен побивают камнями — все равно что рекламировать порнографические фильмы в богадельне для слепых или продавать помаду в лепрозории под плакатами с изображением Наоми Кэмпбелл [372] .
372
Наоми
И пусть не говорят нам, что конкурс красоты — это тоже способ влияния на дремучие умы. В подобных целях подобные средства должны употребляться гомеопатическими дозами, а не превращаться в провокацию и скандал.
Эта история — бестактность, но бестактность, рассчитанная на явно рекламные цели и с жутким цинизмом, — прямо касается каждого из нас и именно в текущий период, поскольку связана с клубком тех проблем, которые принято именовать глобализацией. Я из тех, кто считает, что в каждой десятке явлений глобализации по меньшей мере пять могут быть благотворны, но если уж брать отрицательную сторону глобализации, то она — именно в насильственном навязывании слаборазвитым странам западных стереотипов с целью подвести их к западной модели потребления и привить им потребительские ожидания выше уровня их национальных возможностей. Откровенно говоря, свинство — показывать нигерийцам мисс в бикини, приглашая покупать эти бикини, сшитые голодными детьми в Гонконге. Свинство — навязывать бикини той прослойке нигерийцев, которые сами не голодны, как те дети и как большинство остальных жителей Нигерии, тем, кто нажил деньги, обирая этих остальных голодных жителей и помогая Западу эксплуатировать их и держать в доколониальной бедности.
Так что я был бы только доволен, если бы самые заядлые антиглобалисты доехали до этой Нигерии (белые комбинезоны в равной пропорции с жуткими black block [373] ). Белые комбинезоны должны были бы мирно, но энергично надавать пинков организаторам конкурса, раздеть их, как тех девиц, до подштанников, обмазать медом, обвалять в страусовых перьях (или какое там у них пух-перо всего доступнее) и пусть бы дефилировали в таком виде по улицам и площадям Нигерии. А черным «блэк-блокам» надлежало бы встретиться грудь в грудь с нигерийскими фундаменталистами: ведь те продались западному колониализму и жиреют за счет своего недоразвитого государства. Пусть бы «черные маски» высвободили всю свою драчливость, чтобы обезвредить фундаменталистов и не допустить их к карающим акциям. Мы бы имели возможность рукоплескать (в кои-то веки) бравым воителям за мир. Если уж ты такой герой, имей, пожалуйста, храбрость избирать себе соперников пострашнее.
373
Black block (англ.) — ударные боевые группы в черных масках, обычно сформированные из молодых анархистов, участники протестных митингов и манифестаций.
А как же конкурсы «Мисс»? А мисс, под воздействием пропаганды самого мирного крыла антиглобалистов, могли бы (в кои-то веки), крутя своими сексапильными задами (в одежде) пройтись по нигерийским деревням, бесплатно раздавая тушенку и бруски мыла, антибиотики и консервированное молоко. У которой получилось бы красивее — та и стала бы победительницей.
Что же делать с пра-адамитами? [374]
Восемнадцать лет назад, при основании этой рубрики я предупреждал, что не обязательно буду заниматься актуальными событиями. И что если мне приведется перечитывать «Илиаду», я смогу поделиться с читателями своими раздумьями о великой эпопее. Ну вот — в то время как нашу планету сотрясают ураганы разных войн, я нашел в букинистическом каталоге томик, за которым охотился много лет и который считал ненаходимым. Ненаходимым, потому что, как вы сейчас узнаете, эту книгу занесли в список приговоренных к сожжению на костре, и туда же собирались занести автора, и как вы можете вообразить, и типограф, и сочинитель быстро позаботились о том, чтоб уничтожить все имевшиеся в наличии экземпляры. Я купил эту книгу за довольно смешные деньги, не потому что антиквар не понимал степень редкости этого экземпляра, а потому что книжонка сама по себе маленькая, некрасивая, скучно изданная, и никто (за исключением самых узких специалистов) не мечтает приютить ее на своем стеллаже.
374
«Che facciamo dei pre-adamiti?». «Эспрессо», апрель 2003 г.
Это сборник. Он выпущен в 1655 году. В сборнике опубликованы два трактата: «Prae Adamitae» и «Systhema theologicum ex praeadamitarum hypothesi», принадлежащие перу протестанта Исаака де ла Пейрера [375] . Что такого поразительного утверждал автор, чтобы заслужить под страхом смерти приговор — обращение в католицизм и подчинение решению Папы?
В ту эпоху
375
«Теологическая система, основанная на гипотезе о преадамитах» (лат.). Исаак де ла Пейрер (1594–1676) — французский богослов-кальвинист.
И вот в вольнодумных кругах начала распространяться гипотеза, приписываемая Эпикуру (в послании к Геродоту [376] ) и воспроизведенная Лукрецием, которая гласила, что имена вещей не были розданы единожды и навсегда в избранном языке, назначенном от сотворения мира, а формировались в зависимости от тех различных восприятий, которые разные человеческие племена применяли к явлениям бытия. Так несходные племена положили начало, разными способами и в разное время, несходным семьям языков (и культур).
376
Диоген Лаэртский в работе «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов» приводит послание Эпикура к его ученику Геродоту: «Следует полагать, что природу нашу многому и разнообразному научили понуждающие обстоятельства, а разум потом совершенствовал полученное от природы и дополнял его новыми открытиями… Оттого и названия вещам были сперва даны отнюдь не по соглашению: сама человеческая природа у каждого народа, испытывая особые чувства и получая особые впечатления, особым образом испускала воздух под влиянием каждого из этих чувств и впечатлений, по-разному в зависимости от разных мест, где обитали народы» (X, 75. Пер. МЛ. Гаспарова).
Исаак де ла Пейрер, кальвинист, в своей книге, интерпретируя (замечу — довольно спорно) некоторые стихи Библии в поисках каких-либо правоверных подпорок для своей совершенно не правоверной теории, пришел к идее полигенеза народов и рас. Де ла Пейрер видел, что библейская хронология, насчитывавшая только шесть тысяч лет от основания мира, чересчур куца в сравнении с хронологиями халдеев, ацтеков, инков и китайцев, в особенности там, где дело касалось сотворения мира. Выходило, что люди существовали во времена до Адама. Но если это так, люди (которых наш автор отождествлял с язычниками, допуская, однако, что на месте язычников могли быть и иные расы) не запятнаны первородным грехом, поскольку и грех и потоп касаются исключительно Адама и Адамовых потомков на еврейской земле.
Эта гипотеза, добавлю, появлялась уже и у мусульман, которые вывели ее из Корана. В X веке Аль Махдиси [377] намекал на то, что люди обитали на земле в предшествовавшие Адаму времена.
Понятно, какою ересью предстало это предположение. Теория Пейрера поставила под вопрос Всемирный потоп. Ведь Библия гласит, что в Ковчеге спаслись одни только родственники Ноя, а все другие племена Господь обрек на смерть. Новые же этнологические выводы гласили, что и другие племена сохранили свою культуру на земле. Хуже — из этих идей явствовало, что даже и страсти Христовы уже не в центре истории человечества. Лишь над малою частью людского рода тяготеет первородный грех, а следовательно, лишь малой части нужно спасаться, взыскуя Искупления. Короче, шесть тысяч лет священной истории Пейрер переформатировал в малозаметный средиземноморский эпизод. Костер — вот что полагалось за эту книгу.
377
Аль-Махдиси (Мухаммад ибн Ахмад Шамсуддин Аль-Мукаддаси) — арабский географ X в., автор важного труда о разделении мира по регионам.
Заметьте, что эту теорию де ла Пейрера кто-нибудь мог бы истолковать и в ключе расизма, в том духе, что эти самые пра-адамиты являются высшими существами по отношению к еврейской расе. Но сам Пейрер придерживался обратного взгляда: он жаждал экуменической открытости и был исполнен сильнейшего интереса к еврейской традиции. Он просто делал важную антиэтноцентрическую работу, пытаясь продемонстрировать, что мир и цивилизация, кроме одних только «нас», включает еще и «тех», и у этих «тех» могла быть и более длительная история, нежели история иудео-христиан.
Случайное и небольшое мое открытие начинает казаться не таким уж случайным, и ну хотя бы чуть-чуть более судьбоносным именно в данное время, когда нам застит глаза благородная ярость и мы рвемся в крестовый поход против тех, кто (как нам кажется) имеет более короткую историю, нежели наша, и менее благороден, чем мы.
Что до теорий — де ла Пейрер ошибся почти во всем, но благодаря поразительной открытости в отношении к разным человеческим цивилизациям его неприметная, порицаемая, гонимая книжонка дает нам чрезвычайно много материала для размышлений.