Полный назад! «Горячие войны» и популизм в СМИ
Шрифт:
Прихожу к выводу, что для этих оппонентов не существует различия между Христом фильма и Христом Евангелия. Они не отдают себе отчета, что смотрели в фильме на актера, загримированного Христом, а не на живого Иисуса. Отождествлять репрезентацию с репрезентуемым — одна из современных форм идолопочитания. Как бы то ни было, я в восторге от лучшей записи на сайте: «Эх, Умберто, сломал кайф, рассказал, чем кончается».
Те, кто больше не верит в Бога, верят во все подряд [406]
406
Это высказывание приписывают Честертону, но Американское Честертоновское общество утверждает, что фраза — синтез нескольких высказываний.
Конец 2000 года нашей эры приблизился, и во всех газетах, а также у всех на устах — разговор о том, что Третье тысячелетие наступит через секунду после удара часов в полночь 31 декабря 2000 года.
Ничто не способно сравниться по летучести
407
«Credere allAnno Zero». «Эспрессо», декабрь 2000 г.
408
Армандо Торно (р. 1954) — критик, эссеист, заведующий культурным отделом в газете «Иль Соле 24 оре».
Ну бог с ним, сила двойного нуля одержала победу над здравым смыслом, и естественно, что потребительское общество этим воспользовалось и что наши современники подняли бокалы за третье тысячелетие в последний день 1999 года, а в отношении 2001 года испытывают лишь несильное возбуждение, как перед приходом любого другого новогодия.
Так уж устроены люди. Но я тем не менее помню, что в прошлом году, стоило мне заявить в «Эспрессо», что мы еще не распочинаем новое тысячелетие, как в редакцию полетели письма, содержавшие хитроумнейшие расчеты, имевшие целью продемонстрировать, что тысячелетие должно было начаться год назад, с притянутым за уши Дионисием Малым [409] и с предположением (абсурдным), будто в каком-то их альтернативном календаре существует нулевой год (из чего следует единственный вывод, а именно — что через двенадцать месяцев после рождения Иисуса Христа ему должно было исполниться ноль лет).
409
Дионисий Малый — канонист ранней христианской церкви. Около 500 г. прибыл из Византии в Рим. Составитель «Сборника церковных правил» и трудов по хронологии: от него ведет свое начало нынешнее летоисчисление от Рождества Христова, которое он датировал 754 годом от основания Рима, допустив, по исчислениям позднейших хронологов, неточность в четыре года; якобы в действительности год рождения Иисуса — 750 от основания Рима.
Интересно, что среди писавших были не только легковеры, будущие участники передачи «Большой брат», фанатики новогодних кексов [410] и тихоокеанские лемминги. Там были лучшие ученые, философы, лингвисты, герменевтики, афористы, языковеды-специалисты по романским языкам, энтомологи и археологи. Как могло произойти, что такие образованные люди всею душой своей желали, чтобы миллениум начался в году 2000? Если им так хотелось отпраздновать двойное новогодие, почему они не отправлялись на острова Южных морей или на Алеуты?
410
Имеются в виду миланские новогодние сладости в виде куличей с цукатами, panettoni.
Чтоб разобраться в этом, припоминаю, как я был маленький и погружался в грезы над Сальгари и другой приключенческой романтикой, пытаясь вообразить, какими же будут чудеса 2000 года. Сердце так и екало: увижу ли двухтысячный год? После должных подсчетов я приходил к выводу, что в двухтысячном году мне исполнится шестьдесят восемь лет. Не успеть мне, горестно размышлял я тогда. Дожить до таких годов… Но потом я припоминал, что встречался с людьми и семидесятилетними (а также слыхивал, что земную жизнь проходят до половины к тридцати пяти годам [411] ), и из этих предпосылок получалось, что если повезет, могу и успеть. Признаюсь, что в прошлом году, приблизительно осенью, я стал бояться, что автокатастрофа, инфаркт или убийство, умышленное или непредумышленное, остановит за несколько недель до финиша мое победное шествие к рубежу третьего тысячелетия.
411
«Земную жизнь пройдя до половины» — первая строка «Божественной комедии» Данте (пер. М. Лозинского). На момент этого видения (1300 г.) поэту как раз исполнилось 35 лет.
Я продолжал осторожно тревожиться до двадцати трех часов сорока пяти минут 31 декабря 1999, а потом замер спиною к стеночке, стараясь даже не высовываться в окно, откуда доносились угрожающие Биг-Бэнги фейерверка, и терпеливо дождался фатального мига. Лишь после него я перевел дух и лихо предался возлияниям, потому что теперь уже, умри я прямо на месте, все равно успеть-то я явно успел!
Вот вам и отмычка тайны. В силу ряда нумерологических причин, по крайней мере для пожилого контингента, преодолеть 2000 год означало выиграть партию против смерти. Этим-то объясняется, с какой стати всем понадобилось по возможности придвинуть финиш. Невинная хитрость (и, полагаю, бессознательная), но для победы над смертью люди готовы и на такое и на большее: в «Седьмой печати» [412] люди играют со смертью в шахматы.
412
«Седьмая печать» (1957) — фильм шведского режиссера Ингмара Бергмана (р. 1918).
Ну что вот раздражает в «нью-эйдже»? Не столько вера, будто на жизнь воздействует положение звезд. В это множество умных людей верило. И не столько вера, будто Стоунхендж — нечто сверхъестественное, магическое и астральное. Притом что лично мне кажется довольно банальной идея, возникшая во времена, когда людям уже были известны солнечные часы — идея расставить крупные валуны по линиям восхода и захода солнца. Только всякий раз я задумываюсь: до чего же они лучше наблюдали за солнцем, чем за ним наблюдаем мы. Да, они наблюдали лучше.
413
«Credere all'alchimia». «Эспрессо», март 2001 г.
Нет, в «нью-эйдже» раздражает синкретизм. Синкретизм (в дикорастущем виде) — это не когда верят во что-то, а когда верят сразу во все, причем в такое все, части которого взаимопротиворечат.
Опасность синкретизма постоянна. Читаю в «Коррьере делла Сера» от 23 февраля две статьи Чезаре Медайля, напечатанные на одной и той же странице. Заметим в скобках, что каждая статья, взятая сама по себе, вполне корректна. В первой рецензируется книга Майкла Уайта «Ньютон», опубликованная в издательстве «Риццоли». Книга сильно клонится к сенсационности, в ней преподнесены в виде крупной новости хорошо изученные наукой данные, перепутаны названия знаменитых трудов и создано впечатление, что Корнелий Агриппа и Иоганн Валентин Андреаэ [414] творили на английском языке, а также доверительно пересказана легенда, будто Фома Аквинский баловался алхимией. Из книги явствует, что отец современной науки Ньютон не только питал интересы, которые мы ныне называли бы эзотерическими, но и к своим великим физико-математическим открытиям пришел ровно потому, что верил — миром заправляют оккультные силы. Это именно и доказывается.
414
Корнелий Генрих Агриппа Неттесхеймский (1486–1535) — немецкий философ, алхимик, писавший оккультистские трактаты (напр. «Об оккультной философии», 1509–1533) на лат. яз. Иоганн Валентин Андреаэ (1586–1654) — немецкий богослов, которому приписывается авторство аллегорического романа «Алхимическая свадьба Христиана Розенкрейца» (1616), одной из основополагающих книг розенкрейцеров. Писал на лат. яз.
Рядом напечатана другая колонка, в которой Медайль пишет о новой волне интереса к алхимической литературе и цитирует для примера несколько названий издательского каталога «Эдициони Медитерранее». Эта серия существует уже много лет и адресована тем, кто и сегодня верит в алхимию (в частности предлагается перечитывать не больше не меньше как Фульканелли [415] ). Иногда в этой серии появляются и книги серьезных ученых, но вообще синкретизм работает так: сваливая в единую кучу дурацкую и серьезную литературу, добиваются эффекта, при котором серьезные книги придают авторитетность несерьезным.
415
Фульканелли — вымышленный персонаж, автор томов «Загадки соборов» (Le Mystere des Cathedrales, 1926) и «Укрывища философов» (Les Demeures philosophales, 1931). Персонаж на грани пародии, ставший героем высмеивающего его комикса, выпускаемого в США компанией DC Comics.
Какие же выводы делает читатель, видя соседство двух колонок в «Коррьере делла Сера»? Он делает синкретические выводы. Он начинает думать, что если оккультизм повлиял на научную работу Ньютона, и если оккультизму посвящается столько книг, значит, оккультизм важен и нужен. Вот в такой логический замкнутый крут попадает простодушный читатель.
Америку открыли потому, что полагали, будто плавание на запад приведет в Индию. Полезные открытия могут вдохновляться ложными предпосылками и совершаться по счастливому недоразумению. Однако тот факт, что Колумб добрался до Америки, не доказывает, будто дорога на Восток короче всего через Запад. Наоборот, открытие Колумба убедило всех, что до Индии ближе двигаться в обратную сторону. Португальские путешественники исследовали Африку, потому что мечтали отыскать в Эфиопии сказочное царство всемогущего Иоанна Пресвитера. Этим царством считали Абиссинию. Именно благодаря путешественникам мы узнали, что в Эфиопии не было царства всемогущего Пресвитера, и даже совсем наоборот: там было царство до такой степени хлипкое, что его без труда завоевал маршал Бадольо [416] ). То же самое получилось с мифом об Австральной Земле (Terra Australe [417] ): веря в эту красивую сказку, открыли Австралию и в то же самое время убедились, что не существует такой земли, которая была бы насажена как колпачок на южный полюс нашей планеты.
416
Пьетро Бадольо (1871–1956) — маршал итальянской армии, в 1943-45 гг. председатель совета министров, в 1936 г. провел победоносную Вторую Итало-Абиссинскую войну и объявил о создании Итальянской Восточно-Африканской империи, в которой провозгласил себя вице-королем и губернатором Эфиопии.
417
«…среди вод так называемого Тихого (португальцы считают его тихим!) океана безусловно лежит Австральная, то есть „южная“, Неисследованная Земля. Мы имеем данные только о близких к ней островах, крайне скудные данные о линии ее берегов, но имеем в то же время полную уверенность, что она преизбыточествует богатствами… первым высадился на эту Австральную землю француз, господин Гоннвиль, за шестнадцать лет до экспедиции Магеллана». (Эко У. Остров Накануне. Гл. 17).