Полукровка

Вендел С. И.

Сорча прислушалась к его немного затрудненному дыханию и могла поклясться, что почти слышала, как учащенно бьется его сердце. Она затаила дыхание, ее собственный пульс учащенно забился на шее и между бедер, но она заставила себя не шевелиться.

Не пугай его.

Зарывшись поглубже в одеяла, Сорча устроилась поудобнее, думая, что ночь будет долгой.

Она намеревалась посмотреть, не ослабит ли темнота то, что держит его в таком жестком состоянии, — даже если он отвергнет ее небольшие ухаживания. Любопытство горело почти так же сильно, как ее похоть, и она

надеялась узнать о нем немного больше, думая, что мягкая тишина комнаты позволит ему чувствовать себя в безопасности, разговаривая с ней.

Она намеревалась все это сделать, но когда ее тело расслабилось в уютной постели, она ничего не смогла остановить тягу ко сну. В окружении мягких одеял, тепла от огня и большого тела рядом с собой, планы Сорчи пошли прахом, когда она провалилась в сон.

Орек долго слушал, как потрескивает огонь. Слабый шум из таверны внизу в конце концов затих, когда люди нащупали дно своих чашек и разошлись по кроватям. Вскоре комната наполнилась мягкой гармонией огня и тихим дыханием Сорчи.

Звуки делали все возможное, чтобы убаюкать его, но долгое время Орек ничего не мог поделать, кроме как неподвижно лежать, уставившись в потолок.

Она прямо здесь, так близко, спрятана и в безопасности.

Его член не помогал делу, болезненно пульсируя под одеялом, но Орек мог не обращать на это внимания. Она доверилась ему лежать рядом, когда погружалась в сон, и он не воспользуется этим доверием.

Что он мог сделать, так это наполнить свои легкие ее ароматом, позволить ему запечатлеться в сознании воспоминаниями о ее влажных локонах, поблескивающих в огне, мягком взгляде глаз и нежном прикосновении пальцев, когда она наносила мазь на его кожу, и, прежде всего, о тени ее фигуры под просторной ночной рубашкой, подсвеченной огнем.

Пышные изгибы ее бедер, гибкость фигуры, даже изящный изгиб ступней — все это было ценностями, хранящимися в его сокровищнице.

Он пообещал своему члену, что подумает о них позже, когда сможет утолить это безудержное желание рукой и не рисковать напугать ее.

Успокоенный, он усилием воли подавил свою ноющую потребность в ней и закрыл глаза.

Моя женщина в безопасности, тепле и комфорте, я доволен собой. Таким и должен быть мужчина.

Наконец, этого было достаточно, чтобы позволить себе последовать за ней в сон. Орек всегда следовал за ней, куда бы она ни пошла.

Сорча очнулась в полудреме, почувствовав тяжесть на бедре. Смутно моргая в полумраке, ей потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, где она находится.

Огонь в очаге погас, оставив лишь слабый отблеск, при котором можно было видеть.

Фигура, лежащая рядом с ней, была слишком крупной, чтобы не заметить ее сразу. Сорча обвела взглядом крупный силуэт Орека, вырисовывающийся на фоне темноты, его великолепная грудь поднималась и опускалась с каждым ровным

вздохом.

В какой-то момент он заснул и повернулся на бок лицом к ней. Это его рука потянулась к ней, остановившись на ее бедре.

У нее вырвалось счастливое сонное бормотание, и в полусне она не смогла удержаться и придвинулась к нему поближе. С каждым дюймом, она чувствовала исходящий от него жар и испытывала искушение придвинуться еще ближе.

Она устроилась на небольшом расстоянии между ними, просто ощущая его дыхание на своей макушке.

Сорча дотронулась до его груди и почувствовала тяжелый стук его сердца. Оно забилось под ее ладонью, заставив улыбнуться.

Она снова откинулась на подушку, как только услышала, как он резко вздохнул. Рука поднялась с бедра и обвилась вокруг ее талии, притягивая к изгибам его тела. В его груди раздался рокочущий звук, и его голова склонилась, зарывшись в ее волосы.

Сорча замерла, гадая, не снится ли ей это.

Имеет ли это значение?

Нет, возможно, не имеет.

Закрыв глаза, Сорча прижалась носом к впадинке у него на шее, глубоко вдыхая густой мужской запах. Теперь, гораздо более счастливая, она прижалась головой к его груди, кожа к коже, слушая, как бьется его сердце прямо у нее под ухом, и снова заснула в его объятиях.

В конце концов Орека разбудило сопение у его уха, гораздо позже, чем он привык. Серый свет просачивался сквозь ставни, быстро приближался рассвет. Лежа неподвижно, он разглядывал незнакомое пространство, когда очень знакомая пара лап сомкнулась у него на плече.

Щенок, по-видимому, проснулся и проголодался.

Орек фыркнул на Дарраха и заметил, что тот не клюнет на уловку. Щенок фыркнул сам, прежде чем отправиться на поиски чего-нибудь более интересного. Легкий стук подсказал ему, что енот спрыгнул на пол в поисках лучших возможностей.

Теплая мягкость рядом с ним шевельнулась, и Орек внезапно проснулся.

В его объятиях, почти под ним, переплетаясь ногами, лежала Сорча.

Сердце дрогнуло, как будто оно могло дотянуться до нее, Орек потрясенно втянул воздух. Ее запах поразил его, и что-то похожее на мурлыканье вырвалось из его горла.

Орек лежал совершенно неподвижно, не желая ее будить. Его сердце бешено колотилось в груди, и он затаил дыхание, ожидая увидеть, что будет, когда она проснется. Сбросит ли с себя его руку и отодвинется или…

Легкий вздох сорвался с ее приоткрытых губ, и, немного поерзав, Сорча снова устроилась, уткнувшись лицом в его шею.

Медленно, очень медленно он позволил себе пошевелится и лучше устроиться в кровати рядом с ее мягкостью. Не в силах остановиться, его пальцы запутались в кончиках ее волос, играя с завитками. Они обвивались и прыгали вокруг его пальцев, оплетая так, словно не хотели, чтобы их отпускали.

Достаточно было слегка наклонить его голову, и он мог коснуться губами ее макушки. Она была такой же шелковистой, как он всегда представлял. Он запечатлел непривычный поцелуй на ее лбу, ощутив бархатистое тепло и солоноватый привкус ее кожи.