Полукровка
Шрифт:
Так что нет, Орек не набросился на свой ужин, как Сорча, потому что был слишком занят, разглядывая каждого мужчину в заведении.
Держи свои глаза и все остальное, что ты не хочешь потерять, подальше от моей женщины.
Но она выжидающе смотрела на него, поэтому Орек взял ложку и начал есть. Блюдо было вкусным, хотя раньше он редко ел лапшу. Он слушал болтовню Сорчи, пока ел, не сводя глаз с растущей толпы мужчин, надеющихся на бесплатный эль, в то время как деньги глупого победителя исчезали за стойкой
Когда блюдо с лапшой было съедено и Сорча насытилась, она заказала себе пирог, Ореку — еще медовухи и яблоко для Дарраха.
Орек старался не ерзать на стуле и не показывать слишком явно, что он хочет побыстрее увести ее отсюда, подальше от всех остальных мужчин. Он не мог винить их за то, что они украдкой переглядывались: она была прекрасным созданием, почти светящимся в мягком янтарном свете таверны. Ее волосы блестели, как полированное дерево стен, а веснушки плясали, когда она улыбалась и поддразнивала.
Нет, он не мог винить их за то, что они смотрели, потому что сам был также очарован. Хотя это не означало, что он не вырвал бы глаза у них из черепов, если бы они смотрели слишком долго.
Большими глотками из своей кружки он заглушил растущее желание перекинуть ее через плечо и убежать обратно в лес, подальше от всех.
Сорча издала радостный возглас, когда одна из официанток поставила перед ней дымящийся кусок пирога.
— Лучше, чтобы хозяин его не видел, — сказала девушка, кивая на морду Дарраха, торчащую из мехового капюшона. Ее глаза переместились на Орека и расширились, захватывая больше его лица и краснея все сильнее, чем дольше она смотрела.
Она поспешила уйти.
Сорча пожала плечами и протянула яблоко для Дарраха.
С удовольствием Орек вытащил свой большой охотничий нож, чтобы разрезать его. Все мужчины рядом с ними встревоженно заерзали, когда он блеснул им в свете огня.
Сорча фыркнула.
— Это ход с большим ножом, да?
Ответная улыбка Орека обнажила все его зубы.
— Никогда не помешает отпугнуть падальщиков.
— Хорошо. Я бы не хотела, чтобы кто-нибудь пришел за моим пирогом. Он мой.
— Я буду защищать его ценой своей жизни.
Она снова фыркнула от смеха.
— Я знаю, что будешь.
И, не обращая внимания на его слова, она отломила вилкой кусок пирога и поднесла его к лицу, дуя, чтобы тот остыл. Полные губы блестели на свету, и Орек уставился на это идеальное «о». Член дернулся в штанах, и Орек понял, что у него есть еще одна замечательная драгоценность в сокровищнице воспоминаний на потом.
Он подавил стон, когда она высунула кончик языка, чтобы попробовать пирог, замурлыкав от удовольствия и обхватив губами зубцы вилки, смакуя кусочек.
Ему пришлось отвести взгляд, и он опустил нож с тяжелым стуком, сотрясая пустую тарелку и выводя себя и других мужчин поблизости из их похотливого ступора.
Даррах с довольным причмокиванием взял кусочки яблока,
Вместо этого он позволил ей спокойно поесть, довольствуясь тем, что видел, как она наслаждается пирогом. Даже если вид этих губ будет преследовать его во снах несколько дней, ему было приятно просто видеть ее сытой и счастливой.
Теперь, когда их животы были полны, Сорча кивнула и спросила:
— Готовы подняться наверх?
Вопрос вызвал новый рев в его ушах, похоть и нервозность захлестнули его изнутри и скрутили внутренности. Подняться, сказала она. В постель.
Сорча смогла снять для них только одну комнату, которую они будут делить. Он не собирался оставлять ее здесь, особенно сейчас, когда это место кишело мужчинами.
Да, они и раньше спали в тесном помещении, но сейчас это почему-то казалось… другим.
Что-то блеснуло в глазах Сорчи, когда она наблюдала за ним, ожидая его ответа, но он не знал, что это было. Предвкушение? Нервозность?
У него заныло в животе при мысли, что она нервничает из-за того, что делит с ним комнату. Он поклялся, что устроит ее как можно удобнее, спать на полу было нетрудно, он останется в другом конце комнаты. Все, что ей будет нужно.
Он кивнул, и они вместе встали из-за стола. Слегка отойдя в сторону, чтобы плечом раздвинуть толпу, Орек последовал за Сорчей к лестнице в задней части таверны, ведущей на верхние этажи. Он не собирался наблюдать за гипнотическим покачиванием ее задницы, когда она вела его вверх по лестнице, но он был всего лишь смертным — и притом мужчиной.
Затащить мужчину в постель не должно быть так уж сложно, подумала Сорча. Она старалась не показывать ни своего недовольства по этому поводу, ни нервов, которые бушевали у нее в животе, когда выжимала воду из своих кудрей перед потрескивающим огнем.
Они оба все еще были влажными после купания в задней части гостиницы. Поскольку все по-прежнему наслаждались ужином — и с головой погрузились в праздничные кубки, которые теперь сопровождались хриплым, монотонным пением, — она решила, что мужская половина ванной комнаты будет в полном распоряжении Орека.
Они только что встретились в номере, вымытые и оттертые дочиста. Их комната на третьем этаже гостиницы была маленькой, но уютной, с большой кроватью, заваленной подушками, одеялами и наполовину покрытой плюшевым покрывалом. Постельное белье было чистым, пол подметен, а камин прибран. В целом, она была довольна.