Помещицы из будущего
Шрифт:
– А он что здесь делает? – услышала я голос Тани. – Откуда взялся?
– Демьян в город уезжал, думал там устроиться, да не вышло. Вот и вернулся на днях обратно, - ответил Захар.
– Думал, вы не заметите… Не серчайте на него, барышни. Молодой, ему охота от жизни многое взять, вот только жизнь к таким, как мы, не особо лицом-то вернется… Прошу вас, пущай работает.
Я посмотрела на молодого человека, вычищавшего стойла и поняла, что действительно никогда не видела его. Пусть мы еще не знали всю дворню по именам, но каждое лицо было уже знакомо.
Нет, но то, что
– Демьян, подь сюда! – позвал его Захар и, бросив вилы, молодой человек подошел к нам. – Барышни знать хотят, как ты туточки оказался.
Это был на удивление красивый молодой человек. Несмотря на крестьянское происхождение, он поражал своей величественной статью и благородными чертами лица. Высокий лоб под темными кудрями, синие, словно васильки, глаза, тонкие ноздри и полные губы. Широкие плечи, мощная грудь и ко всему этому узкие бедра делали его похожим на профессионального атлета. Удивительно, но он мне кого-то напоминал. Что-то неуловимо знакомое было в его чертах…
– Добрый день, барышни, - молодой человек низко поклонился нам. – Позвольте мне остаться в усадьбе. Я свою работу знаю.
– Что ж, оставайся, - я не видела проблемы в том, чтобы здесь появились еще одни рабочие руки. Все-таки Демьян и раньше трудился здесь, а значит, найдется для него и миска каши, и несколько монет жалованья. – Только будь добр, если снова захочешь в город сбежать, предупреди нас.
Он сверкнул в нашу сторону синим взглядом, снова низко поклонился и вернулся к своей работе.
– Необычный он какой-то… - Таня пристально наблюдала за взявшимся снова за вилы Демьяном. – Речь еще какая… Позвольте… Я свою работу знаю…
– Видать, матушка и батька от вас скрывали… Неужто и нянюшка не рассказывала? – Захар отошел ближе к открытым воротам конюшни, а мы последовали за ним.
– Нет. А что такое? – Таня с любопытством уставилась на него. – Это Демьяна касается?
– Его, его… - кивнул Захар. – Авдотья, мать Демьяна дюже красивой по молодости была. Вот и не сдержался барин наш…
– Что-о? – я была в шоке. – Ты хочешь сказать, что Демьян наш брат?!
– Так оно и есть. У барина нашего ведь ни одного парня не народилось от матушки вашей, а тут от крепостной. Вот он и баловал его… К ним с Авдотьей даже учитель ходил, грамоте Демьяна учил. А потом охладел барин к нему. Жалко было мальчишку… Но он от работы не отказывался, за все хватался, матери помогал. Вона какой здоровяк вырос! Сдается мне, обида в нем в камень превратилась. Вот такие дела, барышни… Вы уж простите меня, что я вам эту тайну открыл. Дык, парня и вправду жалко. Не гоните его, будьте помягче.
– Хорошо, что ты рассказал, - я улыбнулась ему. – Все правильно сделал. Не переживай, не обидим мы его.
– Ну, вот и славно, - мужчина надел картуз и сказал: - А теперь за барином поеду. Ждать, коли его дома не
– Жди. Он нам срочно нужен, - распорядилась Таня. – Так и передашь. Срочно.
Еще раз навестив собаку, чтобы поменять компресс, мы пошли на огород.
Здесь все было просто замечательно. Рассада радовала глаз, сенные ряды лежали ровненько, сорняков не наблюдалось.
– Прогресс на лицо, - задумчиво протянула Таня, глядя на огород. – Слушай, что с этим братом делать?
– Я не знаю, - честно призналась я. – Однажды мне попалась книга, где описывался случай с одним помещиком. Он несколько лет кутил и вдруг обнаружил, что из всего немалого некогда состояния у него осталась одна-единственная деревенька, населенная несколькими десятками крестьянских «душ». Это неприятное открытие так повлияло на офицера, что он стал избегать шумных сборищ, просиживал долгие часы за столом в кабинете, разбирая какие-то бумаги. Пропал однажды из Петербурга и только потом выяснилось, что он ездил в свое имение и провел там много времени.
– И какое это имеет отношение к Демьяну? – поинтересовалась подруга, жуя сорванную травинку.
– Дай рассказать! Какая нетерпеливая! – засмеялась я. – Так вот. Все решили, что кутила надумал превратиться в помещика и заняться хозяйством. Но все оказалось, куда ужаснее… Офицер распродал все мужское население усадьбы: кого соседям, других в рекруты. И в деревне остались только женщины. У него начали спрашивать, что он затеял и новоиспеченный помещик рассказал свой план.
«Мне всего лишь двадцать пять лет, я очень крепок, поэтому займусь заселением земли своей. Через каких-нибудь десять лет я буду отцом нескольких сот своих крепостных, а через пятнадцать пущу их в продажу. Никакое коннозаводство не даст такой прибыли».
Так что Демьян для всех - обычный холоп. Пусть вольноотпущенный, но холоп. А теперь давай решать, как быть. В этом времени не получится с холопом родичаться!
– Ничего себе! – возмущенно воскликнула Таня. – Своих детей продавать?! Ну и нравы… Послушай, по крайней мере, мы можем хоть как-то облегчить ему жизнь.
– Пока мы сами не хозяйки своей жизни, - грустно ответила я. – Если что-то наладится, то, конечно, и о нем не забудем.
Вернувшись домой, мы провели в нервном ожидании около часа. И когда под окнами послышался стук копыт, взволнованно переглянулись. Итак, именно сегодня все поменяется. В совершенно другую, неизвестную сторону. И только Бог знает, чем это закончится.
Глава 43
Это был Павел Михайлович Головин собственной персоной. Он вошел в гостиную уверенным, пружинистым шагом, что явно говорило о его хорошем самочувствии.
– Добрый день, барышни, - Головин слегка склонил голову, отчего одна темная прядь упала на его высокий лоб. – Что-то случилось?
Мужчина был одет в темный сюртук, под которым виднелись атласный жилет и белоснежная рубашка. Строгий вид подчеркивали идеально уложенные волосы и прямая спина. У него была идеальная выправка, словно он много лет служил в армии. Хотя, возможно, так оно и было.