Попаданец. Чужая империя
Шрифт:
Он снова засмеялся, хотя было не смешно, и я тоже решил улыбнуться. Да и пиво сделало своё дело. В целом, всё было хорошо и интересно. Еда, напитки, общество жандарма. Пока из соседнего зала вдруг не раздался истошный крик. Помогите, врача! До сих пор не знаю, почему я бросился туда, стремглав.
Глава 15. Побег
Если бы вы узнали, сколько людей в России ежегодно умирает от асфиксии, то перешли бы на измельчённую и тёртую пищу. Природа подарила человеку странное тело. Кожа способна выдержать прямой контакт с пламенем, пусть и недолго. Бедренная
Но перекрой всего одно маленькое отверстие трахеи — и человек задохнётся в течение трёх-четырёх минут. Есть второй глаз, вторая рука и почка… Многие органы парны. Почему же природа не сделала резервный источник для доступа воздуха? Во время работы в реанимации к нам однажды доставили старушку.
У неё к горлу прилип кусок замороженного сала. Воздух поступал сквозь крошечное отверстие — находчивый внук догадался всунуть в горло бабушке какую-то трубку. Старушку откачали, реанимировали — она почти не пострадала. Но такая история больше исключение, чем правило. Даже если человека спасали, мозг мог получить необратимые повреждения. Овощ - хуже, чем труп.
Знакомый старшекурсник рассказывал, как он поехал на осмотр места происшествия в составе следственной группы. Умерший стоял возле раковины. Да-да, стоял, он мне даже фотографию показал! Подавился блином. Мама погибшего до последнего отказывалась верить в смерть. Итак, в чужой империи я бросился на крик, вбежал в соседний зал.
Тот был выполнен в восточных мотивах. Низкие столы, гобелены, ширмы. Официантки, одетые в кимоно. Посуда из Японии: я такую видел в московском суши-баре. Возле перевёрнутого столика лежал крупный мужчина. Он задыхался. Его голова лежала на коленях у рыжеволосой женщины.
— Игорь! — истошно вопила она. — Игорь!
Проблема в том, что при асфиксии люди часто не могут понять источник проблемы. У человека дыхательные пути перекрыты, как он объяснит, что его беспокоит? Начинают подозревать инфаркт или инсульт, а то и вовсе розыгрыш. И теряют драгоценные секунды. Я же бросился к мужчине и попытался перевернуть его на живот. Не тут-то было.
— Вы кто?! — возмутилась рыженькая, не допуская меня к пациенту. — Я врача звала!
— Пустите, — сказал. — Задыхается же!
— Охрана, выведите этого сукиного сына! — потребовала женщина властным голосом.
В глазах Игоря застыл ужас. Я просто оттолкнул нахалку, перевернул мужика на бок и с силой, несколько раз надавил ему руками на живот. Да-да, прямо лёжа. Разумеется, делать упражнение нужно было стоя, но времени, как я понимал, не оставалось. Ощутил какое-то движение, что-то похожее на рвотный рефлекс. Уж простите за подробности.
Вновь перевернул мужчину на спину, засунул руку ему в глотку — и достал длинную полоску чего-то чёрного. Потом — сгусток плохо пережёванной пищи. Услышал, как воздух с хрипом врывается в его лёгкие. Вновь положил пациента на бок, снова сделал несколько толчков в живот, чтобы тот выплюнул остатки пищи.
Увы, у дяденьки произошла рефлекторная остановка сердца. Такое бывает. Но в пылу сражения за жизнь случайного человека это показалось мне мелким пустяком. Я вновь перевернул пациента на спину (а он был крупным!) и принялся делать непрямой массаж сердца. Несколько нажатий на грудную клетку —
Всё было тщетно. Я физически ощущал, как жизнь уходит из тела этого мужчины. Он, кстати, был прекрасно одет, от него доносился запах дорогих духов. И, судя по пребыванию в столь дорогом ресторане, он не был бедным человеком. Когда я уже собирался остановить бесплодные попытки запустить сердце произошло нечто неожиданное.
В руках я снова ощутил показывание. Какая-то сила, которая заводила меня, вызывала эйфорию. Я будто увидел всё свысока. Этот город. Этот ресторан. Орущую дамочку и мечущихся официантов. Эйфория. Словно еду на большой скорости, словно выиграл в борьбе… И, повинуясь рефлексам, приложил руки к груди этого господина. Надавил один раз. Меня будто током ударило, но… Он ожил. Посмотрел на меня, тяжело дыша.
— Ахха! — заорал мужчина. — Эххе, сволочи! Не дождётесь…
Несколько секунд он дышал очень тяжело. Подоспевший официант аккуратно вытер его рот. Тут же подбежал второй и стёр пот со лба. Глаза спасённого были налиты кровью и гневом. Дыхание тяжёлое, измученное. Кожные покровы лица на глазах принимали естественный цвет. Он вымученно улыбнулся, глядя на меня, и кивнул.
— Татьяна! — вопросил он. — Ты тут?
— Да, милый, да! — рыдая, ответила его женщина. — Господи, господи…
— Татьяна! — продолжал Игорь. — Больше никакой японской пищи… Слышишь? Никаких нори. Никогда.
Подбежал следователь. Он тут же присел перед спасённым мужчиной, проклявшем японскую пищу, и о чём-то стал с ним разговаривать. Прибежал управляющий. Из его уст полились извинения.
— Граф Голицын! — произнёс он. — Какое несчастье, какое несчастье…
— Что я чуть не сдох?! — возмутился Игорь.
— Что выжили! — ответил распорядитель и тут же покраснел. — Ну, что пытались уйти от нас, не заплатив… Боже, что я несу!
На него тут же кинулась рыжая (очевидно, Татьяна, несостоявшаяся вдова). Её принялся оттаскивать полицейский. Тот самый, что прибыл по требованию Иванова. Началась свалка, крики и гвалт. И тут я понял: это шанс. Это надежда. Я аккуратно, неспешно развернулся. И со скучающим видом пошёл к выходу. Едва переступив порог заведения, бросился бежать.
Подальше от парадных улиц. Во дворы. Я и в Москве 2022-го года ориентировался плохо. А уж тут, в этом странном то ли сне, то ли параллельной реальности… Тело, которое мне досталось, плохо переносило физические нагрузки. Через десять минут бег сменился быстрым шагом.
Потом я запрыгнул в трамвай. Посмотрел на публику. Самые разные люди, и одеты они тоже были своеобразно. Некоторых не отличишь от жителей Москвы 21-го века. Другие были одеты… есть такое красивое слово: импозантно. Полушубок, хотя на улице то ли позднее лето, то ли ранняя осень. Длинный пиджак (не знаю, как он называется) и котелок.
У одного старика был длинный посох, а на нём — бусы. Чтобы не привлекать внимание, сел на свободное место. Трамвай всё ехал и ехал вперёд. Он шёл бесшумно, мягкое кожаное кресло расслабляло. Людей в салоне становилось всё меньше. Остановились. Стояли долго. Вдруг ко мне подошёл мужчина в белой рубашке и жилете. Контролёр?