Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов
Шрифт:
– Ну вот и я, можете больше не писать! – Санаду перекрикивает весёлый гомон. – Пришёл скрасить ваш скучный вечер! А то ведь вы совсем без меня не можете!
Внизу взвывает скрипка, порождая дикую плясовую мелодию.
Интересно, Санаду для какой работы меня сюда привёл? Конспектировать пьяные беседы?
Глава 44
В заведении хватает официантов, но обслужить нас поднимается бармен-волкооборотень.
Будто почувствовав
– Нам пару кило пирожков, ящик драконьего, девушкам чая и ничего крепче этого не наливать. Мясо, фрукты там. И орехи с сухофруктами для белки.
Настороженный взгляд Ники при упоминании пирожков смягчается, из позы исчезает напряжение.
Бармен уходит.
Санаду продолжает держать меня и Нику за плечи. Его приятели с одинаково постными лицами смотрят на нас. Не выглядят они обрадованными его появлением. Скорее, недовольно-озадаченными.
Возможно, девичье общество мешает им напиваться вдрызг и вдребезги?
Дарион заглядывает в кружку, затем поднимает взгляд на нас и пихает Танарэса локтем в бок:
– Ты это тоже видишь?
– Что? – Танарэс смотрит мне в глаза, и от этого взгляда ноги так и норовят шагнуть за Санаду.
– Санаду явился с двумя рыжими. Обнимает их.
– Они взяли меня в плен! – восклицает Санаду. – Не отпускают. И вообще их трое. – Он подаётся вперёд. – Спасайте!.. Шучу!
Санаду подводит нас к лавке напротив Дариона и Танарэса, отпускает, позволяя сесть, а сам устраивается посередине. И всё это под такими же странными взглядами приятелей.
– Санаду, – Дарион серьёзно смотрит на него. – Ты только потом не жалуйся на рыжих, ладно? Ты сам с огнём играешь.
– Да они сами приходят! – Санаду притягивает к себе пустой кубок и бутылку драконьего. – Никалаэда и так моя головная боль, от неё бегай не бегай – лечить всё равно придётся. С Клеопатрой… в общем-то, она уже привнесла в мою жизнь некоторые сложности, надеюсь, под моим присмотром новых проблем с ней не возникнет.
– Санаду, – покачивает кружкой Дарион. – А ты знаешь, что проблемы от женщин возникают, когда ты за ними слишком присматриваешь?
– Ой, ну не надо этого пессимизма! – Санаду наливает огненную жидкость в кубок. – У меня сегодня праздник, не портите настроение.
– И какой же у тебя праздник? – Танарэс покачивает свой бокал.
– Как какой? Избавление от рыжего! – Санаду хмыкает, разглядывая удивлённые лица собеседников. – Теперь у Элоранарра свой личный менталист, и этот рыжий меня в неприятности больше не втянет… А у вас что лица такие кислые?
Вздохнув, Танарэс отводит взгляд:
– Меня в Новый Дрэнт не пускают.
Санаду, как раз делающий глоток, закашливается, разбрызгивая полыхающие капельки:
– А ты пытался? – уточняет с недоумением.
– Да, – Танарэс разглядывает пламя в кубке. – Вот подумал, может, ты туда по делам каким-нибудь отправишься, пообщаешься… как менталист с менталистом.
– Они о Неспящих что-то узнали, – Дарион хмурится. – Ты бы мог попросить аудиенции…
Кажется, Санаду на странное подбивают, и связано это с возникшей драконьей парой.
– Вы сколько тут без меня выхлебали, что вам такие «гениальные» идеи в голову приходят? Ладно ты, Тан, тебе простительно не знать этих буйных чешуйчатых, но ты, Дар… отправлять меня к избранным-драконам в первые сутки обретения ими друг друга… Я тебе настолько надоел, что ты решил от меня избавиться таким изощрённо жестоким способом?
Волкооборотень опускает на стол огромный поднос с чайником, пирожками, фруктами, шматами обжаренного мяса и мисочками орехов.
Пока он выставляет принесённое, Санаду цедит огненный напиток, Ника телекинезом утаскивает два пирожка, а Марк Аврелий, поводя носиком, высовывается у меня из-под мышки. Дарион и Танарэс проникновенно смотрят на Санаду. Видимо, ждут ухода бармена. А едва тот отступает, Дарион взмахивает рукой, и звуки всеобщего веселья стихают.
Но первая заговорить успеваю я:
– О чём вы говорите? В чём проблема-то?
Удивительно, но вопрос заставляет обоих мужчин потупиться. Я приподнимаю бровь, Санаду хмыкает и указывает на них кубком:
– Понимаешь ли, дорогая Клеопатра, эти двое переживают за избранную, в честь которой творится праздничная вакханалия. Настолько, что хотят отправить меня её проведать. Чтобы ты понимала всю забавность ситуации: драконы после обретения избранной агрессивны к другим мужчинам. Этот конкретный дракон меня недолюбливает очень сильно. А избранная, хотя и менталистка, а менталисты обычно друг друга не убивают, ненавидит вампиров. И после обретения избранного она тоже, скорее всего, более агрессивна к окружающим, мешающим их уединению. В теории. Вот и кажется мне, что от меня просто хотят избавиться.
Вопросительно смотрю на Танарэса: если избранная ненавидит вампиров, то на что он, собственно, рассчитывает?
– Мы просто надеялись на твою помощь, – басит Дарион. – Ты же менталист, вы могли бы переговорить мысленно.
Санаду качает головой:
– Дарион, твоя забота – защищать их от внешних врагов, а не от самих себя. Единственная помощь, которую я готов вам оказать – напоить до такой степени, чтобы вы и думать забыли об этой паре. Пусть сами разбираются.
В подтверждение своих слов Санаду дёргает пальцем, и бутылки взлетают со стола, чтобы наполнить до краёв кубок Танарэса и кружку Дариона.
– За здоровье новой пары! – салютует кубком Санаду, и его приятели с кислыми лицами повторяют этот жест, тоже выпивают до дна.
– А я здесь зачем? – поворачиваюсь к Санаду.
– Как зачем? – он вскидывает брови. – В прошлый раз вы гуляли и веселились, я доставил вас в Академию, теперь моя очередь гулять и веселиться, а ваша – доставлять меня в Академию. Вместе с Никой. Вдвоём должны дотащить.
Он широко улыбается и наливает себе ещё.
***
Ответ Санаду я принимаю за шутку, но время идёт, а эти трое будто соревнуются, кто выпьет больше. На нас даже посетители с соседних столиков внимание обращают – так часто бармен притаскивает полные бутылки и уносит пустые.