Попаданка в академии драконов 4
Шрифт:
Ингар столько времени упорно игнорировал меня, и вот мы один на один в этом торжественном зале, пропитанном солнцем и сладкими ароматами цветов.
Вновь сцепив пальцы, замечаю:
— Сегодня тебе придётся со мной поговорить.
Глава 22
Ингар бросает на меня странный взгляд и утыкается в красную дорожку. Нахохливается. Пожимает плечами.
— Сколько тебе лет? — спрашиваю я.
— Шестнадцать, — буркает этот громила. — Я… экстерном школьные выпускные экзамены сдал, чтобы скорее
— Очень хотел здесь учиться? — уточняю мягко.
Он кивает.
— Тогда зачем рисковал, давая ложные показания? Неужели достать меня было важнее, чем учиться здесь?
— Да. Нет. Не знаю, — Ингар поникает ещё сильнее. — Я… ну… в общем… Наверное, мне лучше уйти.
— Стоять! — подхватив подол, проскакиваю мимо него и загораживаю двери. — Если ты достаточно взрослый, чтобы учиться здесь, то достаточно взрослый, чтобы объяснить свои поступки.
— Да я сам не знаю! — Ингар пятернёй проводит по макушке. — Ты… ну… Я… — Он мучительно краснеет до самого воротника рубашки. — Может, ты слышала, что орки не признают смешанных браков.
Киваю. Не понимаю только, какое отношение это имеет ко мне.
— Моего дедушку изгнали за такой брак. А я считаю, что глупо из-за женщины отказываться от своих, подвергать детей и внуков изгнанию. Жестоко это. И бабушка не должна была соглашаться, ей следовало подумать о судьбе будущих детей, а она…
Он умолкает. Я до сих пор не понимаю, как это относится ко мне, но уверяю:
— Любовь — очень сильное чувство.
— Об этом не думаешь, когда маленький, а тебя дразнят и бьют лишь за то, что ты полукровка.
Хочется подойти и коснуться его плеча, но я остаюсь на месте:
— Только не говори, что хотел спасти будущих детей Арена от смешанной крови.
Ингар ещё ниже склоняет голову:
— Нет, у правящих драконов иначе. Да и не сразу у вас началось, я просто… Ну… — Он тяжело, часто дышит. — Не знаю, ты как-то сразу внимание привлекла. Раздражала. Все говорили, что принцу Арендару предназначена Изольда Фламир — драконица, а тут ты… и… я как-то всё думал, что ты похожа на бабушку, та тоже приехала в приграничный город вся такая дерзкая, вскружила деду голову.
— Дерзкая?
— Даже не знаю, — Ингар нервно проводит по голове ладонями. — Я с бабушкой в плохих отношениях был, всегда на неё сердился. Может, привык просто на кого-то злиться, а тут ты вся такая…
Зажмурившись, он мотает головой.
— Какая? — Складываю руки на груди и тут же снова их опускаю, чтобы напряжённой позой не ухудшать настрой и без того сложной беседы.
— Да не знаю я! Привлекающая внимание, красивая. Не такая, как все, особенная, что ли. Мне нужно было об учёбе думать, не обращать на тебя внимания, а я обращал и думал постоянно, и это меня злило, и я ничего не мог с этим поделать. И тогда понял слова дедушки про то, что не все чувства можно контролировать, что иногда это сжирает изнутри. — Ингар тяжело вздыхает. — Мы видели, как ловко ты разделалась с Вильгеттой, и когда Гаддак заговорил об обнаглевших чужаках, о том, что вы всё разрушаете, я опять вспомнил бабушку,
— Это равнозначно тому, что бы оболгать.
— Он обещал, что тебя переведут в другое учебное заведение, попроще, и мне это казалось справедливым.
— Но это невозможно: иномирцы учатся только в Академии драконов.
— Я узнал об этом позже. Когда тебя не выгнали, посмотрел законы о иномирянах и тогда… растерялся, совсем не понял, в чём был смысл пакости завхоза. Подумал даже, что он хочет избавиться от меня или Вильгетты, обвинив в лжесвидетельстве.
Пожав плечами, Ингар застывает с опущенной головой.
— Но почему ты со мной не разговаривал?
— Стыдно, — Ингар так сильно склоняет голову, так съёживается, что кажется намного меньше обычного. — Очень…
Даже жалко его.
— А зачем ты пришёл на выбор гвардии?
— Посмотреть хотел, — его взгляд тревожно мечется по цветам на стенах.
— Но этот знак, — указываю на золотой символ на его кулаке, — говорит о том, что ты готов защищать меня ценой собственной жизни.
Он густо-густо краснеет:
— Я… империя мой дом, я должен её защищать.
— Это не может быть единственной причиной выбора короны.
— А… тебя… тебе я должен, да. Пусть я не чистокровный орк и сделал глупость, но долги всегда возвращаю.
Моргнув, уточняю:
— Когда это ты успел мне задолжать?
У него багровеют даже уши.
— Ты меня в лжесвидетельстве не обвинила.
— Просто подумала, что у тебя должен быть второй шанс.
— Дело только в этом? — он исподлобья взглядывает на меня.
— Конечно, а какая ещё может быть причина?
Ингар смотрит на меня, как побитый щенок. Вздыхает:
— Ты добрая, для меня будет честью служить тебе. Если, конечно, позволишь после всего, что я сделал.
— Я же добрая, — невольно улыбаюсь. — Позволю.
— Я сделаю ради тебя всё возможное и невозможное, — Ингар, подойдя, протягивает руку.
Осторожно вкладываю ладонь в его лапищу. Он смотрит на мои пальчики.
— Ты такая хрупкая. Тебя действительно надо защищать. — Ингар наклоняется и целует мои пальцы.
Растерянно застываю. Прикосновение кажется слишком долгим для простого проявления вежливости.
— Не такая уж и хрупкая, — произношу ему в спину.
Уши Ингара пылают, он, что-то невнятно бормотнув, покидает торжественный зал. Такое чувство, что он что-то недоговорил или я недопоняла. Странный разговор больше похож на попытку признания в чувствах, чем на собеседование. Но это я, наверное, себе придумываю.
Медведеоборотень Бальтар заходит свободной лёгкой походкой уверенного в себе существа. Улыбается. Нависнув надо мной, тоже целует руку, но деликатно и быстро, сразу чувствуется — это просто формальность. Только печать верности говорит, что его симпатия ко мне не проявление вежливости.