Попались и Пропали
Шрифт:
— И не надо, — окончательно обнаглев, скинула с себя покрывало Руана и спустила ноги с кровати: — Я всё поняла. И сделаю, как надо.
Вскоре, приведя себя в порядок и наскоро перекусив, оба вышли из дома на площадь. Где, несмотря на ранний час, прогуливалось достаточно много народа. И почти все приветствовали господина командующего императорской охотой либо взмахом рук, либо кивком головы. Некоторые расцвечивали приветствия крепким или ехидным словцом. Таа-Дайбер не пропустил ни одного знака внимания — всем ответил.
Руане
— Почему здесь почти одни мужчины? — приступила будущая придворная к следующему этапу обучения. — А из женщин одни ярании.
В принципе, ответ очевиден: вся публика в кожаных колетах и таких же штанах. Значит, в такую рань они могли отправляться в единственном направлении: на охоту. Но отчего-то не торопились к быкам: толклись на западной оконечности площади неподалёку от загонов.
— Нужно объяснять? — уточнил Викрат, догадавшись, что её вопрос опередил работу ума.
— Нет, — извиняющимся тоном согласилась ученица, что глупа. — Но, следующий вопрос не такой дурацкий: чего они ждут?
— Не чего, а кого. Меня.
— Но ты одет не для охоты.
— Конечно. Ведь я никуда не еду. У меня в доме гостья, которую предстоит познакомить с цитаделью.
— Лучше я сама с ней ознакомлюсь, — предложила Руана. — Будет повод поприставать к людям. И показать, что я приятная во всех отношениях девица.
— Уверена? — поспешно уточнил он.
Слишком быстро для человека, вовсе не стремящегося погонять в лесу зверей, предпочитая её компанию.
— Вполне.
— Удачи! — неподражаемо легкомысленно бросил безответственный таар.
И скрылся в доме: понёсся переодеваться.
Первые несколько секунд Руана чувствовала себя голой. Хотя далеко не все господа охотники пялились на неё, вслух обсуждая манеры недотёп провинциалов. Дабы не выставляться перед ними дурой, она приняла вид глубоко задумавшегося человека. При этом не позабыла иронично кривить губы: дескать, ей тоже есть, что сказать, о господах придворных. А некоторые замечания даже вслух не произнести — что её нисколечко не смущает.
С таким видом, будто на площади кроме неё торчат лишь камни, Руана преспокойно поплыла сквозь расступавшуюся толпу. Нарочито манерно сложив руки на животе: просто непревзойдённая скромница. Даже глазки долу опустила — жаль, что не увидеть себя со стороны. Потешное, должно быть, зрелище.
Досадовало только одно: надеялась уже с первых шагов показать себя столь же непревзойдённой злюкой, но публика не давала повода. Она уже смирилась, что на сей раз ничего не выйдет, как вдруг одна юная охотница решила подшутить
К сожалению для себя, весьма топорно: её жест был замечен. Руана была настороже и отреагировала мгновенно. Поддела подол и со всей дури наступила на ногу в изящном сапожке тонкой кожи. Своим деревенским башмаком с грубой тяжёлой деревянной подошвой — нарочно надела их под дорогое модное платье для прогулок. Идиотского розового цвета с красной вышивкой везде, куда её только можно было прилепить. Птичий наряд — верно над ним посмеялась кормилица.
Дерзкая шутница взвыла так, что Руана чуть не оглохла. Однако и тут не сплоховала. Реакция девицы-воина сработала безупречно: её глаза мгновенно вспыхнули красным огнём. Вспыхнули и опасливо притухли при виде встречного белого огня из глазниц таарии.
Сам по себе белый магический огонь яранию не испугал: и не такое видала! Её сразила реакция провинциалки: явно не случайная, а хладнокровно рассчитанная.
— Ох! Прости! — всплеснула руками опростоволосившаяся таария и нарочито извиняющимся тоном пояснила: — Господин Таа-Дайбер прав: деревня.
Кто-то попытался загоготать, но весельчака не поддержали. С чего веселиться, если их только что умыла какая-то… и вправду, деревня. Одни башмаки чего стоят. Да и небрежно свёрнутый на затылке пук, в который эта крыса вставила невзрачное перо — на смех курам!
— Ничего, — задвинув себе за спину шипящую яранию, вежливо объявил какой-то немолодой яран. — Бывает… с непривычки. Полагаю, госпожа скоро научится… осторожно передвигаться по цитадели.
— Думаете? — с нарочитой озабоченностью перепросила Руана, хлопая вытаращенными глазищами.
Он владел отлично отработанными техниками атаки и защиты. Опытный воин, повидавший всякого. Судя по возрасту, выживший в последней кошмарной десятилетней войне с варварами из-за Срединных гор. К тому же не первый год отирается при дворе — интуитивно поняла Руана.
И всё же этот яран заметно растерялся. Верней, чрезмерно осторожничал с нею, пристально вглядываясь в лицо деревенской нахалки.
— Уверен, — натянуто улыбнулся он, коротко взмахнув рукой.
И перед Руаной расчистили коридор: то ли приказ старшего, то ли берегли ноги, считая её чокнутой.
— Я буду стараться, — со всем возможным кокетством пообещала она.
И потопала в сторону замка, старательно выстукивая башмаками по брусчатке. Всё-таки, какая умница её мамушка: как будто знала, что такая обувка произведёт на придворных неизгладимое впечатление. А Викрат ещё пытался её отобрать и бросить в камин. Дурачок.
Прекрасное начало. Однако нахальный кураж Руаны по мере приближения к замку подло сдувался. Как бы там ни было, ей достался в наследство недюжинный здравый смысл. А тот подсказывал: императорский двор повидал всяких чудачек. И наверняка сумеет пощипать перья любой залетевшей сюда наглой вороне.