Портрет дамы
Шрифт:
– Вы? Русский офицер?
– с дрожью в голосе и надеждой произнес Генрих.
– Да, я русский офицер. А почему Вас это так удивляет? Я не делаю из этого секрета. Мои предки из древнего рода фон Краусов прибыли в Россию еще при царе Петре, и, по семейной традиции, служили в армии, я сам служил в разведке Генерального штаба русской армии, а после революции воевал против большевиков под знаменами барона Врангеля, который, кстати говоря, тоже был немцем. Я покинул Севастополь с последним кораблем, уходящим в Стамбул. Так вот, Генрих, я не могу оставить Вас в беде. Я добился того, чтобы Вас, как ценного специалиста "Ананербе", внесли в список нашей тайной организации ОДЕССА.
Отто лукавил, честь офицера не обязывала его спасать этого палача, инквизитора, нацистского преступника, и он с удовольствием пустил бы ему пулю в лоб, но вынужден был спасать его шкуру от справедливого возмездия. Руководствовался он иными соображениями. Он опасался, что Гофман все же умудрится вывезти картины, минуя все опасности на своем пути, либо сгинет вместе с полотнами, содержащими бесценную информацию. Безопаснее было переправить его в Аргентину, подальше от того места, где спрятаны рукописи.
Генрих уже открыл было рот, чтобы выразить Отто свою благодарность, но тот жестом остановил его.
– Не стоит благодарить. Помните, я давал Вам гарантии безопасности, только при условии, если Вы, со своей стороны, не натворите глупостей?
Генрих кивнул.
– Так вот, предостерегаю Вас от тех глупостей, которые собираетесь сотворить. Не пытайтесь прихватить с собой картины, они погубят Вас, если Вас схватят, как дезертира, и приговорят к расстрелу, я уже ничем помочь не смогу. В расположение части, в свой дом, не возвращайтесь, сразу же после нашего разговора, отправляйтесь вот по этому адресу, - он протянул Генриху записку, - Вас ждут.
– Сколько у меня времени?
– Нисколько. Времени у Вас нет. Русские начнут наступление с минуты на минуту. Если сделаете все, что я говорю, останетесь живы. И не питайте иллюзий, я не испытываю к Вам уважения. Вы - прошлое, Генрих. Прошлое. Темное, мрачное, средневековое инквизиторское прошлое. Будущего у Вас нет.
– Инквизиторское?
– осторожно произнес Генрих.
– Как? Вам и это известно?
– Да, Генрих, известно. Вы потомок незаконнорожденного сына инквизитора, отца Филата, предание о рукописях передается из поколения в поколение в Вашем роду. Но пора в этой истории поставить точку. Больше не занимайтесь рукописью, забудьте о ней. Да и к чему она Вам? Что Вы собирались с ней делать?
– Ей интересуются те, кто управляет миром.
– Ну и что? Хотели ее выгодно продать Бессмертным? Учтите, торговаться с Вами никто не будет. Если узнают, что рукопись у Вас, ее просто изымут, а Вас уничтожат, как свидетеля. Других вариантов нет.
Генрих понимал, где-то в глубине души, что Отто прав, если он и сумеет добыть рукопись, то не сможет никак ей воспользоваться, а если заявит о ней, его просто ликвидируют.
– Так что, езжайте в Аргентину, заведите огород и выращивайте капусту.
– Почему капусту?
– оторопело спросил Генрих.
– Помните? Римский император Диоклетиан? Он оставил престол и стал заниматься огородом, а когда его просили вернуться к власти, ответил: "Если бы вы видели, какую капусту я вырастил, то не стали бы меня просить об этом". Так что, лучше выращивайте капусту, может быть, еще сделаете хоть что-то полезное в своей жизни.
Отто фон Краус согласовал со своим руководством, с Управлением разведки Первого Белорусского фронта, операцию по спасению картин из дома штандартенфюрера Гофмана. Советский десант должен был прорваться к дому Гофмана сегодня ночью, до того, как орудия тяжелой артиллерии разобьют позиции дивизии СС, а заодно превратят в груду развалин и сам дом,
– Что произошло, баронесса?
– спросил Отто с тревогой.
– Да на Вас лица нет! Проблемы с Мастером?
– Да, проблемы. Я не знаю с чем или с кем они связаны. Вы сказали, что на Вас можно положиться? Что Вы поможете мне?
– Я не отказываюсь от своих слов. Помогу, если, конечно, это в моих силах. Что произошло?
– Я нищая, Отто! Нищая! Сегодня я попыталась снять деньги со своих счетов в Швейцарии. Они все заблокированы! Там миллионы, все, что осталось мне от покойного мужа, барона Штайгера. Ничего нет! Все пропало! Я никому не передавала номера счетов. Кто? Кто мог это сделать? Мастер? Да?
– Возможно и он, возможно, кто-то другой. Вернуть Ваши деньги я не смогу, это не в моей компетенции.
– Но я нищая! Нищая, понимаете?
– Не преувеличивайте, баронесса. Тех драгоценностей, что остались у Вас, хватит, чтобы обеспечить Вам безбедную жизнь. А о миллионах потерянных не жалейте. Да и не Ваши они. Они принадлежат масонам, Ваш покойный муж просто хранил их, Вам разрешали пользоваться ими, понимая, что даже при всей расточительности, свойственной прекрасной половине человечества, Вы никогда не смогли бы растратить все эти деньги. Теперь они понадобились масонам, и они их изъяли. Номера счетов значения не имеют, поверьте, они были известны не только Вам. Эти деньги не принесли бы Вам счастья, они политы кровью, этими деньгами финансировали приход Гитлера к власти, с их помощью развязали эту войну, и тот, кому эти деньги принадлежат, несет ответственность за все беды, что принесла человечеству война. С Вас, лично с Вас, теперь эта ответственность снята, Вы должны испытывать облегчение, а не разочарование.
– Что? На мои деньги уничтожали в концлагерях моих соотечественников, евреев? Это действительно так, Отто? Но мой муж, ведь он был евреем. Он не мог финансировать то, что делали нацисты.
– Мог, баронесса, мог. Именно евреи финансировали Гитлера. Подумайте, как мог Гитлер в столь короткий срок поднять экономику Германии? И это при тех огромных репарациях, что наложены были на страну после поражения в Первой мировой войне? И Ротшильды, и Ваш муж, и другие еврейские банкиры вливали финансы в экономику Германии только для того, чтобы развязать эту кровавую бойню. Да и сам Гитлер еврей, и Гиммлер, и Геббельс, посмотрите, никто из них не соответствует идеалу арийской нации.
– Но они уничтожали евреев!
– Не всех, заметьте, баронесса, не всех. Ни Вас, ни Вашего мужа не тронули, уничтожали только тех, кто нарушил Завет, смешал свою кровь с кровью гоев, кто жил среди них, кто не считал врагами тех, кто не ведет род свой от Авраама. Помните, что говорится в Завете?
"...и не отдавать дочерей своих иноземным народам, и их дочерей не брать за сыновей своих..." "...земля, в которую вы входите, чтобы наслед о вать ее, осквернена сквернами иноплеменных земли, и они наполнили ее н е чистотами своими. И теперь не отдавайте дочерей ваших в замужество за сыновей их, и их дочерей не берите за сыновей ваших, и не ищите мира с ними во все времена..."