Портрет Ласточки
Шрифт:
Наконец наставник Ови отпустил юных студентов, оглянулся и, заметив старшекурсницу и её друга и улыбнувшись им, жестом позвал их вниз.
– Профессор, прощения, мы едва не прервали занятие своей болтовнёй, – поклонилась Ови, а Кенциль вновь улыбнулся в ответ. – Наше дело не терпит задержки, мы ищем нескольких людей. Магистресса Альцира назвала только одного и сказала, что вы можете знать двух других. С высокой долей вероятности они не служат Белопергаментной, а призывались сюда поделиться с нами знаниями и опытом. Люди эти привозили в академию оружие
– Не нужно подробностей, – прервал её наставник. Он подошёл к меловой доске, взял и обмакнул тряпку в ведёрко и начал стирать свои формулы и рисунки, простейшие для понимания старшекурсницы. – Что ж, возможно, моя память подскажет тебе, девочка.
Она назвала имена двух мастеров и даты, когда те привозили мечи в академию. Профессор на несколько мгновений прекратил орудовать тряпкой, из его уст послышался нечленораздельный бубнёж, будто он зачитывал заклинание.
– Мастер Омольрец – один из ведущих экспертов всего юго-запада Акадар Фрадура в области защиты от тёмной магии. Он практик, большую часть времени работает в полевых лабораториях. А имя мастера Царвеля я слышу впервые, но уверен, что и он...
–...не работает в академии, – закончила Овроллия. – Этих двух мастеров нужно искать за пределами наших стен.
– В академии комендантский час, – Кенциль закончил со стиранием, взял мелок и начал выводить какие-то контуры на доске. – Глупо рассчитывать на то, что юстициары выпустят главную подозреваемую. Возможно, твоей птице и удастся что-то, но...
– Илес довольно сообразителен, он мал и почти незаметен, – гордо заявила девушка. Полурослик начал краснеть. – Думаю, с моей птицей он сможет...
– Искать преступника должен тот, кто имеет в этом опыт, – прервал наставник, продолжая вычерчивать что-то. – Скажи, девочка, чем отличается поиск ответов на вопросы от поиска чьих-то следов? В одном случае ты ищешь информацию в книгах, а затем проверяешь соответствие действительности, воплощая опыт в жизнь.
– Практика, – пробубнил Илес. Профессор кивнул и продолжил:
– В другом случае читаешь следы, ищешь и сопоставляешь факты, изучаешь мотивации и делаешь какие-то выводы... Понимаешь, к чему я клоню?
Молодая чародейка задумалась, повернулась и осмотрела пустой лекционный зал. Мысль, залетевшая в её голову, так и норовила слететь с языка. Она обернулась и сказала:
– Мне нужно было понять, кому это выгодно? Разузнать о мотивах потенциального злодея?
– Я имел в виду не это, – бросил Кенциль себе за спину, продолжая рисовать. – Но мотивы ничего не дадут тебе, ибо всегда совершившие подобные преступления имеют нерациональные причины, такие, что не поддаются здравому смыслу и логике.
– Тогда зачем же вы упомянули мотивы в числе прочего? – спросил полурослик, закинув руки за спину.
– Совершённое злодеяние отличается от иных преступлений, – ответил тот, закончив с изображением и повернувшись к нему спиной. – Из-за безделушки ни один рационально мыслящий человек – да и не человек, в общем, тоже – не дойдёт до покушения
– Тот, кого мы ищем, не здоров головой, – заявила Овроллия, подойдя чуть ближе к наставнику и пытаясь высмотреть его рисунок. – Значит, мыслить следует так, как мыслит он, то есть – руководствуясь... спонтанными импульсами в голове?
– Неправильно, – наставник закинул голову к потолку, словно разочаровался в дедуктивных способностях подопечной. – Нельзя пытаться угадать и предугадать действия психически неуравновешенного человека. Но попытаться узнать, есть ли среди подозреваемых такой... кто ведёт себя не совсем адекватно... Ласточка, тебе понадобится весь твой опыт прошлых лет, но не в учёбе, а в общении с людьми. Вспомни, как часто вы решали конфликты между собой, школярами. Случались ли конфликты с преподавателями? А, быть может, кто-то получал письма от родных, что, кроме падающих слёз и возникающей во рту горечи с привкусом пепла старой жизни, не вызывали более никаких эмоций?
– Поняла, – словно осенило волшебницу. – Поведение, свойственное не академским застенкам, а деревенским кабакам.
– Очень грубо, – заметил Илес, также пытаясь разглядеть рисунок профессора, который тот всё ещё загораживал.
– Не хочу устраивать долгую лекцию, – хмыкнул Кенциль, – тем более – времени у тебя мало. Но ты мыслишь в правильном направлении, Ласточка. Тот, кто использует свои полномочия в стенах Белого Пергамента не во имя созидания таланта и восхваления магии, а ради корыстных интересов, и будет являться твоей зацепкой, девочка. Подчеркну – зацепкой, а это не значит, что речь идёт о непосредственном злодее.
– Прошу простить, – не скрыл удивления полурослик, – вы говорите о том, что... негодяй может действовать не один?
– Я рассматриваю наихудший вариант из возможных. Ласточка, есть мысли?
– Допускаю, что убийце требовался тот, кто прикрывает, осматривает коридоры и готовит путь отхода, – она прекратила попытки объяснить самой себе назначение линий и контуров на меловой доске и осмотрела висящую под антресолью россыпь минералов на верёвках. – Вполне возможно, что подельником является человек самый неприметный на вид, возможно, – Ови с опаской взглянула на Илеса, – не человек...
– Я ничему не удивлюсь сейчас, – буркнул он, скрестив руки на груди.
– Но убийцей должен быть кто-то сильный и ловкий, скорее всего, мужчина, – продолжила чародейка. – Ни одна женщина – ни преподаватель, ни стражница, ни академская слуга – не знает, как орудовать клинком. А все удары были нанесены с точностью орла, настигающего одинокого зайца на бесконечном поле травы. При этом уцелевший запомнил моё лицо, но то лицо принадлежало убийце, а не его подручному.
– Он был в шоке, когда истекал кровью, – заметил Илес, переглянувшись с подругой и её наставником. – Возможно, ему померещилось что-то. Ты, кажется, говорила, что даже имени этого стражника не знаешь. А тот, который напарник его, – знал тебя хорошо.