Портрет Ласточки
Шрифт:
– Ты додумываешь, – спокойно сказал Кенциль. – Идея оставить твоего друга здесь мне импонирует, однако одна ты точно не пойдёшь туда.
– Я с вами! – продолжал полурослик. – Я не брошу тебя! Нет, за такое короткое время мы прошли через столько всего, Ови! Не оставляй себя без прикрытия, а меня – без настоящей подруги!
Девушка переглянулась с наставником. Он добродушно кивнул. Друзья обнялись и вместе с профессором покинули преподавательскую.
Академия выглядела по-другому. Ни собственной стражи, ни юстициаров Квольцетара, ни людей из префектуры. Однако тягучая атмосфера бессилия и страха пронизывала
– Всё это спланировал архимаг? – обратилась девушка к профессору, идущему справа. – Нет, не верю. Сомневаюсь, что он хотел бы, чтобы преступника не нашли и студентов пытали настоящие живодёры. Однако ему пора выложить на стол все свои догадки. Именно из догадок рождается суждение.
Кенциль и Илес, идущий чуть позади, переглянулись. Оба отмолчались.
В приёмной архимага стояли два покрытых позолотой исполина выше Овроллии на две головы. Големы были неподвижны, монументальны, мелкими глазами, напоминающими топазы, смотрели прямо перед собой. Однако вошедшие догадывались, что при любой угрозе могучие кулаки, напоминающие ожившие металлические перчатки солнечного цвета, заставят любого прекратить всякое сопротивление.
Паристо разрешил им войти и пригласил к столу. За его спиной стоял широкоплечий незнакомец в узорном плаще, на котором красовался герб префектуры о двух масках. Обернувшись к вошедшим вполоборота, он поразил кабинет ректора гулким басом:
– Мы продолжим разговор позже, Паристо.
Овроллия искоса взглянула на побредшую к двери фигуру. Чеканя шаг металлическими набойками, грубо отёсанная квадратная скала медленно выплыла из кабинета, вея холодом и запахом мокрого железа. Девушка успела увидеть только ясно-голубые глаза на абсолютно безэмоциональном лице, испещрённом морщинами и украшенном светлыми бакенбардами.
– Это... он? – с дрожью в голосе спросила Ласточка, кивнув на закрывшуюся дверь. Архимаг осторожно кивнул и сказал:
– Тобой будет заниматься чуть позже. Тебе повезло, что вы задержались.
– Наставник поведал мне. Прощения, нессир, я привела с собой друга, – она кивнула в сторону Илеса. Тот учтиво поклонился.
– Сейчас уже всё равно, кто кого приводит. Случилось то, чего я желал меньше всего. Первые полярные вороны с посланиями улетели к родителям. К концу недели половина студентов свяжется со своими семьями. Боюсь, в следующем учебном году мы будем учить самих себя. Академию закроют, преподаватели разъедутся, а меня... как главного виновника ожидает весьма непривлекательная участь.
Вошедшие молчали. Даже Кенциль, как увидела Ови, опустил голову. Девушка решила не терять времени и спросила напрямую:
– Господин архимаг, я знаю, что у вас хорошая память. Скажите, что случилось с самым первым клинком, который был привезён в эти стены полтора года назад мастером Омольрецем. Он не помнит, и я уверена, что эта потеря памяти вызвана вашим посохом или... голосом, даже не знаю, что страшнее.
Моментом слепнущий ясноглазый взгляд старика прояснился, будто по его телу пробежали волны чар самозащиты. Он перевёл взор с полурослика на наставника Овроллии и заявил,
– Эта информация должна остаться между нами. Я всё ещё сохраняю надежду на то, что коннерат Вильцеар и его люди покинут здешние стены без крови. Буду краток, ведь мы не на лекции. Существуют параллельные миры, целые вселенные, сокрытые в червоточинах космоса, или фрагменты нашей собственной планеты, отколовшиеся эпохи назад в результате великих катаклизмов. Всю свою молодость я изучал транс и возможность манипуляцией материей, которая находится за пределами нашего понимания. Бывало, кто-то во снах отвечал мне, а однажды я видел в окружении застывших на века тёмных, покрытых туманом, фигур прекрасную и одновременно ужасную деву, скрывающую лицо и магически красные глаза за траурной вуалью; она сказала мне, что не желает видеть столь негодного для себя человека рядом с собой, и сама прервала мой транс. К чему это я?.. Наш мир огромен и велик, и мне всегда было интересно, насколько. Я проводил опыты по изменению пространства и времени и... даже мельком изучал загробный мир.
Профессор Кенциль смотрел на архимага не как на старого друга, а как на студента, разбившего колбу с реактивами. Илес лишь вытаращил глаза и не шевелился. Ректор продолжал:
– Из нашего мира в иные меры я отправлял послания, материальные и нет. Мне всегда было интересно, кто может жить на другой стороне, способен ли я, простой чародей, установить связь с предками или... потомками... Каким чудесным способом можно связать разные вселенные и, например, дать возможность жителям умирающего мира попасть в наш, процветающий.
– Так больше тысячи лет назад орды демонов вторглись в наш мир, начав наступление с материка Гил Амаса, – сказал наставник девушки. – И только объединённая армия с нашего материка Сэвирандоа, включая предков Овроллии, и местных аборигенов Гил Амаса смогла затолкать орды обратно в демоническое измерение.
– Я не ожидал понимания, мой старый друг, – твёрдо сказал Паристо. – Не вижу понимания и в глазах Ласточки. Значит, продолжение истории вам не потребуется. Но знайте, что тот клинок, который мастер Омольрец отдал мне, я отправил в другой мир.
Гости старца переглянулись. Овроллия нашла в себе силы спросить:
– И что вы получили взамен?..
– Знания о том, как сделать мою академию великой. Вы – цветки, взращенные на поле. И среди вас нужно выбирать наиболее достойных, тех, кто станет примером следующим поколениям.
– Всегда героев древности ставили в пример молодёжи! – повысила голос Ови. – Даже акадари почитают своих предков!
– Но в пример никогда не ставили тех, кто сам едва научился открывать двери, – парировал архимаг. – Я не жду от тебя понимания. Однако теперь ты знаешь, что двигало мной и почему я не делюсь с тобой своими умозаключениями.
– Кто бы ни совершил это злодеяние... – прошипела девушка, – его воспитали вы, нессир ректор. Мне больно признавать это, но... Перед моим отъездом к границе вы сказали, что вина лежит на нас двоих. Я не считаю себя виноватой.
– Как и я, – сказал ректор. – Ты поймёшь, когда найдёшь преступника. Когда приведёшь его сюда и я взгляну в эти лживые глаза с немым вопросом: «Почему?»
Илес и Кенциль с двух сторон взяли девушку за руки. Она готовилась взорваться. Профессор сгладил ситуацию, сказав: