Портрет моего мужа
Шрифт:
Свой у меня имелся: на Ольсе без ножа и дети из дому не выходили. И отнюдь не потому, что было там опасно. Просто… привычка.
Полезная.
Вот захочется тебе ракушку вскрыть на берегу, и что? Или нужда придет веревку обрезать, деревяшку очинить. Неважно, главное, нож — это такая же неотделимая часть бытия, как одежда или обувь.
— Не положено.
— Кем не положено? Эй, а вы? У вас-то мозгов должно быть больше… — договаривала я под стук закрывшейся двери. Могли бы и повежливей, но… плевать.
Я поскребла металл.
Так
Итак, с вилкой было бы проще, но с другой стороны, если плотно прижать крышку к стене, захватив кусок двери, и повернуть, то останется след. Еще один. Дверь и без того оставляла зазор в плотном покрытии, пусть и совсем крохотный, но из зазора тянуло силой, что было мне на руку. А теперь… теперь попробуем отпечаток вырезать.
Нож вошел в стену подозрительно легко. Впрочем, эта легкость вскоре получила свое объяснение. Стоило мне прорезать верхний слой и, подцепив узорчатый край обоев, потянуть, как полотно отошло, обнажив другое, бледно-сизое, выцветшее. Под ним обнаружилось третье. Кажется, эта комната была создана далеко не Маром.
Ничего.
Я почесала кончик носа. От пыли хотелось чихать, но я сдержалась.
Ага… а вот и сама стена. Сизоватая, неровная, покрытая старой штукатуркой, словно коростой. А уже под ней, надо полагать, и скрывался заветный слой. На мое счастье альбест — металл довольно мягкий. Резать приходилось осторожно. То и дело я останавливалась, прислушиваясь, не раздадутся ли шаги в коридоре: как-то, подозреваю, сложно было бы объяснить, что именно я делаю.
Я и сама пока не до конца знала, что делаю, но…
Круг я вырезала глубокий. И расширила границы, чтобы уж точно отделить зону воздействия от прочей массы. Неплохо было бы еще изолят использовать, но… на свече серебро не расплавишь.
С другой стороны…
Я подошла к туалетному столику, на котором выстроился ряд банок. Что у нас здесь? Румяна? Нет, не то… и краска для ресниц не подходит, как и тени, и тонкие кисточки из беличьего волоса. А вот белила… белила, сколь помню, содержат цинк. Цинк, конечно, далеко не серебро… хотя…
Втирала я белила тщательно, на редкость мерзопакостная, если подумать, субстанция. В пальцы въелась намертво, а вот к стене прилипать не желала.
Итак, что дальше?
Рисовать руны пришлось ножом по внутреннему периметру круга. И времени на это ушло изрядно, нож — не лучший инструмент для рунописи.
Ничего сложного.
Две цепочки прямой передачи и резонатор между ними.
Теперь камни. Розовый алмаз я решила не трогать. Пока. Что-то вот подсказывало, что он мне еще пригодится. А вот другие камешки… пришлось выковыривать для них ямки, а крепить — клеем для накладных ресниц. Держались не ахти, но на пару секунд хватит, а там…
Я вытерла руки о пол и
Сейчас?
Или подождать?
Дом еще не спит, но… если кто-то заглянет, к примеру Мар, движимый желанием разъяснить мне, что все, что здесь делается, делается для моего же блага… в общем, чувствую, не отнесется он к вынужденной порче своего имущества с должным пониманием.
Так что…
Я направила тонкую струйку силы в цепь, активируя руны. И почувствовала физически, как энергия рассеивается. Но и капли хватило, чтобы открыть накопители. Сила хлынула по цепям волной, выжигая сперва руны, а затем и альбест, их окружающий.
А я поспешно закрыла круг крышкой.
Серебряной.
Получится, или… и сколько ждать? Я сосчитала до десяти… крышка нагревалась, медленно так… там, где она соприкасалась с дверью, серебро и вовсе потекло, а вот ручка оставалась почти холодной.
Уже не холодной.
И даже не теплой.
Я дотянулась до полотенчика. Что-то кажется, одного полотенчика будет недостаточно, но… потерплю. Я ведь в целом терпеливая, а тут… серебро застывало на двери и стене причудливыми потеками. Кажется, что-то задымило, а крышка раскалилась так, что удержать ее было невозможно.
Я и не стала.
Отбросила подальше. Или вышло, или…
На двери и стене виднелся черный оплавленный круг с раскаленными рунами. Остывали они медленно, а вот огонь погаснуть не спешил. Рыжие язычки пока ползали по дереву, вгрызаясь в несчастный мореный дуб. Но, как ни странно, выйти за пределы очерченного круга пламя не пыталось.
Итак, альбестовое поле… нет, не слишком ослабло. Энергия просачивалась сквозь созданную дыру, но лишь затем, чтобы быть поглощенной стенами.
А что делать мне?
Помочь огню.
Я подобрала алмазы, которые слегка потемнели, но и только. Кстати, если это не копоть, а на копоть не похоже, то оттенок получился прелюбопытный, бледно-лиловый, припыленный. И физически камни ощущались кусками льда. Интересно… перенос свойств? Частичное заимствование?
Если так, то…
То подумаю позже, а сейчас мне нужно заняться дверью. Обмотав руку полотенцем, которое я смочила в травяном отваре, я приложила ладонь к двери. Если направлять силу узко, как я училась на Ольсе… полная сосредоточенность… и жар… дверь толстая, но не настолько, чтобы можно было ее прожечь. Надеюсь, только с местом я не ошиблась, все же выжигать второй круг в попытке добраться до засова, как-то не тянет.
Дерево дымилось.
Дерево в принципе материал довольно инертный, с плохой проводимостью и еще худшей способностью к накоплению, но я не собираюсь придавать ему новую форму. Мне нужна дыра.
Простая, незатейливая дыра в двери.
Такая, в которую можно просунуть руку. Может, конечно, это не слишком изысканно, но… дерево хрустнуло — и рука моя провалилась сквозь него. Твою ж… не хватало еще застрять. Или вывих заработать… то-то муженек порадуется, застав меня в престранной позе.