Портрет моего мужа
Шрифт:
Кирис икнул.
Надо же…
Трех дней не прошло.
— Идем, — Ильдис подал руку.
— Я…
— Полагаю, самый известный в королевстве безработный маг, — он улыбнулся широко, радостно. — С которым ни один здравомыслящий человек не рискнет связаться…
Встать все же получилось, хотя и не сразу.
Сила не слушалась, то ли выпитое сказалось, то ли еще от блокираторов не отпустило. Главное, голова кружилась, кружилась… и треклятый камень жег плечо.
Хорошо.
Огонь — это благо… благо, огонь…
Правда, сейчас та замечательная идея с
И Кирис сполз с табурета.
— Я думаю, мы поговорим, когда ты протрезвеешь, — Ильдис подставил плечо. — И поверь, все не так плохо, как тебе кажется…
Все еще более отвратительно.
— Когда ты в последний раз ел? — Столовая залита светом, и в нем Мар почти растворяется. Этого света слишком много для больной головы. — Я понимаю, друг мой, что твое нынешнее положение таково, что…
Голос его звучит, кажется, отовсюду.
— Суд тебя оправдал, но многим это показалось… неправильным.
Перед Кирисом поставили высокую чашу с чем-то густым, тягучим и острым.
— Кроме того, сколь знаю, начато внутреннее расследование… тебя хотят посадить. И посадят, будь уверен…
— Плевать.
Горько.
И кисло.
Живот урчит, потому что и вправду ел Кирис давно. Сам уже не помнит когда. Но голода он не ощущает.
— Если ты не заручишься поддержкой.
— Твоей?
— Почему бы и нет. — Мар ест аккуратно, он сдержан во всем, как и полагается эйту.
— А взамен?
— Мне нужны умные люди. И верные. Те, кто понимает, кому они обязаны своим положением…
Кирис понимал.
Отлично понимал. И потому склонился над чашей. Поесть все же стоило. Он лишь надеялся, что сразу травить не станут. В конце концов, не для того его вытаскивали.
— Все, что потребуется…
— Я уже принес клятву, — Кирис позволил себе перебить будущего… хозяина? Море в голове смеялось мертвыми голосами ушедших людей. Но с морем он как-нибудь справится. С собой — сложнее. — Вторая поверх не ляжет. Даже теперь.
Говорят, в прежние времена клеймо снимали вместе с кожей, правда, оно вырастало вновь, поэтому, собственно, резать и перестали.
Повезло.
— Поверь, — улыбка Мара была вполне дружелюбной. — Я прекрасно помню, что бывших псов не бывает, но… мы что-нибудь придумаем.
Клеймо над лопаткой зачесалось.
А во рту появился характерный привкус крови.
Иногда на Ольсе появлялись гости. Большей частью люди мрачного вида, порой больные, изломанные, они были гостями сала Терес и исчезали где-то в глубинах замка, не привнося беспокойства ни в мою жизнь, ни в существование острова. Порой я встречала их, но лишь затем, чтобы поприветствовать кивком. Порой они даже оставались, и на берегу появлялся очередной дом, а следом и лодка, которую меня приглашали расписывать.
И я делала вид, что так оно и должно.
Но бывало, что гости, прибывшие с очередным цеппелином, не радовали. Вот как сейчас.
— Посмотри на себя, — Мар поднес мне букет лобелий,
К затыку в работе.
Если механически мой голем был почти совершенен, то вот остальное… нет, вероятно, я слишком многого хочу. Над созданием искусственного разума бьются лучшие умы королевства и не только, а я… на островке… вручную… с камнями, которые вырастила сама… пытаюсь вырастить, потому как обыкновенные, зеленые и голубые алмазы получались вполне себе приличных размеров, к превеликой радости сала Терес, но вот розовые…
— Чего тебе надо? — я спрятала руки под фартук.
Судебное предписание, которым вооружился Мар, требовало уделить ему полчаса времени. А кто я, чтобы спорить с королевским судом?
— Чтобы ты вернулась. Не беспокойся, не так ты мне и нужна, благо сами справились…
О да, я читала хвалебные статьи о спуске «Властелина небес».
У меня теперь лучшие инженеры.
— И ты меня отпустишь?
Мар за прошедшие годы стал будто бы ниже. Он все еще казался совершенством, правда, то ли время, которое и эйтов не щадит, то ли просто образ жизни коснулись и его. Светлый пиджак подчеркивал ширину плеч, но не скрывал округлого животика. Пальцы стали пухлее, а второй подбородок, прежде лишь намечавшийся, обрел плотность и толщину. Впрочем, странным делом он Мару шел.
— Пока ты растрачивала свой талант в глуши на всякую ерунду, я вписал свое имя в историю.
— Поздравляю.
Я поскребла мизинец, на который вчера прилетела искра. И больно так впилась. Гедре причитала, что совсем я себя не берегу и вообще…
Если увеличить мощность установки? Не в плане объемов, больше уже некуда, но именно насыщенность поля на последнем этапе, когда сердце камня уже сформировано? Конечно, опасно, поскольку и без того показатели критические, а остров сам по себе нестабилен, но…
Другие варианты я уже испробовала.
— Ты сама во всем виновата.
— Конечно.
Придется значительно укрепить стенки реактора. Еще та задача… как? Они и без того покрыты пластинами лунного серебра… а если… безумная идея, но у меня есть запас не только камней, но и алмазной пыли — все же собственно камни получились далеко не сразу. Создать камень вне реактора я не сумею, а вот изменить…
Взять те же пластины и покрыть слоем…
И если получится, то не только пластины.
Сделать подвижный панцирь, вроде увеличенной копии кристаллической решетки, устойчивой к деформации. И тогда излишек энергии просто будет рассеиваться по всей площади. Если еще задать вектор рассеивания, направляя энергию внутрь…
— Ты меня вообще слушаешь? — поинтересовался Мар, глядя на меня с откровенной жалостью.
— Нет, — честно ответила я и уточнила. — Чего ты хочешь?
У меня, между прочим, цикл запущен.
Еще двести двадцать три часа как минимум. Вполне достаточно, чтобы набросать новый план. И поработать с алмазной крошкой. Если у меня не получится… а с первого раза никогда ничего не получается, но в любом случае мысль довольно интересная.