Поручик Ржевский или Любовь по гусарски
Шрифт:
Внезапно в своих бессмысленных метаниях по саду Пьер наткнулся на Александра и Элен, которые пытались проскочить мимо него к дверям. Он сбил их с ног, и все трое очутились на полу.
При этом Пьер навалился всей своей тушей на императора. Но, конечно, в потемках его не признал.
– Пьер, zasranec!
– услышал он над ухом знакомый и ненавистный женский голос.
– Вы совсем odureli. Бросаетесь на людей, как meshok s der"mom! Отпустите его.
Пьер мгновенно забыл о больной ноге.
– Молитесь, Казанова! Я вас сейчас... где мое пресс-папье?
– Я не Казанова, - вяло возразил император.
– Уже второй любовник за один бал!
– сокрушался толстяк.
– А может, и не второй?
– Двадцать второй!
– фыркнула Элен.
– Вы полный idiot, мой милый, если думаете, будто меня можно остановить.
– Боже мой, я рогоносец!
– Я тоже, - меланхолично заметил Александр.
– Ну и что из этого?
Пьер опять тряханул его за шиворот.
– Как ваша фамилия, сударь?
– Романов.
– Подумать только! Однофамилец такого благородного человека, самого государя нашего. Ну, ничего, я вас сейчас переименую, сударь.
– Как это?
– Фигуральным образом... Где же все-таки мое пресс-папье? Поручик, вы не видели?
Но Ржевский был занят тем, что утешал Наташу Ростову, с которой внезапно случилась истерика.
– Вы меня не узнаете?
– со слабой надеждой спросил Пьера Александр I.
– Вы - очередной любовник моей жены, - заявил Пьер.
– Добрые люди сказали мне, где сыскать вас, голубчиков. Пеняйте на себя. Эх, прелюбодеи...
Удерживая его на весу как какого-нибудь котенка, он широко размахнулся.
Царь оглушительно пукнул.
Пьер в замешательстве застыл. Ему, мнительному, интеллигентному человеку, вдруг показалось, что это он - Он! Он!! Он!!!
– произвел на свет столь неприличные звуки. И от одной этой мысли у него заполыхали щеки и очки сползли на самый кончик носа.
Но тут у него на руке повисла Элен.
– Опомнитесь, kretin несчастный, это же Александр!
И словно в подтверждение ее слов, император еще три раза громко пукнул.
– Уф, так, значит, это не я...
– У Пьера отлегло от сердца.
– Уф, уф... а я-то думал...
И сразу подобрев и проникнувшись состраданием к чужой беде, он взял императора на руки, как малое дитя и понес его к выходу, чтобы разглядеть при свете.
– Это же государь!!
– визжала ему в спину Элен.
Но Пьер не обращал на ее слова никакого внимания. Он не желал прислушиваться к этой безнравственной, отвратительной женщине.
– Не переживайте, сударь, - ласково говорил он императору.
– С кем не бывает. От подобных неприятностей могу посоветовать вам мочу молодого поросенка.
Царь уткнулся ему носом в плечо и заплакал.
Поручик Ржевский и Наташа Ростова встретили их у порога. Наташа понемногу приходила в себя.
– Отпустите его величество, Пьер, - сказал поручик.
– Это вам не папье-маше.
– Пресс-папье, - машинально поправил толстяк.
И вдруг узнал в этом заплаканном любовнике своей жены императора Александра! От охватившего его благоговения он разом оробел, обессилил, обмяк. И выпустил из рук свою драгоценную ношу.
– Наполеонь вашу бонапарть!
– сказал царь, растянувшись на полу.
Ржевский помог ему подняться.
– Так это были вы, поручик?
– произнес Александр.
– Знаете, как это больно - камнем по голой жопе?
– Пардон, ваше величество, подобных ощущений испытывать не приходилось. Я думал, там кошки.
– Сами вы кот!
Император отвернулся от него и, вытирая платком еще не успевшие просохнуть слезы, погрозил Пьеру кулаком.
– Чтоб никому! Поняли?
– Да, конечно, ваше величество, что мне... я буду молчать...
Александр подошел к появившейся в дверях Элен.
– Всё было великолепно, - шепнул он ей.
– Я ни о чем не жалею.
– Я тоже, государь. Эту ночь я не забуду никогда.
Император повернулся к остальным.
– Дамы и господа!
– громко произнес он, делая важное лицо.
– Прошу вас всё произошедшее между нами держать в строгой тайне. Иначе... я бы не хотел говорить вам гадости в сочельник, но, если кто-либо из вас проболтается, особенно, если до Лизки дойдет, - я вам устрою... Я вам такую Содом и Гоморру устрою - мало не покажется!
– Как вам будет угодно, ваше величество, - сделала реверанс Наташа.
– Я, право, в отчаянии от того, что случилось, - забормотал Пьер.
Император ткнул пальцем в грудь Ржевскому.
– Поручик, я вам уже это говорил, но все же повторюсь. Вам никогда не быть ротмистром!
Потом он приблизился к Наташе Ростовой, преданно и с обожанием смотревшей на него, и точно так же уперся пальцем ей в грудь.
– А вам, сударыня, не долго оставаться в девицах.
Наташа скромно потупилась.
Остановившись возле Элен, царь принялся молча тыкать пальцем в ее бюст, словно собирался сказать ей что-то очень важное, но так и не находил нужных слов. Она терпеливо ждала, облизывая губы.
– Уберите палец, ваше величество, - прошипел Пьер, краснея ушами.
– Это грудь моей жены.
Император вздрогнул.
– Оставляю ее вашим заботам, - отрывисто произнес он и, не оглядываясь, быстро пошел прочь.
Глава 10