Послания Ивана Грозного
Шрифт:
еже выше естества человеческаго велишь человеком быти; фарисейское
же, еже, сам не творя, а иным повелевавши творити. Паче же сия поносы и
укоризны, яко же исперва наняли естя, тако и ныне не престаете,
всяческим образом дивияго зверяа распыхася, измену свою совершаете: се
ли ваша прамая служба и доброхотная, еже поношати и укоряти? Бесному
подобящеся, колеблетеся, и Божий суд восхищаете и преже Божия суда
своим злолукавым и самохотным изволением
начяльники, с попом, Алексеем (Алексеем - Имеется в виду окольничий Алексей
Федорович Адашев, пользовавшийся большим влиянием в 50-х годах XVI в. (см. о нем
ниже, прим. 25).), изложили есте, собацки осужающе. И сего ради, Богу
противляющеся, како же и святых преподобных всех, иже в посте и в
подвизе просиявших, милование, еже ко грешным, отвергосте; много бо в
них обрящеши падших и восставших (восстание не бедно!) и стражущим
руку помощи подавше, и от рва согрешения миловательне6 возведших, по
14
апостолу, «яко братию, а не яко врагов имуще», - еже ты отвергл еси! И
каково они от бесов пострадаша, таково и аз от вас пострадах.
Первое послание Курбскому. Л. 39 об. из Погодинского списка.
Что, собака, и пишешь и болезнуеш, совершив таковую злобу? И чему
подобен совет твой будет, паче кала смердяй? Или мниши праведно быти,
15
еже от единомысленников твоих злобесных учиненно, еже иноческое
одеяние свергши и на кристьян воевати? Или се есть нам на отвещание, яко
невольное пострижение? Ино несть сие, несть. Како убо Лествичник рече:
видех неволею ко иночеству пришед и паче вольных исправившихся? А
чесо убо сему слову не подрожасте, аще благочестиви есте? Много же и не
в Тимохину версту обрящеши, тако постриженных, и не поправше
иноческого образа, глаголю же и до царей. Аще ли же кои дерзнуша сие
сотворити, себе убо ничим же пользоваша, наипаче в горшая телесная и
душевная погибели приидоша, яко же князь великий Рюрик Ростиславич
Смоленский, пострижеся от зятя своего Романа Галицково. Смотри же
благочестия княгини его: восхотевшу ему взяти ея из невольнаго
пострижения, она же не восхоте мимотекущаго царьствия, но паче
нетленного, но пострижеся и в схиму; Рюрик же убо, разстригшеся, многи
крови хрестъянския пролия и святыя церкви и монастыри пограбя, и
игуменов и попов и черньцов помучи и до конца княжения не може
удрьжати, но имя его без вести бысть. Тако же и во Цареграде множайши
сего обрящеши: овем убо носы урезанны; инем же во мнишеская одеянным
бывшим и на царьство паки наскочившим,
горчайша смерти прияша, тамо ( Так ХСУ; П тако; тамо же бесконечные
муки прияша нет)) же бесконечны муки прияша, пониже убо санолюбия
ради и гордости сие сотвориша. Сие же от владычествующих, кольми же
паче от работных! Божий суд ожидает иже ангельский образ поправшим!
Много же и не в давных летех постриженных и от синглита превелика,
паче же первых, иж сие не дерзнуша сотворити, аще и в прежнюю честь
паки приидошаь (Или мниши праведно быти, еже от единомысленников твоих
злобесных учиненно, еже иноческое одеяние свергши и на кристьян воевати? ... Много
же и не в Тимохпну версту обрящеши... и непоправше иноческого образа ... пакн
приидоша.
– Грозный имеет в виду одного из «худых» «единомысленников» Курбского -
Тимофея-Тихона Пухова-Тетерина, бежавшего в Литву в конце 50-х - начале 60-х годов.
Бегству Тетерина предшествовала его ссылка в Сийский монастырь и насильственное
пострижение там. В архиве Грозного хранились дела: «Посылка на Двину в Сейской
монастырь Тимохи Тетерииа с Григорием Ловчиковьш: дело Ондрея Кашкарова да
Тиыохина человека Тетерина, Позднячка, что они Тимохиным побегом промышляли»
(Опись царского архива, Акты Археограф, экспед., т. I, стр. 354); в 1581 г. Грозный
писал папскому послу Поссевину, что «Тимоху были есмя и пожаловали, а велели есмя
его постричь по своему закону, и он, сметав платье чернецкое, да в Литву збежал»
(Памятники дипломатических сношений с державами иностранными, т. X, СПб., 1871,
стр. 226). - Князь Рюрик Ростиславич Смоленский, занимавший с 1194 г. (с
перерывами) киевский престол, был насильственно пострижен-в монахи в 1203 г.
князем Романом Мстиславичем Галицко-Волынским. В 1205 г. он, как сообщает
Никоновская летопись, «сложи с себе платье иноческое и растрижеся... такоже и жену
свою хотяше рострищи, она же не восхоте» (ПСРЛ, X,. 50). В 1215 г. он, согласно той
же летописи, «преставися...княжа в Чернигове» (там же, 69).
– Кого имеет в виду царь,
говоря о «не в давных летех нестриженых от синглита [совета, собора] превелика», не
ясна (не идет ли речь о каких-то еретиках, постриженных по решениям соборов 50-х
годов, осудивших Башкина, Феодосия Косого и других лиц? - ср.: Опись царского
архива, Акты Археограф, экспед., т. I, № 289,. стр. 349 и 353).).