После развода. Срока давности нет
Шрифт:
И да, проблемы надвигались. Вике совсем не улыбалось уезжать куда-то. Но если ничего не предпринять…
И тут у нее в голове щелкнуло.
А почему она должна страдать одна?
Но ей нужен был телефон. Забрать его у дочери будет непросто, та снова начнет капризничать.
– Ника, дай-ка телефон маме, – подсела она к ребенку.
Ноль реакции. Дочь увлеченно тыкала что-то на экране. Твою ж мать! Вика мысленно выругалась, но идея пришла. Она включила телевизор, стала щелкать по каналам. Нашла наконец какие-то дурацкие мультики, к счастью, ребенок отвлекся.
Сейчас. Ее трясло от нервности, живот от голода подвело. Но это терпит. Прежде она набрала номер Ксении Иварцевой. Сидела и грызла обломанный ноготь, ждала, пока та ответит.
Долго шли гудки, долго! Вика вся извелась. Но вот наконец Ксения ответила:
– Да, Викуш. Как у тебя дела?
Голос у подруги был такой спокойный и довольный жизнью, что Вику просто взбесило. Конечно, ей то что, это же не она встряла по полной!
– Послушай, ты!..
– начала она.
– И тебе привет, дорогая.
– Не передергивай! – рявкнула в трубку Вика.
– Ты что, не понимаешь?!
– Прости, но я не понимаю, к чему такой тон?
Обиженку будет изображать?
– Ксюша, не прикидывайся, - прошипела она. – Ты втравила меня в это дело!
– Я?! Не надо с больной головы на здоровую перекладывать.
– А мне пох***, поняла!
– Подожди… Ты что, все-таки пошла туда?
– Да, бл***!
– Я же говорила, что это серьезные люди и ничего не делают даром.
Да! Теперь Вика и сама это знала! Ее снова залило изнутри тем холодным липким страхом. Как тогда, когда тот мерзкий бородатый тип сунул ей сверток с наркотой и цедил: «Принесешь деньги. Учти, опоздаешь, процент возрастет. Стоимость этого принесешь тоже. И учти, где-нибудь что-то пикнешь, пожалеешь, что родилась на свет».
Протест взвивался свечой. Почему ей одной должно быть плохо?!
А Ксения продолжала менторским тоном:
– Надеюсь, ты не упоминала мое имя? Я же тебя предупреждала, что у тебя из-за этого могут быть проблемы.
Проблемы?! Проблемы, нах***?!
– А мне плевать! – завизжала Вика.
– Ты меня в это дело втянула, ты меня и отмазывай. Иначе я скажу, что это была ты! Поняла, подруга?! Так что поторопись.
И сбросила вызов.
***
Ксения так и осела на диване с телефоном в руке.
Ну почему? Почему все должно оборачиваться так хреново?! Она уже сто раз прокляла себя, что влезла. А эта идиотка Вика… Слов не было цензурных, одни матерные! Зачем вообще надо было связываться с этой дурой?! Она же как обезьяна с гранатой! Невозможно предсказать, что в следующую минуту вытворит.
Надо было срочно что-то делать.
***
Марина к тому моменту уже уехала из клиники. Ее увез начбез Дмитрия Ярцева. Кажется, его звали Виталий Алексеевич. Кошмар какой-то, Марина все время забывала его имя. Неудобно перед мужиком, но у нее нервы расходились.
И да, все от нервов. Потому что вовсе незачем сейчас думать, как тот тип на нее смотрел. Она
Выдохнула и проговорила:
– Виталий Алексеевич, отвезите потом нас с Дашей домой. Ей нужно к сессии готовиться. А мне… У меня тоже много дел.
Мужчина кивнул.
– Хорошо, Марина Сергеевна, Дмитрий Александрович распорядился. Но вы ничего не ели с утра, как позавтракаете, я отвезу вас.
Надо же, какая забота. Это и злило, и одновременно трогало что-то в душе.
Она снова уткнулась в окно, но тут зазвонил ее телефон. Марина взглянула на экран, звонил сын. Владимир.
Марина приняла вызов. В ее состоянии точно надо было отвлечься от дурных мыслей.
– Да, сын, слушаю тебя, — проговорила, глядя в окно.
– Мам, я хотел увидеться. Вы… ты дома?
Надо же, какая настойчивость, сын рвется к ним уже несколько дней.
И все было бы замечательно и понятно, если бы не одно «но».
По сути, это Марина понимала «задним умом», сын лет с четырнадцати уже относился к ней, как… в общем, не воспринимал всерьез. Для него номером один был отец. Ну конечно. Богдан толкал бизнес, достигал, обеспечивал, а она была так, придаток, нечто маловажное и само собой разумеющееся.
Но это было ясно сейчас, а тогда было просто дико больно, что сын поддержал отца, а не ее. Но все логично. Ибо есть бизнес, и ничего личного. Трудно сказать, понимал ли Вовка в тот момент до конца, что вместе с отцом обобрал ее. Видимо, нет, потому что вывалил ей кучу претензий. Как же. Она ведь развелась с отцом и потребовала раздел имущества. Для него она тогда была чуть ли не врагом. Плохая мать, которая мешает отцу устроить все «как лучше».
Как лучше кому?
Всегда поражалась Вовкиному незамутненному эгоизму, его практичности, способности отбрасывать ненужное. Вроде ж никогда не воспитывала в нем такое. Сейчас об этом сожалеть уже поздно, вышло как вышло. Но пусть никто не скажет, что Вовик забыл о маме, он же потом присылал ей открытки один-два раза в год.
Зато он замечательно дружил с новой папиной женой. Да что уж, он жил там!
Марина прекрасно понимала, что не явись она в дом Ярцевых на Новый год из-за Даши, сын бы о ней и не вспомнил. Или вспомнил. Но это уже не важно.
Это с мужем можно развестись, а дети всегда останутся твоими, и ты будешь любить их, хочешь этого или не хочешь. Владимир ее сын.
– Нет, я не дома, — ответила она.
– А вечером вы будете?
– Вовик, похоже, слегка сник, потому что тон изменился.
Сейчас он наконец четко обозначил, что хочет видеть не только ее. А, может, и не столько. Но у Марины не было ни желания, ни душевных сил копаться в его эмоциях.
– Да, вечером будем. Вероятно. Я не могу точно сказать.
– Тогда я вечером приду, ладно? Я, — Вовка замялся. – Хочу извиниться.
– Хорошо, приходи вечером, если хочешь.
Разговор иссяк. Сомнительно, что Даша после всего вообще захочет его видеть. И да, очень кстати, что Глеб Покровский предложил устроить перевод в Питер.