Последнее предупреждение
Шрифт:
За много световых лет от «Звезды Смерти» Лорд Вейдер внезапно покачнулся и чуть не упал. Как будто миллион людей внезапно вскричали в ужасе: а потом все замолчало. Навсегда. Навечно. В Силе наступила безжизненная тишина и неподвижность, объясняемые лишь обрывом жизни. Множеством безвременных смертей:
«Таркин!!!» – впервые за долгие годы Лорду Ситхов захотелось выругаться. Не по делу, а так, в бессильной злобе от сознания собственной глупости.
«Значит, оставил гранд-моффа без присмотра: да, Энекин?»
– Зарраза!
Персонал
– Выходите из гиперпространства. Срочно начать расчеты прыжка по обратной траектории.
– Милорд... – Вейдер не поощрял любопытства, но сомнение офицеров естественно. Выход из гиперпространства без точных координат – вещь опасная. А уж выкидывать такие номера единственно по причине личной блажи одного человека: да будь он хоть десять раз ситх! Такую позицию Темный Лорд понимал и, отчасти, даже разделял. В стародавние времена зеленой молодости: когда веришь тому, что надо бы критиковать и сомневаешься в остальном.
– При всем уважении, – маневр слишком опасен для корабля:
– Без вариантов. Я скажу, когда выход пройдет безопасно.
На лицах персонала мостика со всей очевидностью проступало сомнение. Вейдер вздохнул: что ж, временами скрытность бывает не к месту.
– Джентльмены, риск – ваша работа. Вы знали, где работаете. Нам НЕОБХОДИМО спешить.
Персонал немедленно уткнулся носами в консоли. С ТАКИМ Вейдером препираться просто боялись. Если Милорд дает себе труд вступать с офицерами в диалог, то, значит, игры кончились. В такой ситуации даже промедление могло стать преступлением.
– Милорд, – с ним на свою беду решился связаться новичок, – заключенная отказывается принимать снотворное.
Резко и зло:
– Передайте ей, что это не просьба, а приказ. И чтобы через минуту она спала.
– Есть, сэр.
Но Вейдер уже забыв о Смоу, говорил с офицерами, дежурившими на мостике.
– Готовь-с к выходу, по моей команде...
Этьен Смоу сник. Что называется, попал между двух огней. Не заставлять же ее силой пить эти вучьи таблетки. С другой стороны, в третий раз говорить об этом с Лордом Вейдером не представлялось возможным.
«Меня спишут», – решил бедняга, заходя в каюту странной заключенной.
На разрушителе не было вип-камер, поэтому по распоряжению начальства эту даму заперли в обычной каюте, отключив связь. Видимо, она была высокопоставленной особой. Уж что-что, а держалась с гонором. И была не менее категорична, чем Милорд.
– Опять вы! – возмутилась Мон Мотма.
– Миледи, прошу вас: – с перепугу Смоу перемешал все слова, – Лорд Вейдер сказал, что это не приказ, а просьба.
– Просьба? – удивилась она.
– Мм: – до него дошло, какой получился смысл, но поправиться он не успел.
– Давайте ваше снотворное:
Смоу оставалось только отрапортовать,
– Милорд, заключенная уснула.
Согласно кивнуть: «Информация принята», – развернуться и забыть. Отложить все, что не требует срочного решения. Мобилизоваться. Стряхнуть с души ошметки чужой боли. Стать сильным. Стать бесчувственным. Стать: объективным.
А переживания отложим на «завтра».
«Девастатор» успешно вышел из гиперпространства и успел лечь на обратный курс, прежде чем капитан осмелился спросить:
– Там что-то серьезное, милорд?
– Похоже, что гранд-мофф испытал суперлазер на планете. Было много смертей:
Офицеры обменялись взглядами суеверного ужаса.
«Не нужно было оставлять Таркина. Ты же видел, в каком он состоянии. И пренебрег своими же наблюдениями. Постановил, что кто-то другой за тебя примет решение. А теперь что?»
Пока оставалось только одно – ждать.
Лея Органа оторвалась от доски с голошахматами и зябко вздрогнула. Казалось, что мир вокруг внезапно покачнулся: и стал другим. Опять эти странные фантазии: объект постоянного беспокойства отца и тайных насмешек служанок. Принцесса боялась быть «другой»: страх, сидящий в каждом подростке, вне зависимости от ума, воли, и социального положения. Лее было восемнадцать лет, у нее был двухдневный опыт самостоятельного существования: и тайное желание понравиться кореллианцу. А ее «странные видения» могли только отпугнуть его. Поэтому, заметив удивленный взгляд, девушка стремительно изменила выражение лица, подкрепив маневр вопросом:
– Когда мы пребываем?
Хан бросил быстрый взгляд на хронометр:
– Через: семь минут. До сих пор не верю, что ВОЗВРАЩАЮСЬ ОБРАТНО. Я был страшно рад унести с этой станции ноги: и все остальное, – он повернулся в Лее: – Красавица, пора подумать над объяснениями. Дарт Вейдер не произвел на меня впечатление легковерного человека.
– Соло, ну, при чем тут этот ситх? Ты же говорил, что там командует Таркин.
– О, Сила и все джедаи! Звезда моя, ты представляешь, сколь подозрительно мы выглядим? Этот проимперский змеюшник с большими пушками – и непомерными амбициями – просто ликвидирует нас для подстраховки. Особенно – учтя мое знакомство с Кеноби и делишки твоего: простите, вашего отца с Альянсом.
– Мой отец – порядочный человек!
– Что и говорить, очень веская причина сбежать из дома, – съехидничал Соло, но заметив ярость на лице принцессы, поднял руки вверх: – Сдаюсь, каюсь, и замолкаю. Вице-король, возможно, лучший из людей в этой Галактике, однако он СВЯЗАН с Альянсом. Это известно мне, тебе, Кеноби и еще сотне человек во всех углах Галактики. В таких условиях сомнительно, что СИБ пребывает в блаженном неведении. Имперцы – не дураки: во всяком случае, многие из них. И поверьте, легко найдут решение в этом уравнении.