Последнее предупреждение
Шрифт:
– Расскажите о нем, – полупросьба, полутребование.
– Энекин Скайуокер был рыцарем джедай...
– Кем? – перебивает Люк.
– Рыцарем джедай. Раньше, до Империи, были джедаи. Они хранили мир и порядок в Республике много тысяч лет. Я тоже был джедаем и учил твоего отца тому, что знал и умел. Так было принято. Мы вместе прошли много опасных миссий – учитель и ученик. А потом мир изменился...
Но юного Скайуокера не интересовал мир и то, что с ним произошло, – он желал более конкретной информации. Вторым раздражающим родных качеством
– А каким он был?
– Энекин был хорошим другом. Лучшим пилотом Галактики. Отличным техником. Храбрым воином. Всегда на передовой. Кстати, у меня кое-что для тебя есть.
Бен поднялся и подошел к сундуку, принявшись в нем копаться. А Люк временно остался наедине со своими мыслями.
Песчаная буря пронеслась в голове юного Скайуокера. Воодушевление и недоверие, скептицизм и необыкновенная вера. Вера в чудеса редко бывает рациональной. Но не верить он не мог.
Когда Люк был маленьким, то любил строить замки из песка. И ему всегда было обидно и грустно, когда со временем его творения разрушались. А каково вдруг в двадцать лет узнать, что вся твоя жизнь была таким вот замком? Что тебе лгали с детства? Он подозревал: но предполагать и знать – разница все же имелась. Самое главное: не понятно ради чего. Что бы такого изменилось, если б ему сказали, что Энекин был военным пилотом?
Конечно, не мог его отец водить грузовик. В конце концов, почему тогда он погиб? Как раз потому, что был на передовой. Разве не логично?
С другой стороны, можно ли верить этому безумному колдуну? Возможно, он никогда в жизни в глаза не видел Энекина Скайуокера и сейчас просто все придумал? Но Кеноби верил в то, что говорил – Люк это тоже чувствовал. Понимая насколько его ощущения иррациональны и противоречивы.
«Значит, тетя и дядя лгали. Я не мог найти в реестре своего отца, так как просматривал только архивы гражданских кораблей. Но как много истины в словах старого Бена?»
Люк так привык к недоговоркам, что чувствовал их за версту. Отшельник явно знал больше, чем декларировал. Почему Кеноби решил завести разговор об отце только сегодня? Почему он никогда ни намеком, ни полусловом не выдавал своего знакомства с Энекином? Неужели ему запретил дядя Оуэн? Люк представил рядом Бена и Оуэна – и мысленно покачал головой. Что-то не вяжется. Скорее, Кеноби запретил дяде: что именно?
Надо будет все хорошенько выяснить...
Бен Кеноби достал продолговатый предмет.
– Что это? – удивился Люк.
– Это световой меч твоего отца. Он бы хотел, чтобы ты получил его. Элегантное оружие для более цивилизованной эпохи. Не такое неуклюжее как бластер.
Старик вложил рукоятку в ладонь Люка. Тот повертел ее, прежде чем нажать н кнопку.
Удобная рукоятка, будто подогнанная под его ладонь.
Вспыхнул синий тонкий луч. Бесподобно! А он сомневался в словах Бена!
«И правильно сомневался», – пробурчала рациональная часть сознания, но Люк временно от нее
Как здорово держать в руках оружие отца. Настоящее оружие.
Взмах. Разрезать воздух гулким ударом. Еще раз. Еще.
Как приятно. Словно глоток ночной прохлады. Люк припомнить не мог более приятного ощущения.
Бен с улыбкой наблюдал за юношей. Почему он так долго тянул? Боялся? Чего может бояться рыцарь джедай, с младенчества управляющий страхом? Неужели призраков прошлого?
Люк отличался от Энекина во всем. В первую очередь – темпераментом. Потом, у этого мальчика не было ТАКОГО детства, такого резкого взросления. Зачем же было столько выжидать?
– Я могу забрать его с собой?
– Да. Можешь.
– А вы умеете им пользоваться?
«Ох, сколько же времени я не занимался фехтованием».
– Когда-то умел.
– Вы научите меня?
– Ну, конечно.
– Мне пора уходить. Можно заехать к вам вечером? Я не помешаю?
– Нет. Приезжай. Буду рад. Во всяком случае, это полезней гонок в каньоне.
– Я тоже так думаю, – согласился Люк.
У него был такой сияющий вид, что сердце старого рыцаря сжалось от дурного предчувствия.
«Значит, ничем не похож? Оби-Ван Кеноби, ты идиот. Однако ты не оставил себе выбора. Сколько лет можно дуть на водичку, обжегшись на молоке? Люку нет дела до твоих демонов. А вот кое-кому придется поглубже похоронить собственные сомненья. Делай или не делай. Попытаешься – обязательно упадешь».
Именно так, а не иначе.
Подлетая к ферме, Люк, посмотрел на время: ох, он опаздывал уже на два часа, несмотря на то, что выжимал максимум из спидера. Дядя будет вне себя. И не факт, что отпустит вечером к Бену.
Припарковать спидер. Достать и занести в мастерскую запчасти.
– Люк, – кричит тетя Беру, – иди есть. И не забудь помыть руки.
Как будто он маленький.
Странно, что его не ругают. Дядя вполне благодушно осведомляется:
– Что тебя так задержало? Были проблемы со спидером?
Вот, сейчас начнется!
– Нет, просто я был в архиве.
– Я же велел тебе забыть об этом.
– Но сегодня я нашел кое-что... – Люк делает паузу. Бена в качестве источника информации выдавать не стоит, поэтому он упомянул архив, куда и в самом деле заходил. Увы, сведения по Энекину Скайуокеру были засекречены, кроме одного факта из детства.
– И что же ты нашел?
– Я выяснил, что он родился здесь.
– Ну и новость! Разве ты не знал это заранее?
– Я выяснил, что его мать, мою бабушку, звали Шми Скайуокер, и она была рабыней у Уотто, – Люк внимательно наблюдал за опекунами. Они встревожено переглянулись. – И что маленький раб Уотто выиграл гонку в десять лет, а потом покинул эту планету, – дядя с непроницаемым видом ел, а вот тетя беспокойно смотрела на обоих. Интересно. – И стал рыцарем джедай, – после слова «джедай» Оуэн Ларс уже поперхнулся, – Дальнейшие сведения о нем, увы, засекречены, и узнать как он погиб я не смог.