Последний аккорд

Blitz-22

Он перестал есть, отложил вилку в сторону и внимательно посмотрел на неё.

— Ясно… Ты уверена, что этого хочешь?

— Да, — отмахнулась Белль, не отвлекаясь от обеда. — Не беспокойся. У меня будет свободный график, и я по-прежнему в основном буду проводить время с вами.

— Тут дело не во времени, а в желании, — возразил Голд. — Ты много раз говорила мне, что тебе это не по вкусу и что ты не хочешь этим заниматься, а теперь без предупреждения вдруг соглашаешься.

— Не будь таким подозрительным, — перебила

Белль. — Совершенно неважно, нравится мне это или нет. Иногда приходится делать то, что не нравится, чтобы что-то изменить.

Её тон не подразумевал продолжения этого спора, и он не стал допытываться дальше. К тому же он усматривал в её словах некую двусмысленность, которая ставила его в неудобное положение.

В субботу Голд снова поехал к братьям Пэк, чтобы заплатить им и заодно посмотреть на новые данные. Они проделали колоссальный труд, но результаты пока ничего не дали.

— Это всё предварительно, — как бы оправдываясь, сказал Эдди Пэк. — Дайте нам ещё пару недель, и мы его отыщем.

— Охотно верю, — отозвался Голд. — Пока я всем доволен. Работайте.

Он одобрительно кивнул братьям, взбежал по лестнице в магазин и, уворачиваясь от пыльных полок, вышел на улицу и чихнул.

— Ну почему нельзя для разнообразия привести всё в приличное состояние? Неужели это так сложно? А если закроют?

В эту минуту его почему-то беспокоило благополучие отвратительного магазина. В эту минуту его беспокоила каждая мелочь, и он, подавив раздражение, возникшее на фоне этого нелепого беспокойства, поехал домой, но по пути свернул в другую сторону и через полтора часа въехал на территорию особняка Ричарда Брэдфорда.

— Мистер Голд, мистера Брэдфорда сейчас нет, — сообщил дворецкий. — Он и мисс Билсон уехали на выходные в Хэмптонс.

— А мистер Монро? Я к мистеру Монро.

— Мистер Монро у себя, сэр. О вас доложить?

— Не нужно. Спасибо, Фред.

Оставив машину на подъездной дорожке, Голд через сад прошёл к флигелю Клайва, снял пальто в маленькой прихожей и постучался в главную комнату.

— Можно?

— Руперт? — удивлённо улыбнулся Клайв и отложил книжку, которую читал. — Проходи! Здравствуй!

— Здравствуй, Клайв, — грустно и легко улыбнулся Голд, подошёл к больному и участливо сжал его руку. — Как ты?

— Как-то… Умираю потихоньку. Ричард уехал.

— Я знаю. Но я хотел тебя повидать.

— Очень рад, — просиял Клайв. — Мне правда приятно.

— Мне совестно, что я не так часто это делаю.

— Ты занят. Это значит, что ты жив. Тебе не должно быть совестно.

— Не знаю, друг мой, не знаю, — покачал головой Голд и сел в кресло напротив деревянного шезлонга Клайва. — Я поражаюсь тебе. Ты будто совсем не боишься и даже ни капли не злишься на то, как с тобой обошлась судьба. И на то, что бывало с тобой раньше. Как ты умудряешься с таким пониманием и искренней добротой

относиться ко всем нам?

— Руперт, я и боялся, и злился, — ласково улыбнулся Клайв. — Я так злился, когда попался. До слёз злился. И страшно злился, когда мне поставили диагноз. Но всё прошло, а что сделано, то сделано. Стоит ли на этом зацикливаться? К тому же ты сказал мне, что меня ещё может ждать что-то хорошее по ту сторону. Помнишь?

— Я помню.

— Почему ты такой грустный?

— Ты умираешь, а меня спрашиваешь, почему я грустный? — засмеялся Голд. — Я такой же, как и всегда.

— Видел тебя и повеселее. Так почему? Есть причина?

— Может, и есть, — неохотно сказал он. — Я переживаю, что солгал жене. Я подумал, что маленькая ложь не повредит, поможет, но так всегда выходило, что любая, даже самая маленькая и самая белая ложь всегда всё портила между нами. Видишь, какая глупая у меня причина для грусти.

— Не глупая, — возразил Клайв. — Что ты такого сделал, чтобы пришлось её обманывать?

— Я ничего не сделал. Ровным счётом ничего, — ответил Голд. — Именно в этом вся проблема: я ничего не сделал, чтобы моя маленькая ложь смогла стать правдой. А ей сказал другое, чтобы она могла жить как раньше, но она не может.

— Тогда скажи правду. Станет легче.

— Так я и сделаю. Только найду подходящий момент, — согласился Румпель. — Лучше расскажи мне, как тебя лечат и чем ты тут занят.

Клайв всё рассказал, смущённо, опуская неприятные детали, но рассказал. Ему было неуютно в этом флигеле, несмотря на все старания Ричарда и искреннюю заботу.

— Клайв, а есть ли у тебя какие-нибудь особенные пожелания? Что-нибудь, что я мог бы сделать?

— Нет, — отмахнулся Клайв. — Хотя, может быть, одно, но я как-то неуверен…

— Говори! — подбодрил Голд.

— Мне… Я бы не отказался… В общем, мне нужна женщина.

— А…То есть проститутка?

— Да. Проститутка, — рассмеялся Клайв. — Боюсь, не найду времени на свидания, Руперт. Я не уверен, что у меня что-то получится, но всё же.

— Немного ласки нужно каждому.

— Да. Есть ли у тебя на примете кто-нибудь?

— Нет, — признался Голд. — Веришь или нет, но я никогда не платил за секс. Однако я попытаюсь выполнить твоё желание. Почему ты не попросишь Ричарда?

— Ричард сейчас чересчур нервный из-за всех этих неприятностей и беременности мисс Билсон, — ответил Клайв. — Не хочу его дёргать. А ты сам вызвался, так что я решил не отказываться. Я бы сам занялся этим, но я сомневаюсь, что смогу найти подходящую.

— Какая тебе нужна?

— Взрослая. Не девчонка, которой я в отцы гожусь, а то и в дедушки. Достаточно умная и тактичная, — разъяснил шотландец. — Было бы неплохо, если бы она была способна на нечто большее, чем просто секс.

— Понял, — кивнул Голд. — Постараюсь такую найти.